— Только вы, пожалуйста, отвлеките эту громадину, пока Белоух не отбежит на достаточное расстояние. А то у него ведь больная лапка…

Капитан воинов совета кивнул, а Ксариэль лишь покачала головой и отвернулась, не желая иметь ничего общего с подобным издевательством над невинным зверьком.

— Просто проследи за колпаком, — велел ей Клэйрохс и, собрав в руках высокую плазму, атаковал бешеную ящерицу еще одной молнией — на этот раз небольшой и не такой уж опасной. Электрический заряд снова отразился от морды огненной твари и полетел обратно в заслон. Но для ящерицы, похоже, сила атаки и отсутствие урона не имели значения — она грозно зарычала, показывая всем свои огромные желтые зубы и заполненную огненной пеной пасть, а затем принялась с новой силой кидаться на невидимую преграду.

Пока капитан продолжал провоцировать разъяренную зверюгу то одной магической атакой, то другой, Белоух, прихрамывая и поджимая уши, трусцой побежал к противоположной от ящерицы границе магического колпака и, не раздумывая, юркнул наружу. Обратного пути для него уже не было.

Клэйрохс, стараясь не упустить момента, продолжал впустую бить бешеную огненную тварь всевозможными формами боевой магии. С его рук срывались то закрученные фиолетовые шары, то голубое пламя, то направленные световые лучи… Зверюга отражала все эти изощренные атаки, но бесилась от его нападок до крайности. Казалось, в ней скопилось столько ненависти к противникам, которых не удавалось достать, что она готова была в клочья разорвать любого, кто ей попадется. Элмио даже заволновался — не проломит ли ящерица магический колпак… Впрочем, Ксариэль удерживала его на месте, невзирая ни на атаки бешеной зверюги, ни на боевую магию Клэйрохса, которая каждый раз отражалась от огненной твари и летела обратно — прямо в энергетическую стенку колпака.

Белоух, тем временем, использовал прикрытие, как и полагалось — незаметным меховым шариком шаг за шагом удалялся прочь от невидимого заслона. Элмио, закусив губу, напряженно наблюдал за тем, как лисенок старательно обнюхивает почву, прежде чем выбрать для своих пухлых лап безопасные участки. Наконец, пройдя по дуге вокруг взбесившейся пурпурной ящерицы, Белоух остановился. Расстояние между ним и огненным чудовищем было от силы метра три.

— Ну что, ты по-прежнему считаешь, что это хорошая идея? — не прерывая очередной атаки, решил уточнить Клэйрохс. — Теоретически, мы еще можем забрать его оттуда.

Но Элмио, заметив что-то, лишь помотал головой и уверенно заявил:

— Все будет нормально. Я думаю, Белоух уже готов отвлечь эту тварь.

— Ладно, дело твое. — Клэйрохс прервал готовящеюся атаку и вместе с Ксариэль начал внимательно следить за папоротниковым лисом.

Белоух какое-то время ничего не предпринимал — просто вертел из стороны в сторону своей серо-зеленой мордой. А затем вдруг ощетинился и пронзительно залаял. Заливистое щенячье тявканье прокатилось по огненной пустоши неслыханными ранее нотками.

Взбесившаяся ящерица поначалу не замечала Белоуха, продолжая с остервенелым рыком биться о магический заслон. Но когда сквозь ее хриплые завывания и скрежет массивных когтей прорезался отчетливый писклявый лай, она все-таки остановилась и с подозрением начала принюхиваться.

Стоя позади нее, на расстоянии трех метров, Белоух продолжал бойко тявкать — даже лапки широко расставил и грозно морду кверху задрал. Казалось, его совершенно не заботили габариты бешеной огненной твари. Наоборот, он вел себя так уверенно и нагло, словно собирался напасть на эту огромную зверюгу, как следует ее отделать, а потом еще и голову ей отгрызть — чтобы неповадно было.

Бешеная самка еще мгновение стояла неподвижно, а затем, сообразив, откуда доносится раздражающий лай, она припала к земле и одним резким прыжком метнулась назад. Здоровенный хвост чудовища от столь крутого разворота описал в воздухе круг и с невероятной силой врезался в невидимый заслон.

