– Кряк! – вырвался звук, вместе с воздухом из лёгких моей жертвы.

– Еще один! – зло и тихо, произнес я, стряхивая, будто соплю, с руки павшего врага.

Третий уже был готов к атаке, как паук, всем телом прижавшись к земле. Наши взгляды встретились. И мы оба не желали друг другу ничего хорошего. Как изваяние он был неподвижен, даже не разглядеть, дышит ли. Только время от времени еле заметно, кисть его правой руки то сжимала, то ослабляла хватку на рукояти своего кинжала. Я сделал шаг ему встречу. И в этот момент он поднял голову к небу и громко заверещал, причём в этих звуках угадывалась речь, пусть и не знакомая, но, черт побери, он явно что-то говорил. Не став тормозить, насколько мог, я ускорился, но что-то, внезапно, оплело мою ногу, и почти сразу вторую. Опустив взгляд, я увидел как из земли, быстро вырастают и обвивают моё тело несколько, похожих на лианы, толстых побегов. Пару секунд и я стою обездвижен. Живое растение окутало меня, образовав непреодолимый кокон, и постепенно сжималось, как удав, выдавливая из меня последнее капли кислорода. В глазах уже начало темнеть, когда этот гребанный карлик решил закончить по-своему. И с места, в одном красивом и молниеносном прыжке, преодолел расстояние, разделявшее нас, нанося широким взмахом режущий удар по моей открытой шее.

«Небеса рыдают! Вы погибли!»

Подала голос, в моей голове Система, под неизвестный мне траурный марш.

Первый раз погибая, я был в восторге и счастлив. Блин, да это лучше, чем секс! Ну вот, первые признаки задротства…

Прошло три дня после собрания. Для друзей, а именно таковыми теперь считали себя Лор и монах Жан Гренье, после всего, что им вместе пришлось пережить за последнее время, они безбожно тянулись. Их отвлёк от принятия пищи, во время обеда, залетевший в общий зал трактира ювелир Овчинников.

– Господа, Лив, Гренье! Скорее, дело не требует отлагательства, время не ждёт! Док ожидает вас у себя.

– Наконец! – монах воздел руки к потолку.

Лор молчаливо согласился с его реакцией. Так и недоев, они поднялись из-за стола, Жан кивнул трактирщику, мол, извини, дела, и все трое вышли на улицу. Не дожидаясь команды, по привычке, монах направился в сторону госпиталя, прямиком через площадь, но ювелир его остановил.

– Простите, сударь! Теперь наш врач заседает в других кабинетах. Сэм выделил, на втором этаже в здании банка. Всё-таки должность требует!

Друзья недоуменно переглянулись, но, не возражая, отправились следом за ювелиром. Что там за такая должность, у местного врача, и чего она требовала, им предстояло узнать, только оказавшись на месте, во время разговора с самим Доком. И первые новости были приятными. Дока назначили временно исполняющим обязанности городского главы. Должности, которую никогда и никто не занимал в Туманных холмах. Ещё больше их обрадовала новость, что обещанные деньги уже ждут, а выданная лично Сэмом расписка, позволит забрать их из кассы на первом этаже. И сумма была, ни больше, ни меньше, астрономическая! Аж, по тысяче монет на брата. Как пояснил, с какой-то отрешённостью сын банкира, вероятно, так и не отошедший от гибели отца, эта сумма должна была покрыть все издержки, пришедшие на долю спутников, бывших членов похоронной команды. Он что-то говорил про материалы, что кузнецу Илье Никитичу разрешили вывести с места крушения, но договорить ему не дал Док, видя, как тяжело дается общение сыну его близкого друга.

– Сотника ожидает волнительная поездка, под конвоем, в столицу, и суд, который определит его степень вины и наказание. И это одна из причин, зачем я вас позвал.

Лор посмотрел на внимательно слушающего монаха, пока не понимая, о чем это говорит Док.

– Основная же причина заключается в моей должности. Глава города, хе, – как-то неуместно ухмыльнулся Док, – бюрократы! По словам господина инспектора, Арсеньева, необходимо согласие и ряд документов подписанных королевским советом, о моем назначении. А заодно, и дождаться решения по сотнику.

