— Феи дрались. Отступница, видать. Или провинившаяся. Надо подобрать, пока феи сами за ней не пришли, — Икки склонил свою большую голову набок. — Но это сделаю я. Вы всё равно не знаете, как за феями ухаживать.

Пауза.

«Ну да, я хотел посмотреть или помочь, если она ранена…» — пронеслись мысли в голове у Карфа. Было непонятно, отчего всё произошло… кто знает, но хотя бы увидеть и убедиться, что это таки реальность… Впрочем, Икки с сестрой это подтверждали.

— Я никогда не видел фей… — сделал пару шагов вперёд Питер. — Если она захочет пойти с тобой, то пусть так… Но я хотел бы увидеть… — пауза, — …что всё на самом деле, — последнее Карф пробормотал для себя больше, но вот у нового знакомого помимо глаз могли быть большие и чуткие уши.

Эльза, может, испорченный ребёнок, но «фея» — это же почти «Барби», почти «Микки Маус». Глянец. Точно испорченный: правильный ребёнок узнаёт о феях не из Диснея. Откуда? Читает, наверное. Слушает, ищет, просит — находит. Верит, надеется, ждёт. Плохо ли быть испорченным? Кому как. Если рыба гниёт с головы — плавники целы, с требухой порядок. Значит, поплавает ещё начавшая подгнивать рыбина, поплавает… гнилая рыба плавает, очень весело. Но и не такое случается. Вот, например, гниют иногда зубы — а незаметно. Потому что здоровые зубы — это необязательно. Главное, чтобы ноги были, руки. Плавники.

Подумать, так у Микки Мауса и зверя на дереве есть общие черты. Пароходик Вилли, кролик Банни. Опасный Микки Маус. Цапнет — и утащил.

— Хочешь мою фею отобрать? — спросил Икки, а затем вытащил из-за пазухи шишку и со всего размаха, явно не в шутку, метнул её в сторону лба говорливого Питера.

Это вполне могло получиться болезненно, если попадёт в лоб… при условии, что Питер будет покорно ждать, когда долетит. Он машинально пригнулся.

— Нет… — успел пробормотать парень. — Но хочу просто увидеть. Не больше.

Пауза.

— А что ты тут тогда сидишь? Остальных ждёшь? — вопрос уже от Карфа.

Стоять — занятие хорошее, популярное, но вечно не простоишь — рано или поздно придётся уйти.

— Вперёд пойду, — в общем, пожала Эльза плечами и пошла. На свет. Дальше.

Когда Питер выпрямился, Икки на ветке уже не было. Метнув шишку, он сразу покинул свой насест и устремился по ветвям к свету — с ловкостью, схожей с беличьей, он бежал по хитросплетениям веток, будто бы по твёрдой земле. Эльза не угналась бы за ним, если бы не ускорилась.

Вот ещё, будет она бегать. За зверьём? Бегать? Планы меняются, теперь вперёд Питера уходить ни к чему. Остановилась, прислонилась чуть к дереву.

— Вот и поговорили, — осталась его ждать.

— Однако… — пробормотал Питер.

Дальше… А что дальше делать? Студент пошёл вперёд, на свет.

— Всё же просто хочу знать, что там светится, — объяснил он Эльзе.

— Хорошо.

Опять пожимать плечами как-то глупо, поэтому она пожала мысленно. Хорошо — хотеть знать. Кто не хочет?

И скорым-скорым шагом — на свет.

Этот Икки… в свете фонаря можно было заметить его силуэт среди ветвей. «Что там светится»? Если это действительно фея, то очевидно: косматый хам первым до неё доберётся, и никто ничего не увидит.

Может, и хорошо — не увидеть. Представьте, каково — познакомиться с феей. С точки зрения обывателя ничего хорошего. А вдруг заснёшь лет на сто или в дыню превратишься? Да и забыть ночной поход — неправильный, странный — выйдет проще. Ничего ведь толком не случилось.

Другой вопрос: нужно ли принимать взгляд обывателя? Такого — лубочного обывателя. С роллс-ройсом вместо тыквы-кареты. У роллс-ройса литраж выше, поди. Эльзе не нравились роллс-ройсы, но она и карет не понимала. Видели хоть одну карету — не в музее, не в книжке, а действующую? Даже принцессы нынче на мерседесах.

Вопрос про косматого хама был открыт, но вот просто так терять шанс… увидеть ещё одно чудо? Да, ещё одно. Возможно, ещё более чудное. Ну… Питеру было бы интересно. Очень. Оставалось поднажать и…

— Икки, а там кто?! — парень махнул фонарём в сторону, указывая на…

…ну, это была тактическая хитрость. Карф просто хотел успеть посмотреть. И только.

