Азур просчиталась. Увидев, что девушка возвращается, Аксис ускорил шаг, чуть не свалился сам, зацепившись о корень дерева, но все же первым подошел к пытавшемуся встать Рауму и, сбив того с ног, приставил меч к его горлу.

— Нет! — закричала Азур и бросилась к Аксису, пытаясь остановить расправу.

Девушку удержала за руку Золотое Перо.

Пронзив Азур гневным взглядом, Аксис холодно произнес:

— Ты превзошла свою мать, Азур. Не только убежала из дому, но и убила собственного отца, а затем подняла руку на лейтенанта топороносцев.

— Я одна во всем виновата, — ответила девушка. — Прошу тебя, Боевой Топор, отпусти Раума. Он ни о чем не просил меня и смиренно ждал своей участи.

— Азур, — прохрипел авар, — беги вместе с Широй в лес. Оставь меня. Будь, что будет, — не в силах шевельнуть головой, Раум скосил глаза, устремив взгляд на Аксиса. — Боевой Топор, отпусти Азур. Я сам отвечу за все.

Аксис молчал, не зная, как поступить.

— Азур, беги с Широй в лес, — вмешалась Золотое Перо. — Девочку ждет отец. Он беспокоится.

Азур колебалась. Она внезапно заметила, что левая нога Раума согнута в щиколотке. Присмотрелась. Открытый перелом! Из раны сочилась кровь.

— Азур, уходи! — прикрикнула Золотое Перо. — Тебе здесь не место.

Сообразив, что Золотое Перо права, — зачем раздражать своим видом Аксиса! — Азур повернулась и скрылась между деревьями.

Проводив девушку взглядом, Золотое Перо облегченно вздохнула. Шира и Азур вне опасности. Оставалось спасти Раума, шамана аваров, жизнь которого висела на волоске: Боевой Топор так и не отвел оружие от горла несчастного. Распознать в преследователе аваров командира воинов Сенешаля ей труда не составило. Форма топороносцев не изменилась. Но как давно она их не видела, да и не только их, но и других своих соплеменников, не считая Азур, с которой встречалась несколько раз в году. Но только странно: обычно командир воинов Сенешаля — человек в годах, умудренный боевым и жизненным опытом. Этот слишком молод, ему не более тридцати. Как рискнул Брат-Наставник назначить его командиром топороносцев? Надо действовать осторожно.

Учтиво поклонившись, Золотое Перо сказала:

— Да не оставит тебя, Боевой Топор, своей милостью Артор.

Аксис окинул женщину взглядом: чуть старше среднего возраста, с правильными чертами лица и волнистыми, но уже тронутыми сединой волосами. По виду и выговору ахарка. Но как оказалась среди отверженных? Почему помогает им?

— Пусть Всевышний не оставит своей милостью и тебя, — угрюмо ответил Аксис. — Только я не знаю, какому богу ты молишься.

— Жизнь Раума не нужна ни одному божеству, — ответила Золотое Перо. — Он не заслужил смерти. Я не знаю, что произошло этой ночью, но я верю Азур. Этот человек ни в чем не виновен. Разве можно карать невинного?

— Я — Боевой Топор, служу Сенешалю, — с вызовом сказал Аксис, словно стараясь уверить себя в собственной правоте.

— Человеку следует поступать по своему разумению, руководствуясь совестью, а не религиозным учением. Разве совесть тебе подсказывает убить невиновного? Раум — шаман. Он руководит соплеменниками.

Аксис неожиданно вздрогнул, нахмурился.

— А кто мои соплеменники? — чуть слышно прошептал он. — Кто? — помолчав, он поднял глаза на Золотое Перо и натужно спросил: — Госпожа, ты была когда-нибудь в обществе икарийцев?

Вопрос застал Золотое Перо врасплох. Она смешалась, затем испытующе посмотрела на Аксиса, будто хотела узнать подоплеку неожиданного вопроса, немного подумала и наконец тихо произнесла:

— Да, я знаю их хорошо.

— Тогда скажи: икарийцы поют?

Золотое Перо снова облегченно вздохнула: она опасалась другого продолжения разговора. Улыбнувшись, она ответила:

— Да, они поют и поют замечательно. Икарийцы не мыслят жизни без пения. Их песни помогают им жить, оберегают от бед, вдохновляют сердца. Особенно хорошо этим искусством владеют икарийские чародеи.

