— Ну да, ну да, — закивал Шлезингер и сел на пластиковый стул. — Действительно.

— Поедем отсюда. Расскажешь, что случилось по дороге.

— И куда ты хочешь ехать, Солано?

— В управление. Куда еще?

— Там меня и убьют.

— Хватит нести чушь! — Виктора начал злить этот полный намеков и недоговоренностей разговор. — Поехали. Будем решать проблему.

— Смоки, — обратился «транспортник» к дилеру, — иди погуляй, если не хочешь услышать то, за что тебя потом могут убить.

— Хорошо, — согласился дилер и вышел из своей квартиры.

— А мне ты спокойно расскажешь то, за что могут убить? Меня не станешь жалеть? — с иронией поинтересовался Виктор.

— Ты же не отстанешь, Солано.

— Или капитан Солано, или просто Виктор.

— Я тебя понял, Виктор. Присаживайся.

— Постою.

— Как знаешь. А вообще почему ты здесь? Дело почему не у «убойщиков»?

— Так получилось, — он не стал вдаваться в объяснения, решив оставить их на потом. — не тяни.

— Том Макензи, племянник члена республиканского совета Джулиана Макензи.

— Про Джулиана слышал, про его племянника нет, — Виктор понял, что сейчас Шлезингер расскажет то, что он предпочел бы не знать. Но он сам пошел на такое: мог вызвать группу захвата, но решил сработать лично, так что винить некого.

— Том Макензи и еще три каких-то неизвестных мне урода расстреляли парней.

— Зачем?

— Ты не поверишь, но все настолько нелепо, что выглядит фантастически глупо. Наш пост часто штрафовал Макензи и кучку других богатеньких идиотов, которые любят погонять на машинах по трассе.

— Не-ее, — протянул Виктор, — так не бывает. Такого просто не может быть.

— Я тоже так думал: нет, напакостить они нам вполне могли через родителей или родственников, но вот пойти на такое….Но они это сделали. И им помогали те, кто отрубил камеры на всей трассе.

— А ты как уцелел?

— Я? Меня спас мой мочевой пузырь. Поссать мне приспичило, и я пошел к деревьям на обочине. Не люблю ссать при свидетелях. Только отошел от дороги, как они подкатили на двух машинах и сразу, без предупреждения стрелять начали.

— Почему не попытался помочь коллегам? Почему сбежал?

— Помочь им без оружия я явно не смог бы, а сбежать — это был единственный разумный выход из той ситуации.

— Откуда такая уверенность, что руководил этот Макензи?

— Я его хорошо запомнил: раз тридцать уже штрафы выписывал. Надменный он, постоянно грозил поквитаться. И ведь не соврал, сука. А сбежал я, потому что понимаю, что Джулиан своего родственника защищать станет всеми способами.

Виктор обдумывал услышанное: это просто не могло быть правдой. Расстрелять восемь человек только потому, что те регулярно выписывали штрафы богатой молодежи, любящей быструю езду? Он мог понять раздел сфер влияния наркоторговцев, атаку повстанцев, конфликт из-за денег, но убивать полицейских просто потому, что тебе не нравится получать штрафы? Это походило на бред, Шлезингер выдумал какую-то дикую историю, чтобы выгородить себя. Виктор решил, что если этот лейтенантик не согласится пойти с ним добровольно, то он прострелит ему ногу и вместе со Смоки затащит в машину.

— Ты мне не веришь, — это было утверждение, а не вопрос. Виктор мотнул головой и достал пистолет:

— Не верю. Ты выдумал полную херню!

— Мне больше нечего сказать.

— Идем.

— Здесь стреляй.

— Я коп, а не палач. И не надо нести херню.

— Капитан, — в квартиру вернулся Смоки, — к нам гости. Ваши.

— Кто?

— Я же все ваше управление не знаю, — улыбнулся дилер, — но точно копы.

Виктор задумался: не он один такой умный и удачливый. Но если хоть капля правды есть в безумных словах Шлезингера, то пока его лучше не показывать никому.

— Есть где спрятать твоего гостя?

— Есть, — дилер сказал лейтенанту, — пошли. У меня этажом выше квартира в аренде.

Виктор понимающе кивнул: именно там хранился товар.

— Идите и ждите меня там. А я здесь коллег встречу. Машину мою они видели и знают.