Как ни странно, но хитрость сработала. Фигура застыла где-то на полпути к огоньку, а затем его большие, как у совы, глаза, отражая свет, показали, что их обладатель сейчас смотрит именно туда, куда указал Питер.

Питер фыркнул и продолжил бежать на свет. Как он и думал, новый знакомый был существом простодушным, хоть и грубым. Да и… в сказаниях утверждалось, что сиды не лгут никогда. А гоблин (или кем назвать такого глазастого карлика?) был сидом… причастен к ним.

А Эльза не бегала. Шла — быстро, но шла — вслед стремительной чёрной обезьяне, вслед бравшему с обезьяны пример Питеру.

И именно поэтому Эльза увидела, как сначала левый, а потом и правый глаз «сида» моргнул, затем взгляд оказался переведён ниже, на бегущего под ветками Питера. Существо примерилось и прыгнуло на бегущего юношу сверху.

Смотрит Эльза — видит: прыгает чёрная обезьяна. На Питера. Эта чёрная штука — как кукла. Маленькая. Ну что она сделает Карфу? Раздавит? Карф — дядька, на таких только кирпичи возить. Как-то не показалась Эльзе ситуация серьёзной.

Питер не знал, где сейчас находился «сосед», и потому уверенно продвигался вперёд. Секунда — и вот уже Питер ощущает, как на спину ему сваливается что-то вроде мешка. Не сбивает с ног, но заставляет отцепиться.

— Обмануть меня решил?! — громко и пронзительно завопил сосед, вцепляясь лапками в лицо Карфа и оттягивая голову назад, на себя.

— Мне показалось! И бегай сам, а не езди!.. — Карф явно был не в восторге, что на него сначала что-то скинули, а потом ещё вопят в лицо. — Или сиди спокойно!.. — с такими словами Питер попытался оторвать мелкого гоблина от лица. Сидел бы на плече — проблем было бы меньше.

Эльза чертыхнулась шепотком (у неё был богатый словарный запас, но другим этого знать не полагалось), прибавила ходу. Несерьёзность несерьёзностью, а помочь человеку надо. Человек же. Гуманизм.

С другой стороны — неплохо вышло. Вот сейчас они вдвоём скрутят зверёныша… Скрутят — и ноль конкурентов. Внеэкономическое принуждение.

Несерьёзность несерьёзностью, но… гадкий Икки не удовлетворился криком. Убедившись, что потягушки не имеют эффекта — Питеру было неприятно и он не мог уже бежать, не боясь врезаться во что или споткнуться, — он достал из-за пазухи шишку и… засунул её в рот пытающемуся не то оправдаться, не то возмутиться Питеру. И это было совсем не смешно. Шишка во рту вызывала рвотные позывы и царапала нёбо.

— Гх-хф!.. — а это было… даже больно.

Пара секунд ушла на то, чтобы справиться с позывом. Ну и ещё чтобы соориентироваться в произошедшем.

Первым порывом было выплюнуть шишку. Вторым — Карф попробовал схватить гоблина за лапу и шарахнулся в сторону ближайшего дерева. Чтобы дошло. Ну, парень весил побольше лесного жителя, ну а древесина… гоблину было бы неприятно. Впрочем, если сбежит, то пусть его…

Неприятно, наверное. Эльза родственнику даже немножко сочувствовала. Как не посочувствовать: такую штуку — и в рот (здесь хотелось спошлить). Бедная слизистая. Во имя гуманизма Эльза перешла на бег — поспешала на помощь. Ничего. Потерпит парень сейчас — зато потом! О, потом! Знаете бесценной жизни сладость? Шашлык из Икки накрутят. Или фарш.

Эльза как раз подбежала к Питеру, когда тот сумел схватить за шиворот соседа и замахнуться для того, чтобы стукнуть его о дерево. Мелкий гадёныш каким-то образом извернулся и укусил юношу за палец. Тот даже вскрикнуть нормально не мог — шишка-то изо рта так просто выбираться не хотела, — и гоблин полетел к земле, прямо к ногам Эльзы.

— Гх-х-хф-ф! — нормально оповестить всех окружающих о том, что Икки очень больно кусается, не получилось из-за шишки.

Паузу парень употребил на то, чтобы избавиться от упомянутого предмета и швырнуть его законному (наверное — нашёл же первым) владельцу. Точнее, во владельца — злости хватало. А вот на то, что делать дальше… ну, шагнуть — и что потом? Маленьких бить нехорошо, всё-таки… Хотя этому мальцу уже третий век идёт… возможно.