— Ага. Давай. К тебе? — насмешливо хмыкаю.
— К тебе. Адрес называй.
Послушно назвала, едва ворочая языком.
А дальше всё слилось в полудрему. Вроде меня Марк куда-то нёс. Потом кто-то с кем-то ругался.
Меня перетягивали как канат. Но честно, было всё равно. Не будили бы лишь. А в остальном пусть делают, что душе угодно…
***
А утром, сладко потянувшись, я открыла глаза. И уставилась на белый потолок.
— С добрым утром, Ромашкина, — ударяет знакомый голос по нервам.
Резко принимаю сидячее положение.
Не пила же. Что произошло то?
Чего меня так вырубило?!
— Романов? — хрипло шепчу, увидев мажора, флегматично сидящего в кресле. И попивающего что-то из огромной чашки.
Он что? Сидел, смотрел на меня спящую?
И ждал когда я проснусь?
Ма-а-амо-о-очки. Как я попала то сюда? В логово маньячеллы проклятого.
— Проснулась уже?… — не успевает сказать что-то король. По мимике вижу, что хочет.
К нам заглядывает Марк. В одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер.
— Охренел? — тут же подрывается Романов. И насильно выпинывает сопротивляющегося "бойфренда". Вернее, пытается это сделать.
— Да-а что, мать вашу, тут твориться? — взрываюсь. А эти гады всё равно петушиться не прекращают.
— Вы переспали что ли? — догадливо тяну.
И вот это возымело эффект. Они мигом поворачиваются ко мне. И тут полотенце Марка падает вниз.
На всеобщее обозрение предстало полпалки краковской.
— Мл-я-я-я, — вылупляюсь на это "чудо" (зря я так, наверное. Для какой-то девчонки это и правда ЧУДО) и еле сдерживаюсь от нервного смеха.
Как теперь дальше жить и с Герцем общаться?!
Нам же ещё Илонку надо на место поставить.
12
Резко улетаю спиной обратно на кровать.
Это меня Романов опрокинул и закрыл собой весь вид.
— Ев, извини, — виновато бухтит Марк.
— Да-а ничего. Я и не видела… ничего, — под мрачным взглядом Ромы, сглатываю.
Он то точно догадывается, что видела.
И детально всё разглядела.
Так сам виноват. Надо было не драться с кудрявым. Просто выпинывать его из комнаты, заставить напяливать шмотьё. И уже потом, заявляться ко мне.
А не копировать Грея[5]. Крипово наблюдать за тем, как я слюни по подушке размазываю. И уже потом махаться с парнишей, прибывающим в одном полотенце.
Романов чего думал то?
У Марка на момент[6] приклеено оно?!
Ладно! Устроившись поудобнее на подушке, отмахиваюсь от глупых вопросов. Сейчас другое важно.
— Как я тут оказалась? — пытаюсь выпытать подробности вчерашней ночи.
— Слезай уже с неё, — Марк кладёт ладонь на плечо короля. Хо-о-отя. Больше на стискивание похоже.
Ну, неужели они правда того-этого?
А сх*ра ваще Романов решил, что мои ноги — прекрасное место для посиделок?! Перебивает вторая мысль первую.
Перевернувшись набок, сбрасываю гада с себя. И подскакиваю на ноги.
Слава богу, одежда на мне есть. И никакая-то там левая. Моя родненькая.
— Вы что ли живёте вместе? — схватив первую мыслю за хвост, вылупляюсь удивлённо на Герца. Наблюдающего всё время, с огромным удовольствием, за тем как Рома, скатившись по мне, не удержался на кровати и грохнулся на пол.
— С чего ты так решила? — поворачивается "эксбиционист" ко мне.
— Во-первых, ты в новой одежде, — тыкаю в светлые брюки и поло.
— Во-вторых, вышел в полотенце, — на этих словах Рома, уже поднявшийся с колен (мысленный ржач всё-таки не удалось сдержать), скривился, как будто лимонов килограмм съел.
— За одеждой я съездил вчера, — лицо Романова опять перекосило.
Да что с ним не так то?
— И чтобы не оставлять тебя наедине с ним, заставил его ехать всем вместе, — ухмыляется Марк фальшиво сочувствующее королю.
— А полотенце?
