Атмосфера в доме к праздникам не располагала, потому и сбегал во двор, где можно было весело посидеть, покурить, да с девчонками пообжиматься. А когда появился подвал, оборудованный под качалку, то и железо потягать.

С возрастом многое изменилось. Теперь я редко выходил на улицу, предпочитая проводить свободное время в квартире. В квадратной клетке с раздельным санузлом, кухней и балкончиком в придачу. Много ли нужно безногому инвалиду?

Праздник к нам приходит, чтоб его… На тридцать первое накупил салатов в магазинчике на углу: положенный оливье, корейский с острой морковью. Их и стрескал под вермишель, запив стаканом перцовой. Помянул мужиков, чтобы земля была пухом. Тех, кому не повезло дожить до очередного года, а может, наоборот… повезло. Закусил скумбрией, обильно истекающей маслом на куске ржаного хлеба, и завалился спать, так и не дождавшись поздравлений от президента.

На следующее утро отправился в школу. По скованной легким морозцем земле, по пустынным улицам, заваленным мусором. Повсюду валялись бутылки, хлопушки, рваные пакеты и остатки разноцветных гирлянд. Город с размахом отпраздновал наступление Нового Года и теперь спал, забывшись в тяжелом похмелье.

Учреждения и магазины не работали, отдыхала и школота с учителями, а вот уборку помещений никто не отменял.

Поприветствовав бедолаг из числа охраны, кому выпало несчастье дежурить в праздничные, взял ключи. По пустым коридорам доковылял до родимой каморки и отпер дверь. Внутри все было без изменений, разве что пахло мандаринами. Диана Батьковна тридцать первого числа занесла целый пакет: буквально всучила силой и убежала.

Странная она какая-то стала, дикая… Разговаривать с ней совершенно невозможно: то и дело норовила выпустить когти, словно уличная кошка. Что ни слово, то злая подначка или острота, пропитанная ехидством. Ну и как с ней быть?

Я, недолго думая, решил завязать с общением. Рассчитывал, что девушка на этом успокоится. Ага, размечтался… И дня не прошло, как раздался звонок по внутренней связи.

— Василий Иванович, мне нужно передвинуть диван в подсобке.

— Возьмите и передвиньте.

— Я одна не справлюсь.

— А чем текущее местоположение не устраивает?

— Не вашего ума дело.

Не моего ума, тогда какой смысл разговаривать? Повесить трубку и всего делов. Возможно, разумный человек так бы и поступил, но Василий Иванович дурной, у него же пионерская зорька в одном месте играет. Поэтому закрыл каморку, поднялся по лестнице, и корячился с этим гребаным диваном, чтобы в самом конце выслушать новую порцию злых острот.

Кого другого давно бы послал, но на Сарбаеву даже обижаться толком не получалось. Влюбленность, она что — она хуже болезни, и порою человек сам себе не волен, не понимает толком, что творит. Особенно такая молодая девушка, как Диана Ильязовна. Имелся в ней стальной бабский стержень, который и коня на скаку остановит, и в горящую избу поможет войти. Через тот характер многие беды с ней и случались. Вспомнить хотя бы недавнюю историю с ухажером. Да последнего надеялась перевоспитать придурка. Это всё плохие друзья виноваты, они с пути истинного сбили, а Кирюша у нас мальчик хороший, Кирюша архитектором мечтал стать.

Тоже мне, Растрелли… Я может в детстве пожарником хотел быть, и что? Лишний повод девок насиловать?

От одних только мыслей про бабскую «доброту», необъяснимую логикой, становилось тошно. Скинув на пол коробку, забитую старыми тряпками, я принялся разбирать стеллажи. Вот вроде не собирался проводить генеральную уборку, а подишь ты, угораздило. Чтобы хоть как-то разгрузить голову, решил загрузить руки. Спустя час пыльной возни за упаковкой старых аккумуляторов обнаружился старенький дрон. Давно хотел его разобрать, поковыряться во внутренностях. Больше из любопытства, чем по необходимости, да все как-то времени не находилось.

