Что-то шевельнулось слева от парня.
— Оставьте нас, — проговорил чей-то тихий голос со слегка заметным незнакомым капитану акцентом. Аллек вздрогнул, взглянул в угол комнаты, откуда шёл звук, и только теперь увидел силуэт человека, вальяжно развалившегося на стуле. Мужчина был низким, толстым, с короткими пухлыми руками — не солдат, это уж точно. А его костюм, на сколько мог судить капитан, стоил больше, чем некоторые дома на Иль’Пхоре.
Аллек дёрнулся, стараясь вырваться, и его ободранный запястья снова зажглись болью. Он был накрепко привязан к стулу и не мог даже шевельнуться.
Двое солдат, которые всё это время стояли за его спиной, послушно вышли из комнаты. Мужчина проводил их взглядом, а затем подошёл ближе к капитану, и тот смог рассмотреть его лицо. Первое, что бросалось в глаза — дружелюбная, но ненастоящая улыбка. Так её мог изобразить неумелый художник. Каждая мышца делает ровно то, что от неё требуется, однако холодные глаза выдают фальш.
Будто прочитав мысли капитана, мужчина улыбнулся ещё шире, оголяя два ряда ровных белых зубов. Он был круглолицый, с маленьким носом и тонкими губами и совершенно не казался опасным. Дополняло это ощущение зелёная бабочка на шее, совершенно не подходившая к строгому костюму.
— Как вы себя чувствуете, капитан Болло? — проворковал он спокойным и дружелюбным голосом.
Аллек напряг память. Он знал всех подручных мэра Олси в лицо, а с некоторыми даже вёл дела. Знал большинство чиновников, к мэру не относившихся. И уж конечно, он был лично знаком со всеми, кому мэр не нравился. Словом, он знал на острове всех, кого действительно стоило знать. Однако человек перед ним был ему незнаком.
— Кто вы, бездна вас проглоти? — хрипло спросил капитан. Голос его слушался плохо — оставалось лишь гадать, сколько времени он провёл без сознания.
— Поверите ли вы мне, если я представлюсь вашим другом? — ехидно усмехнулся толстяк, и взглянул на Аллека, будто ожидал ответа. Затем тихонько рассмеялся. — Нет, конечно, не поверите. Так же я сомневаюсь, что мне удастся убедить вас, что я ваш доброжелатель. — Он обвёл пухлым пальцем пленника. — Ну… Вы понимаете. Из-за всех этих верёвок. Что ж. Тогда я, пожалуй, отвечу, что я ваш спаситель.
— Вы со всеми, кого спасли, так любезны? — Аллек вновь безуспешно попытался пошевелиться. — Где мои люди? Что вы с ними сделали? Они ни в чём не виноваты, я сам отдавал приказы!
Мужчина поджал губы, и они превратились в едва заметную линию.
— О! Я это знаю, мистер Болло. Мир устроен таким образом, что всем нам рано или поздно приходится исполнять приказы. Согласны мы с этим или нет. Большинство людей делают то, что им полагается. Живут так, как им велят. Они знают своё место, а некоторые даже гордятся им.
Аллек прикусил губу осматриваясь. Глазу не за что было зацепиться. Здесь, под городом, всё казалось абсолютно одинаковым. Мокрые камни, сырая почва и нависшая тут и там плесень. Но Аллек пробыл в таких местах достаточно долго, чтобы знать способ определить своё местоположение.
— Молчите? — с грустью подметил мужчина и обошёл вокруг стула. — Вы ведь лучше других понимаете, о чём я говорю. У вас тоже было своё место. Роль, отведённая вам при рождении, которую вы не захотели играть. Вы были сыном влиятельного человека. Сыном настоящего героя. Но вы променяли это на… А на что, я хочу спросить?
Капитан вновь не стал отвечать. Он знал, что вступать в дискуссию неразумно и даже опасно. Чем больше он скажет, тем выше вероятность, что его собеседник узнает что-то важное. Ему нужно было понять, кто его схватил и зачем. А значит, требовалось просто слушать и ждать.
— Забавно, что ваши люди называют вас капитаном, — он вновь усмехнулся. — Ведь им вы могли бы стать, если бы не сбежали из дома. Теперь, находясь здесь, как вы считаете, мистер Болло, вы на своём месте? Там, где должны быть?
Аллек поморщился, словно получил пощёчину.
— Что тебе от меня нужно? Решил заговорить меня до смерти? — он практически прорычал эти слова. Вид у него, наверняка, грозным не казался, но сторожевая собака даже на привязи способна отбить желание с ней шутить.
