— Оставь. Лезть второй раз не будет. И ему уже достаточно, — сказал Питер Эльзе, положив ей руку на плечо. Нож он уже убрал.

Не то что… нет, честно: Карф убивать не слишком хотел. Подранить, чтобы отстал — да. Ну и был такой случай… что полагалось за убийство? Родичи и иные Соседи могут сильно огорчиться и пойти объяснять, как они были неправы. Если выживет — тоже, но меньше шансов на этот счёт. На месть.

— И нам надо быстрее возвращаться, ветка в ране чистой не была, — привёл Питер второй аргумент.

— Ты прав, — согласилась Эльза.

Хорошо — что к нынешнему моменту имеем? Женщины — злопамятные, коварные, чуткие… Прибавим четвёртое качество: легкомыслие. Сказать «ты прав» оказалось неожиданно просто. Очень просто — бросить кого-то с колото-резаным в лесу. Маленький и совсем не страшный Икки, скорчившись, лежал — умирал, и не важно, умрёт ли, не умрёт, в вопросах жизни-смерти полагаться на «авось» немного… Что, действительно всё равно? Гоблин-то никого не убивал. Даже не пытался, чтоб всерьёз. Тевтоны в гневе страшны, но тевтоны же отходчивы. Минуту назад она бы лично запинала Икки. А теперь было грустно.

— Идём, да?.. — спросила Питера.

Вдруг не в женщинах дело, а в молодёжи? Молодёжь — она жестока. И безответственна.

Отвернулась. Может, чтобы руку Карфа стряхнуть. Тяжёлая рука.

Питер молча убрал руку. Невесёлое было молчание. Ни торжества, ничего. Только карлик пытается зажать рану… рану? Так…

У куртки студента был капюшон. Немного работы ножом — и теперь у родственников есть тряпка. Ещё немного работы — две длинных тряпки и ещё немного.

— У тебя рана… сейчас потуже завяжу, а то… — продолжать парень не стал, а занялся делом и перевязал ногу Эльзе.

После шагнул к гоблину.

— Не дёргайся. Перевяжу. И должен не будешь… большего не могу, — с такими словами Карф присел рядом с карликом.

За лапами он, впрочем, наблюдал. Мало ли… сосед-то с норовом был. Но если откажется и будет сопротивляться… ну, оставить тряпки студенту было не жалко. Ну… вообще-то тут, скорей, или нитки, или полный набор нужен. Но просто так уйти и его оставить студент не мог.

— Спасибо, — сказала Эльза Питеру. За то, что ногу перевязал, конечно. Не за Икки же. За Икки — это было бы как-то жалко. — Дай помогу, — опять Питеру (кому ещё, не дедушке же?). Как «помогу»? Ну, держать мелкого. Следить, чтоб не кусался, например.

Между прочим, и не с такими — с любыми ранениями надо обращаться к доктору. Вот Эльза обратится. А Икки, которого ножом — а он обратится? Чёрт знает.

И вот, едва Питер протянул руки, Икки на трёх конечностях — одной он зажимал рану — лицом кверху попятился к кустам, довольно быстро… чем-то даже напоминая паука.

— Эй, стой. Я хочу только перевязать тебе рану, — застыл Питер.

Ему Икки не доверял… да и чересчур быстр для раненого был. Но всё равно: встать, выпрямиться, шаг вперёд… если успеет — таки перевязать. Если сбежит… что ж, как хочет…

Эльза как-то побоялась хватать Икки. Ножом же подрезанный. А ну как она схватит, сдавит чутка — а из мелкого кишки с кровищей полезут? Очень бы неприятно случилось. Ну, вот Эльза ничего и не сделала.

Догнать Икки оказалось не очень сложно. Поймать — сложнее. Питер потянулся рукой к мелкому гадёнышу, но тот в благодарность клацнул зубами, явно намереваясь укусить непрошеного доктора.

— Да хватит тебе… или сам перевязаться сможешь? — возмутился Питер, отдёргивая руку.

Лишних укусов при лечении было не избежать, так что нужен был помощник, чтобы зафиксировать. Без него начать перевязку Карф не решался.

Бывает время тормозить, а бывает — дела делать. Когда какое? Ну, от чутья зависит. У Эльзы чутьё было что надо, тайное Питера быстренько раскрутилось в явное. А что в явном? Время помогать — держать мелкого крепко-крепко. Эльза духу времени подчинилась.

