– Стоп, – Вулш сделал характерный жест рукой и, когда все остановились, прошептал: – Тихо. – Но Катя продолжала всхлипывать. – Успокой её!

– А ну заткнись! – приказал Раст, видимо боясь вновь облажаться.

Но как ни старалась, Катя не могла с собой ничего поделать.

– Слышь ты! – гневно прошептал Вулш девушке. – Если не хочешь стать кормом для волков, советую тебе заткнуться, иначе мы используем тебя в качестве приманки. Усекла?

Катя кивнула, и, кажется, его слова на неё подействовали: она прекратила всхлипывать.

Мужчина направился дальше, но стал идти медленнее, чем прежде, и старался не шуметь. Девушка пыталась повторять за ним, чтобы не разозлить его, но из-за державшего её руку Раста ей давалось это с трудом.

– На землю, живо! – внезапно произнёс Вулш и скрылся в траве.

Раст последовал его примеру, потянув за собой девушку. Катя подчинилась и легла в траву. Они пролежали секунд тридцать, пока рядом не раздались звуки, причём исходившие не от одного существа.

Ну всё, они нас съедят, запаниковала Катя. Ей хотелось встать и убежать, но мужчина держал её крепко, тем самым дав понять, что этого лучше не делать. Она закрыла глаза и постаралась ни о чём не думать, но ей вспомнилась окровавленная стопа. Я так больше не могу. Катя продолжала лежать не шевелясь.

По прошествии недолгого времени звуки прекратились, но мужчины не торопились подниматься.

– Кажется, пронесло. Идём, – оглядевшись, сказал Вулш и встал на ноги.

Поднявшись, Катя вновь почувствовала дрожь (ей казалось, что она мёрзнет, хотя воздух был тёплым) и захотела пить, но не решалась сказать об этом мужчинам.

Спустя время они вышли к подножию большого холма с крутым обрывом (он состоял преимущественно из камней и глины, только по краям виднелась земля с торчащими из неё корнями растений). На его вершине Катя увидела двух парней. Дамир, это действительно ты? И Вулш, дёрнув её за руку, потащил за собой (кажется, мужчины их не заметили). Ребята, как я рада! И по её щеке прокатилась слеза.

Всю оставшуюся дорогу Раст постоянно оглядывался, словно чего-то опасался. Вулш же был беспристрастен: он молча вёл девушку за собой и, кажется, о чём-то думал. Вскоре Катя увидела расстилавшийся над обрывом мост, а рядом с ним – воткнутую в землю палку с насаженной на неё человеческой головой и поняла, что у неё действительно большие неприятности.

– Не надо! – заплакала Катя. – Отпустите меня! Прошу!

– А ну заткнись, а не то познакомишься с моим кулаком! – пригрозил Вулш. – Давай пошла! – и дёрнул её за руку в сторону моста.

– Нет. Я не могу! Я боюсь! – взмолилась Катя, ведь у моста отсутствовали перила и выглядел он, по её мнению, ненадёжным – связанные между собой в ряд странной верёвкой длинные поленья.

– А тебя не спрашивали. – Вулш сильно сжал ей руку и потащил за собой.

Проходя по мосту, что начал раскачиваться, девушка увидела, что ров глубокий, и запаниковала: остановившись, она начала плакать пуще прежнего.

– Заткнись и иди дальше! – злился мужчина и потянул её за собой. – Если бы не глупость Раста, ты бы сама пришла к нам.

– Ну прости, – раскаивался второй, идя за ними.

Преодолев мост, Катя с облегчением вздохнула, но Вулш продолжал тащить её. Вскоре она заметила, что они приближаются к высокой деревянной ограде, у входа за которую стоит мужчина.

– Ого, вот это самка! – удивился незнакомец. – Разве такие вообще бывают?

– Убери свой поганый язык! – возмутился Вулш, когда мужчина у входа собирался лизнуть Катю.

Они что убьют и съедят меня? – зайдя за ограду, запаниковала девушка и начала громко плакать: она смотрела на юрты, сделанные из веток, костей и кожи (их верхушки украшали человеческие черепа), а рядом с ними находились человеческие головы, насаженные на палки.

– Эй, Вулш, дашь попробовать кусочек? – сказал подошедший к сарайчику, справа, мужчина с голым торсом и татуировками на груди. – Обожаю грудинку. – Облизнувшись, он скрылся за дверью сооружения.

