Спутники переглянулись, в их планы точно не входила поездка обратно в долину, но Док продолжил.

– Как я понимаю, ваша следующая цель – Пароград. Прямых сообщений мы не имеем…, пока что. Можно отправиться послезавтра в Чёрный корень, а оттуда на паровозе, но мы были бы весьма признательны вашей помощи. Тем более, это займёт буквально дней шесть, а если поторопимся, то и за пять успеем обернуться.

Перекинувшись парой коротких фраз, больше из-за нежелания Лора участвовать в принятии решения, а, точнее, из-за его колебаний между боязнью и желанием помочь, решение осталось за монахом. Но конечную точку в его согласии поставил Сэм.

– Господа! Все расходы на задуманное я беру на себя, а по прибытии обратно, поспособствую вашему положению и выделю финансовую поддержку на путь до самого Парограда!

После того как все большой компанией, пообедали в трактире Тестова, и все приготовления были завершены. Когда они, уже погрузившись в телегу, запряженную двумя крепкими жеребцами-тяжеловозами, выезжали на колею, ведущую к горам, путь им перекрыл сам сотник.

– Стоять! Куда это вы направились? Кто разрешил? Почему не уведомили? Я запрещаю!

С высоким чином королевской стражи, даже никто не стал разговаривать. Сидевший за рулевого Док, словно не заметив препятствия, хлестнул кнутом по крупу одного из жеребцов и скомандовал послушным животным.

– Но!

Конечно, сотник успел вовремя отпрыгнуть в сторону, но из-за набранной с места большой скорости, ветра в ушах и чего-то гремящего внутри повозки, разобрать слова разгневанного служителя закона никому из похоронной команды не удалось.

В пути болтали обо всем, как оказалось, сын банкира, Сэм, был своим парнем. Несмотря на воспитание в высоких кругах элитного общества Парограда, ему удалось не потерять простоту души и открытости в общении. Помимо того Овчинников заявил, уже более подробно рассмотрев кольцо, что он встречал подобные работы, и если ему не изменяет память, у него где-то, в лавке оставались записи, и по прибытии он подскажет к кому обратиться в большом городе.

Приближение к месту крушения, к месту где он мог погибнуть, но единственный остался в живых, сильно волновало Лора. Настолько, что за ночь до места, долго не мог уснуть. Многократно просыпался, но один раз, он открыл не свои глаза. Такое уже было однажды, сразу после крушения, но сейчас он смотрел глазами не оленя, а кого-то значительно меньшего в размерах, в огромном пространстве. Хотя нет, пространство было не большим, это была всего лишь темная комната. И находясь в углу видел помещение целиком. Оно было похоже на их комнату в трактире Тестова. Небольшой столик, кровать, на которой спал человек, но был еще и камин.

Громкий шум разбившегося стекла испугал существо, сердце забилось чаще, но страх сковал его движения, что позволило парню неотрывно наблюдать за происходящим. Человек подскочил с кровати, будто не спал вовсе. И практически за мгновение оружие оказалось у него в руке. Готовый к бою силуэт человека, в темноте не было возможности разглядеть его лицо, наклонился к лежащему на полу камню, и когда рука коснулась залетевший в окно снаряд, Лор вновь, но теперь в своей реальности, проснулся.

*****

Внезапное пробуждение спровоцировал громкий звон, и грохот покатившегося по деревянному полу камня. В испуге сотник Корж вскочил с постели, но отдать должное успел схватиться за меч. Порывы ветра терзали занавеску, а тени от деревьев с улицы создавали причудливые и угрожающие рисунки на полу и стенах. Оглядевшись по сторонам, и найдя искомое, констебль развернул листок грязной, словно пожеванной бумаги.

«Ты с кем вздумал играться? Завтра, после ужина в вашем трактире, на старом месте».