В любом случае, чтобы удерживать мелкого, надо было его для начала схватить… да так, чтобы укушенным не быть. А это не так легко. Гоблин огрызался. Быстро клацал своими острыми зубками, едва руки только близко окажутся.

Фуфло вопрос. Если кто-то кусается, надо заставить не кусаться. Например, сунуть ему в рот… кроссовку!

Питер с немым вопросом посмотрел на свою двоюродную сестру. Потом понял и уже смотрел неодобрительно. Отвернулся и попробовал… не удалось. Но пальцы остались целы. Едва заметно кивнул сестре.

— Не кусайся, а? Я же с раной помочь хочу… перевяжу просто, — устало произнёс юноша, пытаясь наложить бинты. Если не будет… ну, Икки кусался при первой же возможности, так что нужно только отвлечь, а после спокойно перевязать.

Кроссовка во рту сделала Икки не только более безопасным, но и более смешным. Маленький злодей сейчас изо всех сил двигал челюстями, пытаясь разгрызть обувку, однако теперь его ручки можно было прижать к земле и заняться перевязкой.

Питер честно старался не улыбаться при виде злобно пыхтящего гоблина с кроссовкой во рту.

— Прижми руки, а я перевяжу, — предложил студент родственнице. Вид крови парня отрезвил — улыбаться уже не хотелось.

— Сейчас.

Точно заправский медбрат-психушник, Эльза начала заламывать мелкому руки. С чувством заламывать, с умением. Вот она — рука каратиста, которая руку ломит. Рука руку ломит. Поняли, да?! Вот Эльзе почему-то стало весело, но где-то внутри. Ни улыбки, ни смешка.

Кажется… всё… ну вот, гоблин у нас перевязанный, а фейка всё ещё без сознания и в опасном месте. Вот беда и незадача… а гоблина, наверное, можно отпускать. Вон как пыхтит злобно! Да и кроссовку, пожалуй, уже на выкид.

— Всё… отпускай. Только кроссовку заберём и уходим… — решил Питер, скептически оценивая состояние гоблина.

Только вначале стоило достать из пасти кроссовку… вдруг из вредности решит не отдавать или ещё что? Ну и мусорить было бы… не очень. Особенно в таком лесу.

А после домой, обработать рану Эльзы и будить фею. Последняя что-то слишком долго без сознания. Как бы нашатырь не спасовал…

Эльза насколько могла резво отскочила от гоблина. Кроссовка… Ну что, дурак он, чтобы с кроссовкой в зубах рассекать? Зачем ему кроссовка? К тому же негодная. Да и как-то боязно было пытаться вытащить эту кроссовку. Как хапнет… Лучше кроссовка, чем палец.

В общем, Икки скрылся, а Питер остался с современной кроссовкой в руках. Очень современной: с вентиляцией большого, указательного и среднего пальцев ног. Сам же Икки, вполне вероятно, что убежал ненадолго и скоро вновь перейдёт в наступление.

— Предлагаю надеть — на босу ногу в лесу не очень, а тут пока подошва есть… — негромко сказал Питер Эльзе. Откажется… что ж. кроссовку под куртку — и ходу отсюда. В любом случае.

А гоблин… в общем, второй раз его Карф перевязывать не будет. Хотя вряд ли мелкий будет таким же шустрым… теперь.

— Предложение принято. Подошва — одно из полезнейших свойств обуви, — без улыбки сказала девушка. — Ладно, в какую мы сторону?

Студент посмотрел на небо, пытаясь найти звёзды. Ну, и он помнил примерное направление.

— Кхм, — Питер передал Эльзе её кроссовку. — Туда.

Он махнул рукой в нужную сторону и пошёл туда. Кому, как не ему, вести? Главное — вернуться домой до рассвета

Эльзу повели. А она повелась. Не как овечка или пацан, но как муж.

Наконец они выбрались из этого проклятущего леса. То и дело шевелились кусты. Был ли там враг или же это просто зверьки пробегали? Не ясно. Зато ясно было другое: наконец они у дома. У дома, где, кажется, никто и не заметил их отсутствия.

— Выбрались, слава богу, — выдохнул Питер. Оглянулся на спутницу. — Так, предлагаю вначале к себе — я пока один живу и суматохи будет меньше. Аптечка есть, так что… первичную обработку раны проведу, а потом в больницу, — предложил Карф. — Ну и… нашатырь для феи тоже должен найтись, — упомянул Питер, а заодно проверил, что с мелкой и крылатой.

— Хорошо, — Эльза пожала плечами. Ей всё было ясно.