— Жаль тебя, конечно, ты парень-то абсолютно нормальный. Просто попал не в ту ситуацию.

— Но ведь не все так плохо, — Элмио начал понемногу отходить от насевших на него мрачных мыслей. — Я бы так и не узнал, кто я, и кем был мой отец, если бы не потерял память. В конце концов, я бы с тобой никогда больше не встретился.

— Да, это все так, но есть одно большое «НО», — словно невзначай заметил принц.

Элмио вопросительно уставился на брата.

— Память-то твою не просто так забрали, — многозначительно произнес Элармио.

— Да, Клэйрохс мне что-то такое говорил…

— Ох уж мне этот болтун! — принц вздохнул, закатывая глаза к верху. — Хорошо хоть ума хватило не рассказать тебе про то, что ты метахальн.

— Так он знал?! — Элмио резко вскочил из своего кресла.

— Ну, конечно, он знал, — удивляясь его наивности, спокойно ответил Элармио. — Стал бы я посылать не пойми за кем самого капитана воинов совета всей восточной части империи? Конечно, после того, как он так и не смог решить проблему четырех бежавших с рудников преступников, его вообще можно было лишить звания капитана, — серьезно заметил принц. — Но, так как мы все думали, что твою память украл кто-то из этой четверки, я решил, что будет проще дать ему возможность все исправить и довести дело до конца. К тому же, ты в любом случае попросил бы о помощи какого-нибудь воина совета. Вот я и решил отправить за тобой Клэйрохса лично. Но он, к сожалению, не смог сильно улучшить твою ситуацию и так ничего и не исправил.

Элмио тяжело вздохнул, вернулся на свое место и, уперевшись локтями в столешницу, взялся обеими руками за лоб.

— Ни черта не понимаю… Почему это я не должен был знать, что я наполовину дух? Мне ведь было бы в сотню раз легче понять, что со мной происходит, почему высокая плазма так меня притягивает, и все другие мои странности!

— Начну с самого начала, — Элармио со скучающим видом прошелся по залу, а затем сел на свой трон. — Существует закон, о том, что ни один человек или метахальн из плотного измерения не должен страдать из-за столкновения с духами.

— Про то, что духи не должны трогать людей, я уже давно в курсе, — чувствуя, что в сотый раз придется слушать одно и то же, сообщил Элмио и снова нетерпеливо поднялся из-за стола.

— Ну и отлично, раз знаешь, — одобрительно кивнув ему, принц продолжил: — За неукоснительным исполнением этого закона следят авелори, а потом передают информацию о нарушениях воинам совета. Статистику об арестах, ликвидации нарушителей и помощи пострадавшим в конце каждого полугодия авелори передают напрямую Великому Совету.

— Зачем ты мне это все рассказываешь?

— Заткнись и слушай! — неожиданно вспылил Элармио. — Как же бесит, когда меня перебивают!

От такого внезапного выпада Элмио застыл на месте, проглотив все свои вопросы.

— Так вот, — принц мгновенно вернул себе свой спокойный тон и продолжил: — За каждым человеком, у которого духи забрали жизненную энергию, уследить не могут ни воины совета, ни авелори. А вот метахальны — другое дело. Только важные фигуры вроде официальных лиц империи или авторитетных ученых заводят себе детей в плотном мире. О происшествиях с такими субъектами авелори ведут особые записи, а воины совета их, естественно, охраняют лучше других. Если что-то случается с каким-либо метахальном, вроде тебя, и после его просьбы о помощи исправить нанесенный ему ущерб невозможно, Великий Совет тут же узнает об этом. Понимаешь? — Элармио сделал паузу и пристально посмотрел Элмио в глаза. — То, что ты мой брат, знают далеко не все. Вообще, о твоем существовании известно не многим. Представь, пожалуйста, что будет, если выяснится, что молодой правитель Империи Духов — будущий император, блюститель главного закона и первое лицо государства — не смог защитить от обычной энергетической воровки не просто какого-то там человека или, на крайний случай, метахальна, а своего родного брата?