— Смерть? — искренне удивился толстяк, будто слова Аллека ранили его в самое сердце. — Поверьте, капитан Болло, если бы я хотел вас убить — вы бы болтались в петле на главной площади города. Ваше ограбление было запоминающимся, но весьма дурно спланированным, вы не находите? Зачем вы взяли чужое имя? Хотели привлечь меньше внимания? Вы же должны были догадываться, что, если солдаты, поймавшие вас, узнают в пленнике сына генерала — вы сможете избежать смертной казни. — Он помолчал, медленно расхаживая взад-вперёд мимо Аллека. — Да и вообще, зачем было красть оружие?
— Его дерьмово охраняют, — огрызнулся капитан.
— В самом деле? Наверняка думают, что оружие способно охранять себя самостоятельно. — Мужчина коротко хохотнул над собственными словами. — Однако, по всей видимости, его охраняют лучше, чем вы думали, не так ли?
Аллек вновь лишь поморщился.
— С другой стороны, — мужчина остановился и задумчиво почесал подбородок, уставившись куда-то в потолок. — Если бы вы хотели оказаться среди осуждённых на смерть пленников, было бы весьма разумно попасться и скрыть от солдат своё настоящее имя? Но разве такое возможно? — Мужчина перевёл весёлый взгляд на капитана, и тот вздрогнул, отворачиваясь. — Нет, конечно же, это абсолютная глупость.
Аллек почувствовал, как у него затряслись руки. Этот человек знал всё. Знал каждую деталь его плана. Знал кто он, и что сделал. При этом, за весь разговор, капитан не услышал и намёка на то, с кем разговаривает. Мужчина играл с ним и несомненно выигрывал. А значит, нужно было найти какое-то преимущество.
Когда толстяк в зелёной бабочке закончил ухмыляться и вновь открыл рот для новой фразы — наконец произошло то, чего капитан ждал так долго. Резкий, бурный поток воды зашумел где-то в стенах, заполняя звуком всю комнату. Он отражался от камня, шумел, то взрываясь новыми всплесками, то ненадолго затихая. Наконец, спустя несколько секунд, шум исчез, и капитан начал считать в уме. Он уже давно научился делать это, не фокусируясь и не сосредотачиваясь.
— Вы так и не ответили, что произошло с моими людьми? — перевёл тему Аллек.
— Да не нужны мне ваши люди, — мужчина задумчиво почесал шею, поправляя бабочку, оторвал взгляд от потолка и посмотрел на Аллека. — Мне и с вами проблем хватает. Моей работой было вытащить вас с казни, но то, что вы там устроили. О… Это сильно усложнило задачу.
— Вытащить меня? — опешил капитан.
— Конечно же.
— Это были не вы.
— Не только я, само собой, — кивнул собеседник. — Потребовались и другие люди, чтобы разогнать охрану, немного очистить площадь и дать вам время на сумбурное и неуместное выступление.
По телу Аллека пробежали мурашки. Никто не знал, что он собирается произнести речь с балкона ратуши. Он и сам не был уверен в этом до конца. Значит ли это, что толстяк своими словами хочет запудрить ему мозги? Но как тогда его люди смогли подкараулить капитана в переулке? После своих слов собеседник стал казаться Аллеку ещё опаснее, чем прежде. А тот факт, что он не желает капитану смерти, а наоборот представляется другом, только сильнее настораживал.
Над головой зашумел ещё один поток, утопивший комнату в шуме. Стихия кипела, бурлила, хлестала по каменным стенам со всех сторон. Аллек перестал считать и начал заново. Первый поток был пятисекундным. Затем почти минутная пауза. И теперь новый, на этот раз девять секунд. Пока капитан не мог точно определить собственное местоположение, однако после ещё нескольких потоков узнает, где находится, с точностью до десятка шагов. Останется лишь освободиться, чтобы воспользоваться этим знанием.
Основная часть потока — проносящаяся раскалённая вода, которая питает электричеством весь город — закончилась. Шум постепенно затихал, и вдруг Аллек напрягся. Уже в первый раз ему показалось, что со звуком что-то не так, однако теперь он был почти уверен. Он был готов поклясться, что слышит поток над потолком. Может быть, это была ошибка — обман слуха, что вполне возможно в тесной каменной комнате. Однако это казалось очень странным. Под катакомбами канализации был твёрдый панцирь Иль’Пхора. В нём было лишь несколько отверстий, через которые выбрасывалась вверх вода. Никому из людей не удавалось проделать в панцире дыру, или спуститься через одно из этих отверстий. И уж точно, никто не смог бы построить что-то внутри Иль’Пхора.