Ксариэль на миг вздрогнула, словно опасаясь, что шипастый хвост протаранит магическую стенку. А Клэйрохс с готовностью швырнул две огромные шаровые молнии прямо в спину бешеной твари. Фиолетовое сеяние окутало тело ящерицы подобно мерцающей сетке. Пару раз дернувшись в судорогах и издав жуткий рев, огненная зверюга с грохотом повалилась на землю. Она была мертва. Клубы каменной пыли снова поднялись в воздух, окутав огромный пылающий труп животного мутной дымкой.

Ксариэль осторожно, будто не веря в то, что с неугомонной тварью наконец-то покончено, убрала магический колпак. Вслед за Клэйрохсом и Элмио, который тут же ринулся вперед, увигелис неохотно приблизилась к серокожей туше.

Пыль рассеивалась медленно, однако даже через нее на спине мертвого огненокровного животного виднелись по-прежнему опасно искрящиеся маленькие электрические вспышки.

— Слишком близко не подходите, а то шарахнет, — предостерег Клэйрохс.

Впрочем, была еще одна причина, по которой следовало сторониться здоровенной туши — рядом с безобразно распахнутой пастью животного разлилась лужица шипящей желтой крови. А вот следов папоротникового лисенка не было и в помине. Хотя, какие могли остаться следы, если зверюга таких размеров кинулась на свою жертву и придавила ее всем своим не маленьким весом?..

— Ну, что ж, теперь мы можем зайти в логово ящеров и ехать дальше, — мрачно произнесла Ксариэль, вытирая выступивший от волнения пот со лба. — Надеюсь, всю оставшуюся дорогу до Милливэриума вас будет грызть совесть за то, что вы сделали.

Клэйрохс промолчал, не желая комментировать произошедшее. Что до Элмио — он и вовсе пропустил ее слова мимо ушей, ведь все это время он продолжал искать взглядом что-то…

Вдруг снова раздался пронзительный лай, заставив хмурую увигелис вздрогнуть. Клэйрохс резко обернулся на звук. А Элмио присел на корточки и с готовностью поймал на руки радостного и очень гордого собой Белоуха, который бежал к хозяину с совершенно противоположной стороны, будто и не выходил за пределы магического заслона все это время.

— Вот же маленький паршивец! — Клэйрохс с усмешкой покачал головой, наблюдая за возвращением папоротникового лиса. — И как он это сделал?

— Так ты живой! — с огромным облегчением, воскликнула Ксариэль и принялась гладить сидящего на руках у юноши лисенка по пушистой и весьма довольной морде. — Ну, слава Солнцу! Но как же он меня напугал!

— Я же говорил, что все будет нормально, — напомнил Элмио.

— И все же, как ему это удалось? — увигелис уставилась на юношу, ожидая объяснений.

Под их с Клэйрохсом вопросительном взглядом, Элмио смущенно улыбнулся. Он сам весь сиял от гордости за своего любимца.

— Простите, но я не могу вам рассказать.

— Это еще почему? — удивилась Ксариэль.

— Потому что это не моя тайна, а его. Нехорошо выдавать чужие секреты, которые тебе доверили, — вполне серьезно заявил Элмио. — К тому же, у вас обоих есть амулеты мантхарна. И если я вам что-нибудь расскажу, есть риск, что об этом узнает кто-нибудь еще. А это уже будет совсем нечестно.

— Надо же, какой ты правильный! — не скрывая своей симпатии, Ксариэль шутливо потрепала юного защитника лисьих прав по его лохматой голове. — Так держать!

Элмио тут же покраснел и, кое-как отпихнувшись, на всякий случай спрятался за капитана воинов совета, при этом старательно делая вид, что за его спиной просто больше тени и не так припекает внезапно выглянувшее солнце.

— Ладно, — Клэйрохс перестал с задумчивым видом разглядывать лисенка и отодвинул от себя Элмио, предварительно чуть не заехав ему локтем в ухо. — Пойдемте в пещеру. Нужно проверить, что там с другими ящерами. И кстати, я думаю, нам придется еще вернуться в Ковахон — вряд ли внутри логова есть специальные седла. Заодно купим еды твоему маленькому зверю.

— Было бы здорово! — обрадовался Элмио. — Вообще, я бы и сам не прочь поесть.

— Я тебе не советую, — Ксариэль предостерегающе махнула рукой. — Стряпня диллуров вся из какой-то кипящей огненной дряни, а шевиеры готовят отвратно. Сойдет разве что для папоротникового лиса.