Только кудрявый рыжий Юрис Танкеев, слушал что-то в наушниках и таращился в экран телефона.

«Ну, может быть, из этого двадцатилетнего парнишки и выйдет настоящий инквизитор», — подумал я. Тут Юрис заметил Аську, вскочил и выпалил пулеметной очередью с десяток самых глупых комплиментов. Да, слабы они перед очарованием моей Асеньки. Значит, каждый мог стать предателем?

Нет, я в это не мог поверить.

Уж точно засланным казачком не мог быть всегда собранный, всегда занятый работой Арсений Петровский. Этот боевой маг со спокойным взглядом карих глаз, наголо выбритый, всегда готовый драться, только вежливо поздоровался. Не ведется на барышень, ну почти, припомнил я его любопытный взгляд в сторону моей жены вчера.

«Да… работы непочатый край», — вздохнул я, убираясь в свой кабинет.

Тут же пришло сообщение от Эль Канте: «Зайди в почту, есть дело, документы прислал. Бери в разработку».

Потом вспоминая, почему я никого не взял с собой, отчего решил поехать сам, чтобы допросить свидетелей до того, как их вызовут в ИнК, я не мог сообразить, что на меня нашло.

Думаю, кто-то колданул.

Я выскочил, бросив на бегу Асе, чтобы она принимала звонки, складывала документы мне на стол, а я сейчас, мигом вернусь.

По линии передвижения магов я добрался до первого свидетеля за четверть часа, но эти пятнадцать минут показались мне одним мигом, потому что, я изучал те скудные сведения, которые прислал мне Эль Канте.

В нашем провинциальном городе появился склад магической энергии одной из ведущих компаний. На днях была обнаружена грандиозная утечка энергии. На подозрении оказались главный инженер, управляющий и начальник охраны.

Я прибежал к дому инженера, Игоря Светличного, мне показалось тогда, что именно он может рассказать всё самое важное.

Проскользнув в распахнутую дверь подъезда, я почувствовал что-то странное, но поднялся на третий этаж, двери квартиры Игоря тоже были приоткрыты. Я вошел, постучав, и ступил в вязкую лужу. Зажегся свет, я стоял в красной луже крови, мои замшевые светлые ботинки были испачканы до шнурков.

— Вы арестованы, — вбежали сразу за мной магические полицейские в новенькой серой форме.

Я только тупо смотрел то на них, то на тело, изрешеченное заклинаниями, в воздухе стоял аромат пережаренных орехов, здесь колдовали, и, судя по характерным ранам, использовали запрещенные смертельные заклинания.

А кто здесь маг?

Я.

Ловушка была проста, как я попал в неё?

— Вы поедете с нами, к вам применят заклинание правды, — пробубнил высокий офицер с пшеничными роскошными усами.

— Не пытайтесь бежать, инквизитор, — сказал второй, маленький и поджарый, похожий на мелкую и злую собачонку.

Я не понимал, что со мной происходит, пришлось сесть в автомобиль полицейских, они почему-то не воспользовались линией передвижения магов. Меня привезли в участок, прибежали два следователя. Я будто наблюдал за всем со стороны. Темноволосый был вежлив и мягок. Светловолосый груб и настойчив. Но я прекрасно помнил по прочитанным в страшном количестве детективам, что это всего лишь прием: добрый и злой полицейский, а хотят они оба от меня одного.

Признания.

До заклинания правды не дошло, видимо, у них не было разрешения на эту процедуру.

После допроса, на котором я говорил только, что не убивал никого, меня перепроводили в камеру на двоих. Мой собрат по несчастью был грандиозен: два метра в высоту, полтора в ширину. Он оглядел меня свысока и, подойдя к стене, стукнулся с размаху лбом о крашеную зеленой краской поверхность. Бум! Я вздрогнул. И тупо посмотрел на чешуйки зеленой краски на низком лбу заключенного. Вообще этот парень, наверное, переведенный в мою камеру для моего устрашения, был похож на древних людей, как их изображают в учебниках истории. Торчащие в разные стороны серые волосы, низкий лоб, запавшие маленькие глазки, словно расплющенный ударом кулака нос и большие губы. Ах! Еще широкие покрытые жесткими волосами уши, точь-в-точь как у древних жителей пещер.

