Впервые за сутки остаюсь в комнате одна и уже почти начинаю умирать от тоски. Как же я отпущу его завтра? Должна отпустить. Пожертвовать собой, войти в огонь, напиться слёз, но спасти.

Застёгиваю на себе его рубашку и вхожу в конференцию. Верочка смотрит на меня, насупившись, а я мило улыбаюсь.

─ Мария, вы сорвались?

─ Нет, просто занята была.

─ Мария, не врите! ─ прикрикивает она на меня, хотя на психов голос повышать нельзя.

─ Да, сорвалась, но приняла меры! ─ признаюсь я.

─ Начали курс препарата?

─ Да, несколько дней назад.

─ Галлюцинации прошли?

─ В течение часа.

─ Эпизоды членовредительства были?

─ Нет, ─ вру я, вспомнив о бритвах «Спутник», которые так и валяются в ванной.

─ Выглядите хорошо, ─ смягчается она. ─ Но что это на вас? Мужская рубашка?

─ Нет, она женская, просто размера моего не было.

─ Мария, смею напомнить, что вам нельзя заводить отношений, особенно сексуальных.

За спиной я прячу руку с оттопыренным средним пальцем. Кажется, эта стерва специально поставила запрет на отношения с мужчинами. Сама «синий чулок» и меня хочет сделать такой же.

─ Я же говорю вам, что езжу целыми днями по клиенткам, а в свободное время сижу здесь и закидываюсь «колёсами». И единственные мои кавалеры ─ это тараканы.

─ Что вызвало обострение?

─ Я же стандартный «лунатик», ─ пожимаю плечами я. ─ Была сильная гроза, отключился свет, и началось.

─ Галлюцинации слуховые или визуальные?

─ Полный набор, ─ отвечаю, скрестив руки на груди.

─ Как справились?

─ Пришло утро, я приняла холодную ванну и закинулась таблетками.

─ Ванна была холодная, потому что это была очередная попытка себя наказать?

─ Нет, я уже не настолько ненормальная, ─ усмехаюсь я. ─ Просто тут с водой проблемы: из-под крана течёт ржавая холодная грязь.

─ Вы же сказали что квартира приличная.

─ Приличная! Тараканы все воспитанные, а ржавая вода подаётся без перебоев.

─ Чувство юмора ─ это хорошо, но я советую вам немного отойти от аскетизма и порадовать себя чем-нибудь. Назовем это поощрением за правильное решение.

─ Я так и сделаю, пожалуй, ─подмигиваю я ей, но на самом деле Марку.

─ Вера, ты там скоро со своими психами разделаешься? ─ доносится из-за её спины, но я продолжаю сохранять серьёзное выражение лица.

Вера краснеет, потом белеет и пытается просто завершить конференцию. Впрочем, самообладание все же возвращается к ней и вместо того, чтоб свалить по-английски, промямливает что-то типа:

─ Увидимся через два дня!

Я киваю и прекращаю этот цирк, выйдя из конференции.

Марк стоит в дверях ─ из одежды на нём только джинсы, а на плече висит кухонное полотенце.

─ Вот и молодец, ─ улыбается он. ─ Пойдём ужинать!

─ Пойдем! ─ соглашаюсь я и бегу к нему. Меня только бабушка так ласково звала к столу.

─ Ты что-то еще ешь кроме «дошираков»? ─ вздыхает он, поднося к моему рту ложку, с которой свисает кудрявая химозная лапша.

─ Да, я иногда балуюсь пирожками из ларька.

─ Маш, давай, я сейчас в магазин схожу за нормальной едой, а завтра перевезу тебя в нормальное место. Один мой друг уехал на море, и квартира пустует. Поживешь там, цветочки поливать будешь, а я пока тебе нормальное жилье найду.

─ Я могу разбаловаться и вновь зашизить!

─ Ты все говоришь про свою ненормальность, а я в жизни не видел более адекватного человека.

─ Просто обострений ещё не видел. Или меня версии годовой давности.

─ И что ты такого делала год назад? ─ спрашивает он и не с интересом, и не со страхом.

Марик ─ просто кремень. Если б мне такое рассказали я бы сама уже вызывала бригаду плечистых мальчиков со смирительными рубашками и носилками.

─ Всякие странные штуки! ─ отвечаю уклончиво, спохватившись, что сейчас сама нагоняю на себя безумный вид.

─ Маш, а к тебе часто были добры?

─ Не знаю, ─ пожимаю плечами.

Кто-то завидовал, многие ненавидели, некоторые хотели использовать в своих целях, но добра не припомню. Впрочем, я и сама всех вокруг смешивала с дерьмом.