Дилер и беглец быстро выбежали из квартиры, а он подошел к окну, но оно выходило на противоположную от парковки сторону, так что определить, кто именно приехал он не смог.

В дверь настойчиво постучали, и он крикнул:

— Открыто.

— Полиц…. - в дверном проеме показался Паркер, капитан из отдела имущественных преступлений и еще один его коллега, имени которого Виктор не помнил. Тот был совсем молодой, только после академии.

— О, Солано, дружище. Ты нас опередил.

Виктор заметил, что оба держат табельные пистолеты в руках.

— Здесь никого, — он показал рукой в спальню. — Но он здесь точно был.

— Ты про Шлезингера?

— Да. Про кого же еще?

— У лейтенанта был брат — «наркот», промышлял мелкими кражами. Марк за него просил постоянно. А брат его с этим говнюком Смоки дружил, — выложил Паркер. Виктор кивнул:

— Вот даже как! А я решил по всем более-менее значимым дилерам проехать.

— Ты Бейкера, говорят, сегодня взял?

— Спецы взяли, я в сторонке стоял.

— Не важно. Хорошее, доброе дело сделал, дай руку пожму, — Паркер подошел поближе. Виктор отметил, что ни он, ни напарник не убирают оружие.

— Пожмешь, когда его в тюрьму отправят. Рано радоваться.

— Мигель, — повернулся Паркер к напарнику, — проверь крышу пока.

Молодой коп вышел, и «барахольщик» напрямую спросил Виктора:

— Где этот гандон, Солано?

— Говорю же, что когда я пришел, то здесь никого….

Паркер направил на него пистолет. Виктор заметил, что рука капитана немного дрожит, но ощущение того, что он в любую секунду может получить пулю в голову, заставило и его вздрогнуть:

— Совсем крыша поехала?

— У меня приказ, Солано.

— У меня такой же, Паркер. Герт распорядился….

— На хуй Герта. Он- никто. Где этот ебучий Шлезингер? Не парь мне голову, Солано.

Виктор уже справился с волнением, но вот с удивлением так легко не получилось.

— Что-то я вообще ни хера не понимаю…

— Где. Этот. Гандон.

Скрипнула входная дверь, и Паркер на мгновение оказался в замешательстве. Виктору хватило этого мига. Он вскинул руку с пистолетом и нажал на спусковой крючок. В полупустой квартире выстрел прозвучал очень громко. Паркера отбросило к двери, и он схватился за живот, пистолет капитана упал на пол. Виктор носком ботинка подтащил его к себе. Теперь его начала бить дрожь. Какое-то безумие.

— Ты как? — спросил он у Паркера, но тот не ответил. Глаза «барахольщика» были закрыты, а рука лежала на ране, сквозь пальцы сочилась кровь.

Из коридора донесся голос Мигеля:

— Капитан, что там у вас?

— Вызывай «скорую», — крикнул ему Виктор. — Командира твоего подстрелили.

— Кто?

— Наркот какой-то, на балконе сидел, сейчас сваливает. Давай за ним.

— Да, сэр.

Значит, молодой детектив не замешан в делишках Паркера. По тому, что грудь капитана поднималась и опускалась, он понял, что тот еще жив, но в обмороке, так что ничего узнать от него не получится. Виктор сел на пластиковый стул. «Блядь, какой-то пиздец. Паркер, сука, меня застрелить хотел! Шлезингер несет какую-то хуйню, хотя, наверное, не совсем хуйню, раз этот пидар с дыркой в животе был готов проделать во мне такую. Надо что-то делать».

Он нашел на столе кусок ткани, поднял пистолет Паркера и сделал выстрел в сторону балкона. Баллистики все равно не смогут определить время выстрелов до секунды, так что версия о самообороне будет иметь хоть какое-то доказательство. Он достал сотовый и задумался, кому может позвонить, кому он может довериться? Герт. Паркер с пренебрежением отозвался о полковнике, значит тот не замешан. Но вот только сможет ли он помочь, если за этим безумием стоит влиятельный член Совета Республики. Макензи был из Первых Граждан, сторонник жестких и решительных мер, лоббировал политику устрашения Районов, противник отмены сафари, классический «ястреб» и милитарист. Влиятельная фигура. С ресурсами в виде денег, связей и многочисленными сторонниками. А Герт всего лишь назначенный Советом чиновник в форме.