Но столовая не пустовала: за одним из столиков сидел мужчина представительского вида. Чисто выбритый и выглаженный, облаченный в костюм-тройку. На жилетке цветом серебра отливала цепочка — вряд ли карманные часы, скорее дань современной моде. Галстук был скрыт салфеткой, которую мужчина прилежно подоткнул под воротник. Столь же прилежно он кушал борщ: не чавкал, не гремел ложкой, не рвал хлебный мякиш зубами, осыпая крошками пол и столешницу. Ел аккуратно и с большим аппетитом, не забывая о манерах.

Заметив меня, он тщательно прожевал остатки еды и только после этого произнес:

— Что же вы на пороге застыли, Василий Иванович? Проходите, присаживайтесь.

Я послушно уселся напротив и уставился на руки собеседника: чистые, без сбитых костяшек и следов наколок. На безымянном пальце правой руки блестело золотое кольцо и больше никаких украшений. Удивило отсутствие массивных печаток, столь модных у бандитов середины пятидесятых.

— Не желаете отведать борща?

— Нет, спасибо, э-э…

— Георгий Валентинович, — официально представился собеседник, верно растолковав причину возникшей заминки. Аж целый Валентинович получается… А Михалыч его исключительно Жорой величал, добавив пару ругательств в придачу.

— Спасибо, Георгий Валентинович, но я уже отобедал.

— Совершенно зря отказываетесь. Я такого борща даже в столичных ресторанах не пробовал — местная повариха настоящая мастерица. А уж какие блинчики готовит с начинкой из курочки и соуса тартар… м-м-м, ум отъешь, — и словно в подтверждении своих слов, представительный господин взялся за ложку и принялся с аппетитом есть. — Что же вы молчите, Василий Иванович, вы говорите-говорите, я вас внимательно слушаю.

— Жду, когда доедите.

— Вот! — мужчина поднял палец, с заметной долей довольства посмотрев на меня. — А я говорю своим: куда за едой суетитесь? Вечно болтаете и жрете, как свиньи из корыта, глотать торопитесь, словно у вас эту тарелку отнимут. Еда — процесс обстоятельный, я бы даже сказал культурный. Вы согласны со мной?

Я молча соглашаюсь, хотя сам зачастую перекусывал на ходу, чем придется. Лишь бы заглушить чувство голода.

— В девятнадцатом веке в дворянских семьях трапеза представлялась настоящим событием, со своими обычаями и традициями: кому и где сидеть, о чем говорить и даже какую музыку во время еды слушать, дабы не испортить аппетит. Увы, нынешние времена диктуют иные правила: кругом вечно торопятся, спешат. Вот и мы с вами встречаемся на ходу, поэтому чего уж там… говорите, спрашивайте за чем пришли.

— У меня возникло некоторое недопонимание с одним из ваших людей.

— Знаю-знаю, — мужчина взял ножик и парой ловких движений нанес горчицу на хлеб. Обильно посолил сверху, добавив остроты ощущений. После поднес горбушку к носу и прикрыв глаза вдохнул резкий запах. Откусив же, поморщился от наслаждения, и вновь принялся за суп: не спеша, и размеренно работая ложкой. — Все знаю, и про Илью, и про обстоятельства с барышней вашей.

— Она не моя.

— О, поверьте, меня такие тонкости не волнуют… Вы очень правильно сделали, что ко мне обратились, потому как Илья хоть парень и с понятиями, но уж слишком молодой: кровь горячая, кипит.

И ни одного слова про Кирилла, словно нет его, пустое место. А ведь именно из-за его настойчивых ухаживаний вся каша и заварилась.

— Я отца Ильи хорошо знал, парень считай у меня на руках вырос, — продолжил тем временем Георгий Валентинович. — На днях встретились с ним, переговорили и пришли к общему знаменателю. Больше вашу барышню не потревожат.

— Спасибо! — абсолютно искренне вырвалось я.

— Не за что… Правильный подход к делу всегда вознаграждается. Вы мне лучше другое расскажите, что у вас там за история с прессом приключилась, — ложка замерла в воздухе, а взгляд внимательных серых глаз уставился на меня.

Неприятный холодок пробежался по спине, хотя окна в помещении были закрыты, а кондиционер не работал.