— Он любезно предоставил мне вторую ванную, — поводит меланхолично бровями парень.
— Которую мне теперь лишь поджечь остаётся, — мрачно добавляет Романов, встав напротив меня.
Стоим теперь треугольником, как три д*била.
— Вот я и решил принять душ, — продолжает кудрявый разжевывать мне всё.
— Но вещи остались в комнате. Думал, что ты дольше спать будешь, — улыбается виновато Герц.
— Проходил мимо, услышал твой голос. И опять же, чтобы не оставлять тебя наедине с ним, зашёл так.
— Но, если такие трудности возникают. Как вы тогда спать меня одну оставили?
Оба, практически, синхронно отвели глаза.
"Булки" у меня напряглись сами по себе.
— Что? Не одну? — настороженно спрашиваю.
— Понимаешь, какое дело… — мямлит Марк.
И не знала, что он так может.
— Мы пытались прийти к компромиссу… — подхватывает Романов.
— И не вышло? — устаю ждать пока эти двое уже "разродятся".
— Нет.
— Нет, — слаженно отвечают мне.
Отлично.
— И с кем я спала? — перевожу взгляд с одного на другого.
А они, как провинившиеся мальчишки, глазки опустили и стоят.
— Непонятно спросила? — угрожающе наступаю на парней.
Те — шаг назад. Я — два вперёд.
— Не злись, Ев. Мы не могли оставить тебя с одним из нас, — Романов кивает, подтверждая слова собрата по несчастью.
— А раскладушек, матрасов надувных — нет. Пришлось спать втроём….
Останавливаюсь резко, как в стену врезаюсь.
Чё-ё-ёрт.
Вспомнила подробности прошлой ночи.
— Так я не подушку обнимала? — беспомощно моргаю.
— Нет, — отвечает опять же Марк. Романов молчит.
По всей видимости, воды в рот набрал. Или чего он там пил из той пропавшей без вести чашки.
— И кого…? — помертвевшими губами, шепчу, не договорив.
Ей-богу, кто бы увидел меня в этот момент, решили, что, ну, ваще дура.
С двумя красавчиками в одной кровати «лагерничала»[7]. И какого-то на манер плюшевого мишки, даже тискала.
Но… бляха. Для меня это хуже чем с бомжом ватник делить.
Не. Не. Утрирую, конечно.
Если обоняние меня не подводит, парни пользуется чем-то из «армани» и «хюго босс». А с этим «бохатым» «облаком» спать точно комфортнее чем с «запахами улицы».
Но лучше бы…
— Не переживай так, Ромашкина, — встревает Романов, обрывая важную мысль.
— Кровать огромная, ты нас не задевала.
— А как же подушка?
— Он… — кивает на усмехнувшегося Марка парень.
— …отменно бдил…Когда ты прокатилась по кровати и закинула на меня ногу, — улыбается странно Романов и продолжает:
— Быстро тебя от меня оторвал. А дальше ты уже никого не трогала. Свернулась в центре кровати клубочком…
Ага. Котёнок. Ё-моё.
— …и сопела до утра.
— А утром?
— Утром наступило утро.
— А сейчас что? — уточняю, пропустив мимо себя дурацкую шутку.
— Сейчас утро, Ромашкина. Ты ведь в себе? — гад подходит ближе. И, под немигающим взглядом Герца, машет перед лицом ладонью.
— Отвали от неё уже, — озвучивает пожелание, промелькнувшие в моих глазах, Марк, заслоняя собой.
Слегка повернувшись, акцентирую внимание на кровати, а между парнями тем временем сплошные искры летают.
— Она маловата для нас троих, — прихожу к неумолимому выводу.
— Вы врёте мне что ли?
Мажоры поворачиваются. И слово опять берёт кудрявый:
— Это не та кровать, — спокойно поводит плечом он.
— На эту я тебя перенес, спрятав от Романова, когда ушёл мыться, — брови бедные от такого уточнения запутались в волосах.
— А та где? — не смотрю на королевича недоделанного.
Чего смотреть то?!
Понятное дело — его наверняка в очередной раз перекосило.
— Пойдём. Покажу, — кивает мне Герц.
И под опаляющий взгляд Романова, передумывает брать меня за руку.
Просто кивает на дверь.
Вдохнув поглубже, выдохнула и направилась туда.