Нет! Они меня сначала изнасилуют, а потом убьют и съедят! И по телу Кати пробежали мурашки.

Вулш притащил её к самой дальней юрте, рядом с которой догорал костёр. Прежде чем он завёл её туда, она взглянула на четыре х-образные конструкции, сделанные из брёвен: на одном из таких висело тело человека без конечностей и головы, от вида которого Катю чуть не стошнило (к счастью или несчастью, желудок был пуст). Когда они зашли в юрту, девушка обнаружила семь лежачих мест – мешки из кожи, набитые сухой травой. На одном из таких сидела женщина, одетая в потрёпанную льняную одежду – жилетку и юбку. Она обгладывала жареное мясо с кости, но, увидев вошедших, отложила его.

– Вулш, ты не перестаёшь меня удивлять, – обрадовалась незнакомка.

Подойдя к стоявшему рядом с Катей мужчине, она положила его руку себе на грудь и начала грубо целоваться. В какой-то миг Вулш резко оттолкнул её, провёл пальцем по своей нижней губе и обнаружил кровь. Облизнув губы, незнакомка хитро улыбнулась.

– Ах ты чертовка, – улыбнулся Вулш. – Давай, подготовь её к ритуалу. – и отпустил Катю.

– А что тут готовить? – Незнакомка подняла с земли чашу с кровью и, обмакнув палец в жидкости, что-то нарисовала у Кати на лбу – девушке стало не по себе. – Готово. – Отложив чашу, она легла на лежак и оголила одну грудь.

– Раст, отведи и привяжи девушку, а мне нужно решить одно дело, – обратился Вулш к стоявшему позади товарищу и направился к незнакомке.

Вытащив Катю наружу, Раст подтащил её к одной из х-образных конструкций и привязал за конечности висевшими верёвками.

– Пожалуйста, отпустите меня, – взмолилась Катя. – Прошу.

– Заткнись!

Значит, вот так я умру, заплакала девушка. А ведь у меня была мечта.

В детстве Катя не была полной; всё началось в третьем классе, когда она стала быстро набирать вес (врач сказал, что это гормональный сбой, который, возможно, пройдёт со временем). Поначалу, девушку это не беспокоило, но вскоре дети в школе начали дразнить её: чем старше она становилась, тем сильнее проявлялась её полнота. (Катя с завистью смотрела на стройных одноклассниц, носивших летние платья, сидевшие на них привлекательно, но сама старалась выбирать одежду, скрывающую лишний вес. Порой ей трудно было найти подходящий размер.)

Однажды, перед «Последним звонком», дети должны были выучить танец. Собрав их после занятий для первой репетиции, учительница назвала пары для танца. Услышав своё имя, Катя обрадовалась (девочек в классе меньше, чем мальчиков), но после её партнёр громко заявил, что не собирается танцевать с «жиробасиной». Расстроенная услышанным, Катя убежала прямиком домой и прорыдала там почти весь день. В тот момент она ненавидела себя и своё тело – и, взяв нож, хотела порезать вены на руке, но не смогла и продолжила плакать. К вечеру, когда вернулись родители, она успокоилась. Учительница звонила им, чтобы узнать о самочувствии Кати и сказала, что ей нашли другого партнёра, но девушка отказалась танцевать.

Поступив в университет, она дала себе обещание, что сможет похудеть, но пока это только слова.

– Закончил дела? – улыбнулся Раст, когда Вулш подошёл к ним.

– Заткнись и иди предупреди эту старую каргу, что всё готово к ритуалу!

Раст отправился к самой приметной юрте – на её макушке было целых четыре черепа – и зашёл внутрь. У Кати же не осталось сил плакать – она продолжила шмыгать носом и дрожать, опустив голову. Кто-нибудь, спасите меня.

– Какая упитанная. Кровавый бог сегодня милостив к нам, – спустя время произнёс незнакомый голос. Подняв голову, девушка увидела лысую старуху, оголившуюся по пояс (только на плечах её висела шкура волка). – Пора приступать к ритуалу! – развернувшись, прокричала она.

Из юрт начали выходить люди, а к старухе подошёл Раст с ножом и наполненной кровью чашей. Взяв последнюю, она подняла её над головой и кивнула Вулшу, который сорвал с Кати футболку и, порезав ножом лямки, снял лифчик.