— Какой пресс? — решил разыграть дурачка.

Но Георгий Валентинович на уловку не попался. Промокнув губы салфеткой, он твердо произнес:

— Мне нужен инструмент, с помощью которого вы вывели школьный пресс из строя.

Все, приплыли, Василий Иванович… И откуда только узнал? Или не узнал, а предположил с чужих слов? Скорее всего второе, поскольку даже полиция не обнаружила доказательств применения спецсредств РЭБ на территории школы.

Продолжить играть в дурочка? Сделать морду кирпичом и притвориться, что не понимаю, о чем идет речь? Нет… нельзя так рисковать, только не с этим персонажем. Человек авторитетный, а ну как обидится, после чего у Дианы Ильязовны возникнут проблемы. Не обязательно с бывшим ухажером… В мире существует масса других способов воздействия на неугодных. К примеру, воры в квартиру заберутся или неизвестные хулиганы на улице пристанут. И ладно если только сумочку отберут.

Получается, на одной чаше весов находится благополучие и спокойная жизнь молодой учительницы, а на другой — тонкий серебристый цилиндр, умещающийся в кармане штанов. Это даже не секретная разработка — Мамон прибор буквально на коленке спаял из турецких и китайских комплектующих. Пресс им спалить можно, как и бытовые приборы в квартире, а вот нарушить охранную систему банков или крупных компаний не получится. Можно сказать, прибор почти безвредный, но вот зачем-то он им понадобился?

Ураган мыслей за доли секунды пронесся в моей голове — сидящий напротив мужчина даже ложку ко рту поднести не успел.

— Хорошо, — произнес я тихо, — будет вам инструмент.

На лице собеседника отразилась легкая улыбка.

— Рад, что мы друг друга правильно поняли, Василий Иванович. Приятно иметь дело с умным человеком.

Припаршивейшая получилась встреча, оставившая мутный осадок внутри. Я не стал заказывать такси, решив прогуляться по улице и привести мысли в порядок. Благо, холодная погода располагала.

Прибор РЭБ должен был быть опущен в почтовый ящик по уже известному адресу автомастерской. Сроков Георгий Валентинович не назначил, но и без того было понятно — с посылкой лучше не затягивать. И что теперь делать?

Первым желанием было схватиться за трубку и позвонить Мамону, собравшему сей треклятый агрегат. Поведать о случившемся, посоветоваться, а лучше всего попросить подпаять внутренности прибора, чтобы сломался при первой же попытке использования. Я даже достал сотовый, но скользнув пальцем по строчкам адресной книги, остановился.

Нет, лучше не торопиться, не спешить, а вернуть телефон во внутренний карман куртки и лишний раз подумать. И так, что имеем… Инструмент, способный нарушить работу электронных устройств. Официального названия я не знал, а Мамон величал указкой.

Разумеется, в магазинах элементы РЭБ не продавались, в отличии от черного рынка. Да, придется отвалить за покупку кругленькую сумму, но разве деньги проблема для столь серьезного авторитета, как Жора, то бишь Георгий Валентинович? Сильно сомневаюсь.

Тогда может быть вопрос в срочности: пока найдут исполнителя в сети, пока обсудят условия, пока изготовят согласно требованиям заказчика и пришлют — времени пройдет, не одна неделя. Проблема в сроках… Такая проблема, что аж прям невтерпеж. Было не нужно, но появился Василий Иванович на горизонте и срочно потребовалось? Не верится мне в подобные совпадения. Если уж сроки поджимают, проще отыскать мастера, который… Стоп! Ни хрена не проще, потому как Мамон редкоземельный специалист, инженер радиоэлектроники от бога — натаскался в рыжих полях саванны до уровня профи. Какой только техники в Африке не находили, в том числе и самой передовой, используемой в качестве испытательных образцов. И Мамон все это разбирал, изучая досконально. Доизучался до того, что когда вернулся на родину, сумел подзаработать и купить частный двухэтажный особняк с причалом и моторной яхтой в придачу. Оборудовал в подвале настоящую мастерскую, где работал исключительно над заказами проверенных лиц, отличающихся высокой благонадежностью и платежеспособностью.