Бронвин отнесла Кайлу в детскую и уложила в кроватку. Она глядела на спящую дочку и ее сердце щемило от любви к ней.

— Ты стоила всего это, — прошептала она, нежно поцеловала малышку, повернулась к двери и замерла. Там стоял Брайс, по-прежнему одетый в одни лишь шорты для плаванья.

Бронвин нахмурилась и попыталась аккуратно оттеснить его, но Брайс не сдвинулся с места. Чтобы выйти из комнаты, ей пришлось бы прижаться к его мускулистой голой груди. Бронвин покраснела и еще больше нахмурилась. Убедившись, что Брайс смотрит на нее, она потребовала:

— Отойди с дороги!

Он лениво усмехнулся.

— Рад видеть, что огонь в тебе не погас окончательно, малышка.

— Не называй меня так!

— Раньше ты не жаловалась.

Щеки Бронвин заалели сильнее. В прошлом Брайс называл ее так только в постели и очень редко вне ее, а сейчас просто хотел подразнить — она видела это по его глазам.

Бронвин стиснула зубы и быстро протиснулась мимо Брайса, однако он не дал ей далеко уйти, поймав за запястье.

— Сегодня на ужин придут Пьер и Алиса, — сказал он, не обращая внимание на яростные попытки Бронвин вырваться. — Постарайся не смущать меня перед ними ложью и неискренним беспокойством.

Она не знала был ли он преднамеренно жесток или нет, но все равно почувствовала укол боли.

— Я действительно начинаю ненавидеть тебя, Брайс.

Он насмешливо вздернул брови.

— Правда? Какая жалость. Мне так нравилось, когда ты мне поклонялась.

— Я не поклонялась тебе, высокомерная скотина, я тебя любила. Любила так, что словами не описать! — Хватка Брайса на ее запястье ослабла и Бронвин вырвалась. — Но теперь вижу, что ты недостоин такой любви.

Казалось он не мог ответить, он просто смотрел.

Она фыркнула и отвернулась.

— Бронвин! — позвал Брайс. Она остановилась и расправила плечи, готовясь принять новый удар. — Если бы ты любила меня, то не ушла бы.

— Я не уходила, ты меня выгнал, придурок, — пробормотала она, стоя к нему спиной.

«Какая разница поймет он, что я сказала или нет!»

— Ты бы не уехала, пока я не попросил прощения, — продолжил он, подходя ближе. — Ты бы осталась и послушала, как я умоляю тебя простить меня. Если бы ты меня и правда любила, то знала бы, что я буду раскаиваться за то, как повел себя.

Он положил руки на ее плечи. Бронвин вздрогнула, чувствуя их тепло через футболку. Она повернулась и посмотрела на Брайса.

— Я знала, потому и ушла, чтобы дать тебе возможность все обдумать спокойно. Я знала, что ты придешь ко мне, поэтому ждала и ждала в пляжном домике. Но ты не приехал. Я звонила тебе, звонила домой, но никто не брал трубку, и тогда я подумала, что ты действительно не хочешь иметь ничего общего со мной и ребенком. Я позвонила в твой офис и мне ответили, что мистер Палмер не желает говорить или когда-нибудь впредь видеть меня.

Брайс окинул ее суровым взглядом и убрал руки.

— Когда же ты перестанешь врать? Я мог бы поверить, что ты привиделась мне на месте аварии. Мог бы поверить, что ты не знала об аварии, но ни один мой сотрудник не сказал бы тебе такое.

— Верь во что хочешь, — устало сказала Бронвин и отвернулась.

— Ну уж нет! — он больно схватил ее за руку, чтобы остановить. — Не смей обвинять меня в том, чего бы я никогда в жизни не сделал!

Бронвин с силой вырвала руку и объяснила на языке жестов куда он может идти вместе со своими обвинениями.

Брайс опешил, а затем разразился громкий смехом.

— Ты только что послала меня куда подальше матом? — улыбаясь, спросил он.

— А если так, то что? — с вызовом спросила она.

— Ничего, — он пожал плечами, — просто впечатлен твоими познаниями в языке жестов.

— Это первое, что я выучила, поскольку знала, что пригодится, и не раз.

— Хорошая мысль, — похвалил Брайс.

Бронвин фыркнула и, не сказав больше ни слова, пошла в свою спальню.