Элмио опять промолчал, начиная понимать, к чему клонит принц. Элармио же поднялся со своего трона и, медленно расхаживая взад-вперед, продолжил:

— Конечно, Великий Совет не будет выяснять, что эта, с виду простая энергетическая воровка долгое время находилась в мире людей просто так, не забирая ни капли жизненной энергии ни у кого, чтобы оставаться как можно дольше незамеченной. Что для нее, как выяснилось, смыслом всей жизни было успешно украсть твою память и сделать так, чтобы ты после этого выжил и позвал на помощь. А потом найти и вернуть тебе лишь обрывок одного-единственного воспоминания, доказывающий, кто ты на самом деле. — Элармио сделал паузу и, взяв со столика свою маску, начал разглядывать ее основной узор в форме короны. — Великий Совет не поинтересуется, откуда у авелори сразу же появились подозрения, что у молодого правителя есть брат, и что это именно он, лишенный своей памяти, направляется в столицу Империи Духов, в Милливэриум. — Принц подошел вплотную к брату и, снова отложив маску, развел руками. — Им будет наплевать, Элмио, что тебя использовали для того, чтобы убрать со своей дороги меня. У Империи Духов просто появится новый правитель, не семнадцатилетний мальчишка, а кто-то постарше, кого народ сможет по праву именовать Императором.

— Значит, все это было подстроено только ради того, чтобы лишить тебя власти и трона? — Элмио вернулся к столику и с задумчивым видом сел в одно из кресел. — Наверное, есть много желающих занять твое место?

— Ты даже себе не представляешь, сколько, — Элармио со вздохом оперся руками о стол и на несколько секунд бессмысленным взглядом уставился в пустые глаза маски.

— Да ладно тебе, я уверен, мы что-нибудь придумаем, — постарался успокоить его Элмио, но принц будто не слышал его слов.

— Когда от рук наемных убийц умер наш отец, мне самому не хотелось жить, — снова заговорил Элармио, спустя несколько секунд холодного молчания. — Это был очередной политический заговор. Рано или поздно такое происходит с каждым императором. Даже с теми, кого отстранили от должности. Духи ведь не умирают своей смертью. Так вот, когда убили отца, я был совсем еще ребенком, мне тогда только-только исполнилось одиннадцать лет. Мне казалось, что я сам скоро умру от горя или сойду с ума. А тут еще Великий Совет вынес свое решение и объявил, что искать нового императора долго не придется, и что его место должен занять я, когда достигну совершеннолетия. По такому случаю пятнадцать главенствующих официальных лиц империи, которые помогали раньше вести дела отцу, взяли правление целиком на себя. Они должны были следить за делами мира духов и заодно обучить всему меня. Говоря откровенно, никто из них, дорвавшись до власти, не горел желанием со временем возвращать ее мне. Поэтому, когда в преддверии моего шестнадцатого дня рождения, неожиданно для всех Великий Совет объявил, что я уже готов принять трон и через месяц стану новым правителем Империи Духов, врагов и недоброжелателей среди официальных лиц империи у меня сразу же утроилось. — Элармио раздраженно сдвинул брови. — Так что я не очень-то был рад, когда власть пришла ко мне в руки. Вдобавок ко всему прочему, Великий Совет не стал открывать тайну моего происхождения, что было вполне логично. Поэтому мне пришлось продолжить носить закрывающую лицо маску. Потом я даже обыграл это, как собственное нововведение, мол, ради повышенной безопасности, лучше сохранять внешность правителя империи в тайне…

— Интересно, почему же Великий Совет распорядился, что следующим императором должен стать именно ты? — задумчиво спросил Элмио. — Я так понял, им все равно из кого выбирать.

— Понятия не имею, — Элармио развел руками. — Единственное, что кардинально отличало нашу с отцом политику практически от всех нынешних претендентов на трон — это отношение ко всем диллурам и к Исиллар Хонмра в целом. Но на это, как раз, Великому Совету начихать. Никто не понимает, какую угрозу для всех духов несет Иллартши Атнра со своими войсками. Официальные лица империи его даже всерьез не воспринимают. Однако, я уверен, что весь этот заговор с твоей памятью — его рук дело. Не зря же та шевиера покончила жизнь самоубийством, упоминая одну из их древних легенд — Рэ́ймыннгион. Диллуры давно хотят воплотить ее в жизнь. Легенда эта гласит о том, что однажды диллуры очистят свои земли от всех воднокровных. Это их древняя мечта. Весь мир духов они видят в огне. Ради нее они убили нашего отца, а теперь решили устранить и меня.