— Гр-р-ры? — рявкнуло чудовище.

Я в ответ промолчал, раздумывая над тем, можно ли применять магию, если этот зверь пойдет в наступление.

— Ы-ы-ы? — взревел сосед по камере.

Я молчал, на всякий случай собирая крохи сил для удара.

— А-а-а! — сосед схватил меня за майку на груди и без труда приподнял над полом.

Я ударил его порцией безобидных, валящих с ног и обездвиживающих заклинаний. От удара об пол туши моего соседа сострясся весь участок.

Под потолком замигала какая-то лампочка, раздался топот, полицейские озадаченно уставились на мою скромную персону.

— А? — офицер с пшеничными усами помахал рукой.

— Где? — оказался гораздо многословнее похожий на злобную собачонку невысокий полицейский.

— Второй? — выдавил незнакомый круглый, как шар, полицейский.

— Вот он, — кивнул я под ноги на мирно сопящего пещерного человека, по ошибке занявшего мою камеру.

— Ага-а-а… — злобный невысокий прищурился и распорядился, — так в карцер его! Он же побил несчастного задержанного.

На меня надели антимагические наручники и повлекли в карцер.

К счастью, крошечная камера, изображавшая карцер, была переделана из обычной кладовки, кроме меня в неё не поместился бы и карлик.

— Посиди и подумай тут, — буркнул усатый, — о своем безобразном поведении подумай.

— Мне надо позвонить, — ответил я, сообразив, что ни одна живая душа не знает, что меня замели по подозрению в убийстве.

— Отсидишь сутки, позвонишь, — пролаял невысокий полицейский.

И за ними захлопнулась массивная дверь.

Я сел на пол, протянуть ноги возможности не было, и задремал. Почти всю прошлую ночь мы не спали. Мне приснился Никита, он тянул ко мне руки и повторял: «Па?» — со своей удивительно забавной доверчивой интонацией.

Разбудил меня скрежет засовов. Ржавые они у них что ли?

— Выходите! — рявкнул полицейский похожий на шар. — За вами приехали!

Я кое-как встал на затекшие ноги и побрел за стражем порядка. В узком кабинете меня ждали Ася, Родник и Славка. Столичные парни таращились на меня во все глаза, но молчали. Ася обняла меня, поцеловала и подтолкнула к выходу.

— Я никого не убивал, — пробурчал я на ходу.

— Яснее ясного тебя подставили, — пожал плечом Родник. — Магическую оппозицию заклинаниям не учи, дай отправить за решетку любого инквизитора. А ты не любой! Капитан ИнКа как-никак.

Я молчал, когда меня попытались отвезти домой, качнул головой и сквозь зубы проговорил:

— На работу, только на работу.

— Как хочешь, — пожал плечами Славка.

Он вел свой роскошный автомобиль на предельно большой скорости, но я не получал никакого удовольствия от быстрой езды, мне было тоскливо, потому что я понял, что подставил меня кто-то из моего отдела. Пока мы ехали, я мысленно разложил своих парней, тасуя их изображения, как колоду карт. И выходило, что никто из них не знал о задании, не мог меня отправить в лапы полицейских.

Эль Канте, к которому нас с Асей вызвали сразу же, думал иначе:

— Быстро идите за мной, я уже собрал всех пятерых твоих подчиненных. Я применю к ним заклинание правды.

Парни выглядели бледновато, но бодрились и даже харахорились, бубня временами, что они ничего не сделали.

Заклинанием правды мой начальник опутал сразу всех пятерых.

И они заговорили через несколько вздохов, показавшихся мне вечностью. Признания парней были неказисты.

Виктор Гарди жаловался, что ему хочется убить жену вместе с тещей и пожить в тишине без постоянных нравоучений и визгливой болтовни.

Антон Лазутин лохматил волосы и сообщал, что ему надо играть, так как его игровая команда уже высадилась в Красной гавани, а его не отпускают домой, хотя рабочее время уже давно вышло.

Генрих Латт мечтал вслух, как уйдет на вожделенную пенсию и займется садом, который обрабатывал уже давно с помощью садовой магии, лицензии на которую не покупал.