*****

Прибыли на место к вечеру следующего дня. На взгляд Лора, долина ничуть не изменилась, только остов дирижабля давно перестал чадить. Ели в пути, прямо в телеге не останавливаясь. Поэтому сразу по прибытии, принялись за дело. Не сговариваясь, кузнец, Сэм и Жан взялись за лопаты, и принялись копать братские могилы, на отмеченных местах, недалеко от обелиска-алтаря. Сменяя друг друга, от тяжелого для себя труда не отказался даже ювелир, две ямы, шириной пять и глубиной почти в два метра, они закончили, когда подошло время обеда. После, разделившись на пары, начали, аккуратно, прикрывая сверху простынями, стаскивать тела погибших на открытую площадку. Всего было тридцать три тела, Лор не помнил, точнее, не знал истинного количества пассажиров и экипажа. Припомнил только, что несколько упали за борт во время атаки неизвестной механической птицы. Всю долину решили не обходить, слишком мало их для поиска погибших, да и долина сама по себе не являлась малым пространством. Прошерстили только лишь ту часть, что была по направлению излета дирижабля от самой горной стены, и в стороны шагов на двести. Закончили поиски далеко за полночь, обернув тела в простыни, как в саван, погибших опустили на глубину, уложив плотно друг другу. Женщины уместились в один ряд, благо габариты позволяли, а вот мужчин пришлось укладывать двумя, в шахматном порядке, отчего монах стал возмущаться, но Док его осек, приведя в пример братские могилы во времена войн. Закончив с погребением, Док скомандовал отдыхать. Лору не спалось, и, забегая далеко вперёд, он ещё долго будет помнить, почерневшие трупы. Частями или внутренностями наружу, тела погибших и запах. Пробуждение, хоть и спал парень всего пару часов, оказалось лёгким. Образовав поверх могил два окантованных холма, установили столб с табличкой, написав, просто и незамысловато: «Пассажиры дирижабля». Сэм достал из своего мешка две бутылки спиртного, откупорил их, дал одну Доку, немного вылил на мужскую могилу из своей, после чего сделал глоток и передал дальше. Гренье, как служитель культа, произнёс короткую речь, в которой пожелал душам усопших не задерживаться в плане живых и поскорее возродиться для жизни вновь. Обедали, молча, и вроде сделали доброе дело, но на душе висел камень. Кого не мучили внутренние терзания, так это кузнеца, он не мог усидеть на месте, поглядывая в сторону останков технологического чуда, и временами порывался что-то сказать Доку, но пока не решался.

– Да, говори уже! – не выдержал мук здоровяка Сэм.

– Док, – выдавил из себя Илья Никитич, – я тут подумал, все равно добро пропадает…, может, я это, наберу чего? Я там приглядел листы отличной стали…

Первым не сдержался и прыснул смехом Сэм, за ним подхватил ювелир, потом Док, после которого уже смеялись в полный голос все, даже сам кузнец.

– Ладно, душа жестянщика! Набивай повозку, но тебе час, через час отбываем!

– Конечно! – вскинулся кузнец, – Я успею!

И здоровяк успел! Успел так, что обратно всей дружной компанией пришлось идти рядом с телегой. За час он умудрился набить телегу доверху, собрав, по его же словам, материала, чтобы наковать доспехов на небольшую такую армию. Никто не возмущался, лицо человека-глыбы сеяло так, что вряд ли кто-нибудь бы посмел омрачить его отказом принять на борт хоть какую маленькую железяку из выбранных кузнецом.

Дорога назад заняла чуть больше времени. По подсчетам Дока, если бы они двигались с той же скоростью, что и в долину, то успели на обед к Тестову. Но так как телега была загружена не ими, и как бы, ни старался Док, не торопил всех и не подгонял коней, им пришлось заночевать буквально в нескольких часах хода от Туманных холмов. Вроде бы не со злости, но Док подорвал всех ранним утром, когда только-только начало светать, и погнал вперед.

Поселение встречало своих героев запустением и безлюдьем. Это сразу бросалось в глаза. Даже в будние дни, на которые пришлось пребывание Лора в Туманных холмах, в любое время дня на улице можно было встретить прохожих. Телегу оставили у госпиталя. Вышли на площадь, но даже на летней веранде трактира, не было видно посетителей.