Пайпер и не скрывает, что ее бургер изумительно вкусный.

– Знаешь, ты тоже могла бы съесть чизбургер, Куки.

– Не планирую, – говорю я, тыкая вилкой в отварную курицу, и я не в силах скрыть горечь в голосе.

– Если это из-за твоего плана у тебя такое лицо, то думаю, пришло время для нового, – отвечает подруга.

– Не все могут быть теми, кому наплевать, – замечаю я.

– Да, могут. – Пайпер берет несколько ломтиков картошки, приправленной специями.

Я бросаю взгляд на Эмпайр Стейт Билдинг:

– Если бы не NutriNation, я бы сюда не попала. Давай смотреть правде в глаза. NutriMin Water никогда не стали бы спонсировать мой блог, если бы я не использовала их продукты, чтобы сбросить вес.

Пайпер хватает мою сумку со спинки стула и роется в ней.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я. – Что ищешь?

– Твой хрустальный шар. Или очки мультивселенной, с помощью которых ты видишь альтернативную реальность. Они же здесь, да? А иначе как бы ты узнала, что произошло бы, сделай ты иной выбор? – говорит она.

Я хватаю сумку:

– Ох, так это все только в моем воображении? Ты слышала тех двух парней. В сфере моды ситуация еще хуже. Там моделями размера плюс называют худых людей. Там отказываются одевать полных знаменитостей на разные мероприятия и говорят, что актрисы размера шесть толстые.

Пайпер делает глоток:

– Ага. Повсюду издеваются над полными. Но мы сами решаем, что с этим делать. То есть да ладно тебе, Куки. Ты будешь создавать одежду для размера плюс, но не быть такой? Проживешь жизнь, боясь чертового чизбургера?

– Я не боюсь есть чизбургер, – отвечаю я. Не уверена, что это правда, поэтому продолжаю: – И мне жаль говорить тебе это, но в мире моды я и так размера плюс.

Подруга хмурится:

– Ну, я стану самым лучшим юристом на этом или любом другом континенте и засужу любого ненавистника толстых, который попробует меня остановить.

– Не все могут быть тобой, – говорю я ей.

– Мы можем быть, кем захотим.

Пайпер сильно ошибается. В мире моды полнота – смертный грех. Хихикающий злодей, похищающий щенков и превращающий их в пальто, будет и то популярнее в индустрии моды, чем толстый дизайнер. Но мне редко удается провести время с Пайпер в настоящей жизни, поэтому не хочу тратить его на споры. Я меняю тему на Колумбию, и остаток ужина мы шутим об ужасных новых соседях Пайпер.

Мы записываем наш ужин на корпоративную кредитную карточку Гарета Миллера и возвращаемся в номер.

Я заползаю в кровать и выключаю свет, но не могу расслабиться. Я представляю, как съеденные мной сухари устраивают драку на кулаках в моем животе. Я ворочаюсь и верчусь. Снова и снова вспоминаю темные задумчивые глаза Гарета Миллера, говорящего «А вот это мне уже нравится».

– Есть новости от Томми? – шепчет Пайпер со второй кровати королевского размера.

– Нет, – говорю я, пытаясь не задумываться над этим.

– И тебя это не волнует?

– Нет.

Я чувствую себя жалкой, вспоминая его поцелуй. Он сделал свой выбор, и пути назад нет.

– Он идиот в любом случае. – Пайпер ворочается в кровати и взбивает подушку. – Спокойной ночи, Куки Вонн.

Мне снится мир, полный рождественских елок, украшенных чипсами «Дорито» и кучерявых бойфрендов, похожих на Кена.

– Простите, с кем вы?

Хипстер смотрит на меня свысока через очки в роговой оправе, как я подозреваю, фальшивые. Он встречает меня за стойкой при входе в узкую студию Гарета Миллера в швейном квартале Нью-Йорка. Прямо позади него высокая дверь из клена.

А за ней находится студия. И я вскоре зайду туда.

Я одета в свой лучший деловой наряд. Черную футболку с несимметричным V-образным вырезом и юбку миди из ткани, на которой я методом шелкографии напечатала персонажей из старых видеоигр. Смесь Донны Рид размера плюс и сериала «Хулиганы и ботаны».

Пока парень поправляет клетчатый шарф, я тереблю Донки Конга на жесткой хлопчатобумажной юбке.

– Я от SoScottsdale. Это дизайнерский блог из Финикса.

Второй парень, в шортах по колено и небрежно надетой кепке, присоединяется к мистеру Узкие Джинсы и встает за стол. Я замечаю, что они оба поместились там, куда бы я и одна не залезла.

– Так SoScottsdale? Что это, черт возьми, такое? – говорит мистер Узкие Джинсы.

Мистер Небрежная Шляпа тянется через плечо мистера Узкие Джинсы и что-то печатает на клавиатуре.

– Ой, забыл? Этот новый сумасшедший в Blue PR хочет, чтобы мы больше рассказывали о регионах. Сделали несколько обзоров. Говорит, что нам нужно расширять аудиторию.

– Что бы это ни значило, – говорит мистер Узкие Джинсы. Минуту он смотрит на монитор. – Ага, вижу. SoScottsdale. Но кто-то уже зарегистрировался. Кеннес Баттерфилд.

Он кивает, отмахиваясь от меня. Словно бы все уже решено.

– Но я пришла от SoScottsdale. Я Куки Вонн.

Позади Узких Джинсов Шляпа фыркает от смеха. Он отворачивается, но вижу, как трясутся его плечи.

– Ну, можешь сказать им об этом, милая. Они внесли в список имя Кеннес Баттерфилд. Она зашла час назад.

Тут заходит шикарная женщина с короткой стрижкой, в обтягивающих джинсах и футболке от Elisabeth and James Dover. Она не останавливается у стойки. Мистер Небрежная Шляпа придерживает дверь, глядя на экран телефона.

Дверь открыта, наверное, секунд десять. Я успеваю увидеть профиль Миллера. В действительности только его нос. И немного темных волос.

Дверь с грохотом захлопывается. Так исчезает мой шанс спросить Миллера, как парень из Монтаны смог создать империю моды. Встретить Лашапель и лично попросить его о стипендии. Все кончено.

Все должно было быть по-другому.

– Но Гарет Миллер там… – Я чуть ли не запинаюсь. Как тупая чертова идиотка.

Узкие Джинсы и Небрежная Шляпа смеются. Я ухожу через парадную дверь, когда один из них говорит:

– Ага, это его студия. Он обязан иногда бывать там.

Я стою на обочине рядом с серым зданием Миллера, пока мимо проносятся такси, а в офисах напротив зажигается свет. Я расстроена. Но для некоторых это обычный будний день.

Я вытаскиваю телефон из сумки.

– Мне жаль, Куки. Правда, – так Терри отвечает на звонок.