Я поплелся домой, мне надо было подумать. Как только я сел на диван и нажал кнопку экрана, все мои мысли разбежались, как шустрые мыши на складе в миг, когда сторож неожиданно включил свет.

Новости на магическом канале не отличались от новостей на обыкновенных человеческих каналах.

Скоро я перестал смотреть на диктора-мага, рассказывающего об ужасах жизни потерянных душ.

Вспомнил маму: «А если ты будешь себя плохо вести, Тёмка, станешь потерянной душой».

Не стал. Хотя вел себя плохо. Особенно в тот вечер возле «Зазеркалья».

Я был виноват. Не увидел, не понял, не заметил, что у разбегающихся подонков, напавших на волчицу, была цель, они примеривались, как будут похищать девушку, чтобы заставить подчиниться её властного отца. А ведь Волков мне даже понравился.

Впрочем, если бы он знал, что я — случайный любовник его дочери, он бы убил меня, и Эль Канте не смог бы ему помешать.

Я листал документы, смотрел и смотрел на ноуте, как похищают Асю. Среди полузнакомых подонков выделялся седой тощий новенький — маг, по всей видимости.

Яркая реклама на экране резала глаза. Звук я выключил, поэтому понять, что они там впаривают магическому сообществу, было сложно. Глаза заболели, заныли виски. Но я упорно читал показания редких свидетелей, документы, справки аналитиков и запутывался всё сильнее.

Первую же Игру засекли недалеко от столицы. Пропало много магов, погибло много разных бойцов. Что давала Игра рыцарям света? Этого никто понять не мог. Может быть, для них это была просто игра?

Игра на чужих привязанностях, чувствах, боли и отчаянии. Отец шел спасать сына, муж — жену, невеста — жениха. А я Асе был никем. Так она мне сказала. Среди четверых волков будет её жених? Истинная пара — Альфред?

Рыцари начали переезжать из города в город, пока не добрались до благословенного губернского Верьска, всего четверть миллиона жителей, патриархальный город.

Никого из рыцарей не удалось прижать, арестовать, просто вызвать в ИнК. Про них говорили одно: они не люди.

Эта Игра была пятой по счету.

Пятерки бойцов дрались между собой, дрались с магами-одиночками, шли к победе и проигрывали. Выигравшим честно отдавали живого заложника. Из множества выживал один. Точное количество игравших было не установлено ни разу.

Я задремал и очнулся, когда хлестко упала папка на пол, зашелестели рассыпавшиеся документы.

Что я мог?

Драться.

Было без четверти девять. Я выключил телевизор и начал одеваться, усидеть на месте до половины десятого не было сил.

«Место сбора?» — написал я Эль Канте.

Он ответил, как ни странно, через несколько вздохов: «Улица Цветочных гирлянд».

Эти места я прекрасно знал. Надел на голое тело защиту, легкую и неожиданно теплую, сверху накинул только куртку, но форменную куртку ИнКа, оружия у меня не было. Я сам был оружием, в памяти горели сотни боевых заклинаний.

Я бежал по линии перемещения магов, прошло четыре минуты, прежде чем, я выскочил на улице Цветочных гирлянд и попал в толпу волков. Они смотрели на меня с изумлением, свысока, с отвращением и вопросом во взглядах.

— Этот с вами, — кивнул в мою сторону отец Аси четверым высоким парням.

Двое со светлыми, почти белыми волосами, один черноволосый, еще один рыжий. Они глухо заворчали, с презрением разглядывая меня в упор желтыми глазами. Альфреда среди них я не заметил. Вот тебе и истинная пара!

— Чтоб было легче драться за мою дочь, тебе надо подлечиться, — кивнул мне отец Аси.

Фэйри подошел ко мне, его серебристая магия потекла на мое разбитое лицо, заплывший глаз открылся.

— Связь, — выскользнувший из-под руки какого-то огромного оборотня Эль Канте, вдел в мое ухо крошечного жучка магической связи. — Его не почувствуют, не бойся, — шепнул мне.

— Время! Они перенесли Игру на час раньше, — бросил отец Аси. — Выезжаем.

Волки уселись в несколько автомобилей, я сел рядом с Эль Канте и своей четверкой.

Мы летели за город по пустой дороге. Одиночные автомобили жались от нас в сторону, как мелкие зверюшки от матерых хищников. Я смотрел в стекло окна на свое отражение, никаких синяков не было. Тени снежинок летели нам вслед, на белой мерзлой дороге крутились белые вихорьки.