Аксис кивнул, отвел глаза, замер. Казалось, он о чем-то мучительно размышляет.

— Кто я? — наконец выдавил он из себя.

Золотое Перо растерялась. Боевой Топор говорит загадками, угнетен. Может, он не в себе? Как уговорить его отпустить Раума?

Ее тревогу развеял сам Аксис. Он отвел меч от горла шамана и вложил оружие в ножны.

— Ты свободен, Раум, — сказал Боевой Топор глухим голосом. — Я не имею права распоряжаться твоей жизнью. Иди с миром.

Раум, оперевшись руками о землю, сел. Попытался встать и не смог.

— Я помогу тебе, — сказала Золотое Перо.

Подняв Раума на ноги, она закинула себе через плечо его руку. Опираясь на женщину, шаман направился к лесу. У кромки леса Раум остановился и, повернувшись, взглянул на Аксиса, снова погрузившегося в раздумье. Раум вспомнил, что Джек и Ир рассказывали ему о любви Аксиса и Фарадей. Несомненно, Аксис переживает, считая, что девушка умерла.

— Боевой Топор, — сказал громко Раум, — ты подарил жизнь Шире и мне. Позволь и мне сделать тебе подарок. Знай: Фарадей жива. И все же я твой должник. За мной еще одна жизнь.

Аксис оторопел. Когда он пришел в себя, расспрашивать было некого: Раум и Золотое Перо скрылись в лесу Теней.

Едва ступив в лес Теней, Азур пришла в замешательство. Она попала совсем в другой мир! Да и как ей было не удивиться? Ее с обеих сторон обступили высокие, стройные вечнозеленые деревья, образуя гигантский, уходящий вдаль коридор со сводом из душистых сплетшихся веток. На деревья падали первые солнечные лучи, придавая гладким стволам мягкий золотистый оттенок, да и сами стволы отбрасывали свет на подлесок и на траву — хотя и слабый, но такого же золотистого, розоватого цвета. Вокруг весело пели птицы, беспечно перелетая с ветки на ветку.

Азур восхитилась. Да, она попала в царство света и музыки! Выходит, ее всю жизнь обманывали, уверяя, что лес — гиблое место, населенное духами и вампирами. Впрочем, эти люди и сами боятся леса, а расспроси их о птицах, они расскажут о чириканье воробьев да о карканье воронья.

Зеленый ковер у подножия деревьев, раскидистые кроны вверху, далекая перспектива высоких прямых стволов, мягкий свет, разноголосица птиц — все это вместе взятое произвело на Азур столь яркое впечатление, что она забыла не только о Рауме, но даже и о том, куда держит путь.

Вспомнив, вздрогнула, встрепенулась. Жизни Раума угрожает опасность, а Ширу с нетерпением ждет отец. Возможно, передав ребенка отцу, она успеет вернуться к Рауму, чтобы предотвратить трагическую развязку.

Азур ускорила шаг. Внезапно ей навстречу из-за развесистого куста вышел мужчина. Ни слова не говоря, он приблизился к девушке и вырвал Ширу из ее рук. Девочка радостно вскрикнула и прижалась к его груди. Мужчина отошел в сторону и с опаской уставился на Азур.

Это был человек, похожий на Раума, такой же смуглый, коренастый и мускулистый, но только волосы его, тоже темные, были с проседью. Костюм его состоял из темно-коричневых панталон, заправленных в высокие сапоги, и такой же туники, на оторочке которой красовались три переплетенные ветви.

Авар, догадалась Азур, — авар, как и Раум. Заметив настороженный взгляд незнакомца, Азур пришла к мысли, что ее опасаются. Ничего удивительного: в Аваринхейме появилась ахарка.

— Я не причиню тебе зла, — сказала Азур, хотя и сама побаивалась хмурого незнакомца.

Авар не успел ответить. К нему подошла, выйдя из-за деревьев, стройная темноволосая женщина. Она была одета в длинное, песочного цвета платье, на поясе которого были вышиты золотом бегущие друг за другом олени с раскидистыми рогами. В отличие от мужчины, женщина не выказывала никаких признаков беспокойства.

— Гриндл, — сказала она спокойно, — нам нечего опасаться. Эта женщина принесла Ширу, а девочка довольна и весела, — повернувшись к Азур, незнакомка представилась: — Я — Барсарб, аварка, шаман, — женщина почтительно поклонилась, но по ее вопросительному взгляду Азур поняла, что от нее ждут объяснения.