─ Не заслужила я добра, Марик!

На телефоне срабатывает таймер, и я поспешно закидываю в рот большую белую таблетку из отдельной ячейки таблетницы. Не хочу галлюцинировать при нём, и еще меньше хочу видеть в Марке другого. Впервые в жизни мне нужно не просто притвориться нормальной, а стать ею, даже если токсичные таблетки дадут все побочки разом.

─ В смысле, не получилось? ─ визжу я так громко, что у самой уши закладывает.

Я так зла, что хочется Стаса на кусочки разорвать и сделать из них анатомические препараты, хотя толку для медицины от них не будет.

─ Зая, это какой-то кошмар, ─ ноет, скуксившись, и пытается заграбастать меня огромными ручищами, но я мало того что злая, так еще и юркая.

─ Ты можешь толком объяснить, почему не справился с заданием, с которым любой тупой качок справился бы? Ах да, не любой, ─ язвлю я на грани хамства.

─ Ну она вроде как уснула, но когда я начал снимать с нее одежду, очнулась, двинула мне коленом по яйцам и убежала, пока я корчился откачивая «хозяйство».

Теперь понятно, почему Стасик так странно ходит ─ долго, наверное, на пяточках прыгал. Предложила бы ему холодное приложить, но обойдется, раз такой никчемный.

─ А она всю дозу выпила? ─ задаю я наводящие вопросы, потому что сам он нескоро сообразит, почему потерпел фиаско.

─ Сделала пару глотков, а потом сказала, что не любит колу.

─ Какой же ты дебил! ─ восклицаю я, ударив себя ладонью по лбу, хотя бить надо его. ─ Я же сказала, что в эту тушу должно попасть две таблетки. Две! Полная доза! А так она выспалась хорошо и «приласкала» тебя коленом. Впрочем, спасибо ей за это!

─ Машуль, ну дай мне еще задание! Я все сделаю, ─ умоляет он, прижав меня к стене и, словно по привычке играя грудными мышцами.

Чуть не блеванув от запаха псины, я отталкиваю его от себя таким мощным выпадом, что Стасик падает и приземляется аккурат на мускулистую задницу ─ единственное свое привлекательно место.

─ Это не квест какой, чтоб я тебе задания выдавала, а ты их проваливал!

Перешагиваю через него и иду собираться. Мне не нужно долго думать, что надеть, потому что мой наряд продуман давным-давно. Правда, совсем для другого случая. Все просто до гениальности: красное корсетное платье ─ красный цвет победителей ─ и черные туфли на шпильке. Собираю волосы в высокую, торжественную прическу, которая добавляет мне аристократичности ─ все-таки у меня сегодня такое событие!

─ Маш, ты куда? ─ спрашивает Стас беззлобно, но с любопытством.

─ Не твое дело! ─ огрызаюсь я и возвращаюсь к сборам.

Кидаю в свой лучший клатч «дежурную» красную помаду, телефон и перцовый баллончик. Больше в эту маленькую парадно-выходную штучку не засунешь.

─ Типа у нас все кончено? ─ уточняет Стас, совсем потеряв способность строить причинно-следственные связи.

─ У нас ничего и не было кроме двух беспонтовых перепихонов, ─ «отбриваю» я его, на ходу вызывая такси. ─ Будешь уходить, захлопни дверь.

Я стою у дворца бракосочетаний и втаптываю в бетон уже пятый окурок. Мой папочка, который после определенных событий приобрел аллергию на брачные узы, назвал бы это заведение дворцом, над которым реет «слепое знамя дурков», если понимаете о чем я.

Жду и развлекаю себя тем, что рассматриваю парочки, которые вываливаются из этой машины для штамповки «ячеек общества». Все такие однотипно-счастливые форменные дурачки. Интересно, они хоть осознают, что с вероятностью более чем пятьдесят процентов побегут сюда же разводиться, еще даже ситец на пеленки не закупив? В отношении к таким мероприятиям мы с папочкой сходимся ─ чуть ли не единственная наша точка соприкосновения помимо медицины.

А вот и они. Дима такой милый в своем черном костюме ─ мужчины обычно чудо как хороши на выпускном, свадьбе и в гробу. А толстушка, и так вызывающая рвотные позывы, выглядит на его фоне еще более неказисто ─ хренов «торт» в дешманском платье, которое шуршит как фантик. Сельский «гламур» дополняют такие элементы, как намертво залаченная челка и пенопластовые цветочки в прическе. Как теперь это развидеть?