Распознав едва заметные шляпки винтиков под днищем, я принялся искать крестовую отвертку. Но ни крестовой, ни прямой обнаружить не удалось. Чемоданчик с инструментом буквально испарился: не было его на столе, не было и в шкафчике. И куда, спрашивается, умудрился засунуть?

Только спустя пять минут поисков я вдруг вспомнил, что последний раз видел набор в подсобке у Дианы. Захватил с собой, когда шел диван двигать и не прогадал. Пришлось подкручивать расшатавшиеся ножки мебели.

И как теперь быть? Учебный год начинается одиннадцатого января, что же мне теперь, без отверток прикажете обходиться? У мужиков в дежурке наверняка имелся запасной комплект: один единственный и неполный, хранившийся в пыльном ящике с незапамятных времен.

Позвонить им или… Или существует вероятность, что госпожа Сарбаева на месте. Молодая одинокая девушка вместо того, чтобы женихаться или устроить посиделки с подругами, решила провести первое января на работе. Бред, конечно, но всё же…

Посмотрев на часы и убедившись, что стрелки давно перевалили за полдень, взялся за телефон. Набрал по внутренней связи трехзначный номер и принялся ждать.

На очередном гудке в трубке щелкнуло, послышался усталый голос:

— Василий Иванович?

— Диана, а вы почему на работе? На дворе Новый Год, все нормальные люди отдыхают.

— Вы для этого решили позвонить? Рассказать, какая я ненормальная?

— Не обращайте внимания, это так… к слову. У вас случайно чемоданчик с инструментами не завалялся? Ярко-оранжевый, с белой наклейкой на верхней крышке.

— Случайно завалялся. Вы у меня его прошлый раз забыли.

Так и знал…

— Диана, я к вам сейчас загляну, заберу пропажу. Не против?

— Жду, — коротко бросили в ответ, повесив трубку.

Ни тебе здраствуйте, ни до свиданья. И куда только делась лощеная интеллигентность молодой учительницы.

Привычно хлопнув рукой по застрявшему в колене шарниру, я поднялся. Вздохнул и с чувством обреченного на муки человека отправился в кабинет программирования.

Не зря готовился к плохому сценарию развития событий. Меня ждали и отнюдь не для того, чтобы поблагодарить за ранее передвинутый диван.

— Там ножка разболталась, прикрутите, — заявила девушка безапелляционным тоном, словно это была моя прямая обязанность, которую хреново выполняю.

Госпожа Сарбаева стояла, облокотившись на стол, и в мою сторону старательно не смотрела. Гордый профиль выделялся на фоне светлого окна. Лучи зимнего солнца выгодно подчеркивали линии прямого носа и ровный, без изъянов лоб, покрытый сбившейся челкой. Красивая девка, и чего, спрашивается, ерундой мается? Может, потому что слишком умна? Мозги, они в науке нужны, а в личной жизни от них сплошные беды.

Если в словах Дианы чувствовалось нахальство, граничащее с наглостью, то в красивых миндалевидных глазах не было ничего: абсолютно пустой взгляд уставшего человека. Именно он и остановил меня, готового выматериться на полную катушку.

Я прекрасно помнил, что проверял ножки дивана, но раз настаивают… С трудом разместившись на полу, взялся за левую крайнюю — действительно разболталась. Странно, именно ее и подкручивал прошлый раз. Она это что, специально?

Не выдержав, повернул голову в сторону хозяйки кабинета. Девушка по-прежнему делала вид, что не интересуется происходящим. Все тот же гордый профиль на фоне светлого окна.

— Что вы на меня уставились, работайте!

Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет. Она каждый день может ножки откручивать, ходить заколебаюсь. Пора прекращать детские игры.

Едва не вывернув протез в отозвавшейся болью культе, я поднялся. Дохромав до стола, приблизился к девушке вплотную, ощутив на коже неровное дыхание. Она по-прежнему смотрела мимо меня, устремив взгляд в сторону школьной доски. Словно не было здесь Василия Ивановича — одинокий призрак в пустующем классе.

— Чего этим добиваетесь?

— Не понимаю, — губы девушки дрогнули в улыбке.

— Может хватит дурочку включать? Все вы прекрасно понимаете.

— Из нас двоих дурак здесь только вы.