– Док! – воскликнул Гренье, понявший к чему клонил местный глава, – Нам непременно нужно в Пароград! Нас ждёт скриптор, и пока те, кто за нами охотиться, знают, что мы здесь, мы постоянно находимся под прицелом!

– Господа! – тяжело вздохнул Док, – Я все прекрасно понимаю. Но по вашим, же словам, скриптор Бруно, оставит записку на телеграфе Парограда. А это значит, не факт, что он долго пробудет там и дождётся вас. Так что, декадой раньше или декадой позже, роли, в вашей ситуации, не играет.

Жан Гренье, заметно напрягся от подобного пренебрежения к их, с Лором, проблеме, но Док, увидев это, поспешил реабилитироваться.

– Прошу меня простить за резкость, господа. Я ни в коем случае не хотел оскорбить ваших чувств. Но дела обстоят так, что я сам лично не могу отправиться в столицу. Да, вы же сами все прекрасно понимаете, и видели! Как только мы отправились в долину, что тут начало твориться? Боюсь, что если я вновь оставлю город, тем более на длительное время, по приезду меня будет ожидать анархия и разруха. Шахтёры в страхе разбегутся, а владельцы земель заколотят окна своих особняков, и навострят лыжи в ближайший населённый город, под охрану королевской стражи. А все потому что, инспектор забирает вместе с собой, для конвоирования сотника, весь десяток стражи, оставляя нас, решать вопросы с преступностью, своими силами.

– Но как, же так?! – возмутился, самый подверженный панике, из присутствующих, Лор, – Как он может?

– Может! – спокойно переведя взгляд на парня, ответил Док, – И не стоит его винить за это. Я, возможно, как и вы, поначалу не всерьёз воспринял молодого человека, годящегося, наверное, мне в сыны. Думал, очередной сынок высокопоставленного отца, что пропихнул свое детище в ряды себе подобных. Но, оказалось, я ошибался, хоть и не во всем. Отец, Константина Константиновича, непросто высокий чин, а второй высший судья всей Южной Тартарии, сидящий полевую руку от верховного судьи, короля. Но это нисколько не испортило молодого парня, он, действительно, является защитником законов и, без преувеличения, гордостью своего королевства. А его профессионализм не вызывает никаких сомнений. Это именно его совет, выбрать для поездки наиболее доверенных мне лично лиц, из имеющихся, свободными от каких-либо обязательств.

Слова Дока льстили, и это было заметно по довольным лицам друзей.

– Да, не удивляйтесь! Своих соратников, тех, кто поддержит меня в любую трудную минуту, я могу пересчитать по пальцам, но все они, увы, обременены обязательствами перед городом. Без Сэма, сотрудники банка и шага в сторону не сделают. О кузнице я вообще молчу. Павел Акимович, без дела не сидит, практически никогда, как вы и сами могли в этом неоднократно убедиться, скоро начнет терять мастерство огранки. Есть ещё, пара способных ребят, но для них отведена особая роль, в организации правопорядка, пока мы будем без стражи. Остаетесь только вы! Вы единственные, за последнее время люди, которые добились не только моего расположения и уважения, но и являетесь теми, кого я без зазрения совести могу назвать друзьями.

Что тут скажешь? Конечно же, друзья согласились, как вообще можно отказать после подобных признаний?! В подтверждение, сказанному Доком, и выражая тем самым согласие с его хвалебными речами, Сэм дописал в квитанции ещё по двести пятьдесят монет сверху. И пообещал, по возвращении оплатить услугу, оказанную поселению Туманные холмы, с подписанными документами, приобретающим статус города.

Первым делом, чем занялись друзья, были закупки. Но пришлось поторопиться, а потому, избежавший злостного торга с монахом, продавец одной из лавок по продаже одежды и прочего, радостно пересчитывал кругленькую сумму. Когда парни уже неслись, в новеньких, одинаковых дорожных плащах и заплечными мешками с самым необходимым, догоняя пять минут назад вышедший из города обоз.