Мы выехали к темному странному дому, явно нежилому, без четверти одиннадцать.

Огни фар озарили желтым светом пустые темные окна заброшенного дома.

Дверь распахнулась.

— Пятерка Лунных волков, — сказал обыкновенный человеческий голос. — Игра ждет вас.

От его простоты и обыденности стало страшно.

Но мы шагнули в темноту. Куртку я бросил кому-то из волков. Услышал их тихое недовольное рычание: «Легавый в пятерке… инквизитор-р-р…»

— Удачи, — прошептали хором мне в спину Волков и Эль Канте.

Было слышно, как они заткнули хлесткими словами недовольных волков.

Дверь за нами захлопнулась.

Уши запеленала странная тишина, такую называют «мертвой».

Мы шли медленно и осторожно. Волки обернулись прямо в темноте, и их шаги, едва слышные мне, стали увереннее. Я тоже мог разглядеть пространство, чуть хуже, чем при свете, но всё-таки изгибы и загогулины коридора мог различить четко. В длинном коридоре никого не было, разве что мокрицы и пауки проскальзывали мимо нас.

Из тьмы мы выпали в светлый зал. Огни факелов ударили по глазам. Блестели серые мраморные колонны, сверкали расплавленным серебром плиты пола, стены, созданные какими-то безумными каменщиками, сияли. Я зажмурился и только через вздох открыл глаза. Алые и зеленые кляксы плясали передо мной. Впрочем, скоро я мог осмотреть зал внимательнее.

Кроме дракона, из темного металла, с тремя головами и распахнутыми крыльями, стоявшего на роскошном постаменте, никого в зале не было.

— Поделитесь магической энергией, лунные волки, — прошелестел кто-то невидимый.

Его голос не был похож на человеческий. Так бы мог говорить вот этот дракон, если бы умел.

Дальше ни думать, ни дышать стало невозможно: я упал на колени, от магической волны, вырывавшей мою магию, забиравшей все мои силы.

Моя энергия золотистого ясного цвета заклубилась, устремляясь в сторону дракона.

Волки скулили и валились на спины. Их магия была алой. Нестерпимо запахло свежей кровью, чесноком и разогретым металлом. В этот неприятный запах вплетался сладкий странный аромат, кажется, это пахла моя магия, горячим новогодним грогом и свежим снегом. Странно. Я никогда не ощущал запах своей магии. Ася почувствовала.

Я не смог бы сейчас сказать свое имя, не то, что произнести заклинание, но я чувствовал, что отсюда надо выбираться, а даже встать на четвереньки сил не было.

Волки скулили и смотрели на меня.

А я покатился с места на место, словно перестал быть человеком, а стал большой гусеницей. Я и не ощущал, что я — человек, маг, а был уничтоженным существом без имени и магии.

Волки повторяли за мной эти судорожные движения: перекатывание и распластывание.

И когда металлический дракон взмахнул крыльями, мы подобрались уже к выходу из зала. Но последнего волка обожгла волна огня, которую выплюнул уродливый ящер. Запахло паленой шерстью, но волк не проронил ни звука. Он катался на спине по серым камням, потушил пламя и кое-как подполз к остальным. Весь зал, в который мы выбрались, был отделан серым камнем, покрытым мхом, перед нами валялись пятеро бойцов — наших противников.

Они заметили нас, но могли только поднять головы и переглянуться с нами.

Мы лежали на влажном пахнущем плесенью полу и смотрели друг на друга.

Рядом со мной оказался тощий маг, с вытянутым лошадиным лицом и рыжими волосами, заплетенными в короткую косу. Он выглядел лучше нас всех. И встал на ноги раньше меня. Я кое-как принял вертикальное положение, ноги и руки дрожали.

Рванувшийся ко мне рыжий маг, держал в руке магический меч. Я ускользал, уворачивался, бросал в него заклинаниями. Оказалось, что я могу творить их даже на грани полного истощения сил. Но всё время думал о том, ради кого дерется этот маг, вглядываясь в горящие ненавистью зеленые глаза, я пытался прочитать ответ, кого украли у него? Друга? Возлюбленную? Родного человека? И я увидел. Бледная девушка с карими глазами промелькнула рядом тенью. Я пропустил удар. Но меч скользнул по защите, запылал и рассыпался.