Бронвин

Алиса де Курси была маленькой стройной тридцатилетней женщиной с мягкими карими глазами, веснушками и очаровательной озорной улыбкой. Она носила странноватые круглые очки, а копна вьющихся темно-русых волос до плеч делала ее похожей на тряпичную куклу Энни. Алиса слегка прихрамывала при ходьбе. На ее плечах виднелись шрамы, и особенно большой на подбородке.

Бронвин думала, что если импозантный весьма привлекательный Пьер и жениться когда-нибудь, то на ослепительной красавице, а не на просто хорошенькой женщине типа Алисы. Но тем не менее Пьер был отчаянно влюблен в свою жену. Когда он смотрел на нее, его глаза лучились любовью, а когда она улыбалась, он буквально сиял.

Для Бронвин стало откровением видеть прежде сурового Пьера настолько влюбленным. Теперь он не только свободно смеялся, рассказывал глупые анекдоты, но и менял подгузники. Их с Алисой сыну Тристану было около пяти месяцев. Угольно-черными волосами малыш походил на отца, а большими карими глазами на мать, и к тому же обладал на удивление безмятежным нравом.

Кайла обрадовалась знакомству с Тристаном и его родителями, но заснула, спустя полчаса после их приезда.

— Она такая красавица, — сказала Алиса, после того как Бронвин уложила дочку. — Очаровательная маленькая непоседа.

— Это вежливо говоря, — улыбнулась Бронвин. — Она тот еще чертенок. С тех пор, как начала ходить, ее просто не остановить. Подожди пока Тристан чуть подрастет. Будешь бегать за ним с высунутым языком. Я просто счастлива, что смогла уложить Кайлу спать сегодня без особых проблем.

Алиса рассмеялась, и Бронвин улыбнулась. Ей действительно нравилась жена Пьера. Она ожидала, что та будет таким же невыносимым снобом, каким частенько бывал ее муж. Однако Алиса не только не была снобом, но и каким-то образом повлияла на Пьера. Он был легче и намного приятней в компании, чем прежде. Он свободно владел языком жестом, и сейчас они с Брайсом, похоже, вели какой-то серьезный разговор.

Алиса проследила за ее взглядом и улыбнулась. Наклонившись ближе, она заговорщицки прошептала:

— Пьер очень рад, что ты вернулась.

Бронвин удивилась. Она всегда считала, что не нравится Пьеру. Да и сегодня он едва сказал ей пару фраз. Вероятно, он слышал от Брайса туже историю о ней, что и Рик.

— Насколько понимаю, — продолжила Алиса, — Брайс стал почти отшельником, после того как ты ушла. Он едва ли не выходит из дома. Работает в основном здесь, а не в офисе, и на все социальные мероприятия посылает Пьера.

Бронвин закусила губу, когда Брайс рассмеялась на тем, что сказал ему друг.

— Где Пьер научился языку жестов? — спросила она, любуясь, как ловко тот общается с ее мужем.

— Он возил меня на физиотерапию, чтобы укрепить мою травмированную ногу, и в той же клинике проводили занятия по языку жестов. Вот Пьер и решил, убить двух зайцев одним выстрелом, образно говоря.

— Я бы тоже хотела научится, — призналась Бронвин. — Подскажешь адрес клиники?

— Конечно, — улыбнулась Алиса, — я даже могу пойти с тобой, если хочешь.

Бронвин с благодарностью кивнула.

— Спасибо.

_________________________

Они с Брайсом стояли на крыльце и смотрели, как задние фонари машины Пьера гаснут, когда, спустившись от особняка по крутой извилистой дороге, автомобиль выехал на основную трассу.

— Тебе понравился вечер? — спросил Брайс снисходительно.

Как же Бронвин бесил этот его тон.

— Да, — резко ответила она. — Алиса замечательная. Она мне очень понравилась.

— Я и не сомневался, — произнес от все той же интонацией.

Бронвин захотелось стереть самодовольную ухмылку с его лица.

— Конечно, ты же у нас все знаешь и всегда во всем прав, — глядя прямо на Брайса, сердито бросила она.

Он точно не слышал яд в ее голосе, но определенно видел гнев в глазах, поэтому чуть отступил назад.

— Черт побери, что теперь-то не так?

— Ничего, — прошипела Бронвин. — Я устала и иду спать.

— Да ладно тебе, — пробурчал Брайс. — Брось играть в эти игры.