— Т-ты кто?

— Меня зовут Снежана. Я хорошая подруга Лёни. Просто подруга, не переживай. Он передал мне тебя, когда нашел на дороге, чтобы я поехала с тобой в больницу.

Выходит, я действительно его увидела на трассе. А думала, мне явился мираж. Как подарок перед смертью.

— Но в больницу тебе больше нельзя. Действие транквилизатора я нейтрализовала, сделав специальный укол. В остальном ты полностью здорова. — Снежана приблизилась ко мне и заговорила вполголоса. Теперь вспыхивающие огоньки в ее глазах сверкали еще ярче, отчего страх еще сильнее леденил изнутри. — Ты уже поняла, что с тобой произошло там? Если нет, то не волнуйся. Мы поможем и все объясним.

— Что это такое? — поднесла дрожащий палец к ее глазам. — У тебя радужки горят… Или это мне кажется?

Девушка по-доброму улыбнулась.

— Ты, главное, не нервничай так. У тебя сейчас такие же глаза, как и у меня. И у Лёни такие же огоньки есть. Раньше ты их не видела, так как была простым человеком и даже не подозревала о существовании таких, как мы. Но теперь ты одна из нас. — Видя мое лицо, перекошенное от шока, Снежана вздохнула. — Так и думала, Лёня тебе ничего не рассказывал. Вот вредная задница…

Мой мозг просто отказывался что-либо понимать. Отрицал воспоминания, в которых я сбежала из камеры, долго пряталась во дворе, а потом все-таки перебралась через забор и неслась через весь лес на последнем издыхании. И теперь просто заглох. Выдал ошибку. Перестал работать. Я пялилась на рядом сидящую девушку, как на инопланетянина. Причем возникало ощущение, что это не она залетела на мою планету, а я вдруг оказалась в другой реальности — реальности, из которой нет пути назад.

— Ладно, не волнуйся. Лёня вернется и все объяснит. Возможно, от знакомого человека тебе будет проще услышать правду. И в нее поверить.

Некоторое время мы сидели молча. Я позволила себе ненадолго отрешиться от клубка спутанных, противоречивых мыслей и заскользила взглядом по округе, радовавшей живописной природой молодых полей и бескрайним синим небом. Кошмарная ночь, которую мне пришлось пережить, умчалась за небосклон вместе со тьмой. Верила ли я тогда, что спасусь? Не знаю. Я просто не сдавалась до последнего. Хотела жить. Хотела увидеть Лео несмотря ни на что.

И сейчас хотела этого больше всего на свете. Где же он? Почему оставил меня…

Кроме нас, вдоль обочины тянулась шеренга припаркованных черных машин. Недалеко курили какие-то мужчины. Интересно, это и есть агенты ФСБ?

Об этом спросить не решилась, да и не это меня волновало больше всего. Куда сильнее хотелось узнать другое.

— А где Лео?

— Как только повяжет всех Охотников, вернется. Не волнуйся. Он у нас большая шишка. Без него ни одна операция не обходится, — улыбнулась. А меня радовало то, что я встретила первого человека, который отзывался хорошо о Лео. — Кстати, ты не хочешь немного привести себя в порядок к его возвращению? Душ обещать не могу, но вымыть ноги и умыться вполне. К тому же в багажнике лежит немного моей одежды. У нас должны быть похожие размеры. Я без проблем могу отдать тебе один свой простенький сарафан.

— Спасибо.

Мне было безумно приятно осознавать, что подруга Лео искренне обо мне заботится. Я так отвыкла от простой человеческой доброты и поддержки. Интересно, настоящие друзья Лео все такие чудесные? Если так, то хотелось бы познакомиться со всеми ими.

На улице оказалось свежо. Но, как ни странно, я не замерзла, пока умывалась и мыла ноги ледяной водой. То есть я, конечно же, чувствовала холод, и кожа моя покрывалась мурашками, но не пробирало до костей, хотя должно бы. Я никогда не отличалась любовью к холоду и всегда мерзла, потому и удивилась.

— К тебе прилетел довольно сильный дар. Повезло, — ответила на мое удивление Снежана, открывая багажник. Протянула мне хлопковый синий сарафан, по фасону больше похожий просто на удлиненную футболку с короткими рукавами. Да, не шикарная модель из последней коллекции, но приятная на ощупь и, кстати, вполне мой размер.

Еще когда я мыла ноги, поражаясь тому, что кожа стоп выглядела девственно-чистой и без единой царапины, Снежана дала мне серые тряпичные балетки — они оказались маловаты. Поэтому я, когда залезла обратно в джип, не надевала их, даже переодевшись в сарафан. Джинсы и черную футболку, подаренную Лео, придется выбросить. Грустно. Их уже не спасет никакая первоклассная химчистка.

Снежана одолжила мне даже свою косметику. Но не давала взглянуть в зеркало. Поэтому я лишь протерла лицо тоником и увлажнила губы бальзамом.

— Сначала свыкнись со своей сущностью. Сейчас увидишь в зеркале огоньки — и перепугаешься до потери пульса. Я тебе говорю.

Пока что эта сущность спала мирным сном. Быть может, лишь потому, что в данный момент я была уверена: мне ничего не угрожает. Пока я пыталась разодрать — именно разодрать, а не расчесать — спутанные волосы, вдруг осознала: мне нельзя подходить к Глебу. Если с его языка внезапно сорвется плохое слово, мое чудовище проснется и захочет его убить. Не просто захочет, а сделает это с удовольствием.

А еще меня больше никто не сможет обидеть. Ударить. Я чуть не расплакалась, когда это поняла. И ощутила прилив благодарности этому нечто, поселившемуся во мне. Думаю, со временем мы поладим и будем дружить — мне очень хотелось бы этого.

— Майя, что случилось? Ты плачешь? — рука Снежаны обеспокоенно легла мне на плечо, и я повернулась к ней с улыбкой.

— Немножко. Просто только что поняла, что мне действительно повезло. С даром. Жаль только, что прошлому его… гм… владельцу пришлось умереть.

— К сожалению, всегда будут желающие попытаться отобрать столь ценное приобретение, пусть и мало кто о нем знает. К этому нужно быть готовой.

Прекратив мучить волосы расческой, прижала руки к груди.

— Никому его не отдам. Где он сидит? Тут? — прижала ладонь к сердцу.

— Одна часть в сердце. Другая в голове. И третья охраняет невидимым облаком все тело.

Осознание того, что я теперь никогда не буду одна, объяло трепетным теплом сердце. Как бы дико это ни звучало, но мне хотелось сказать спасибо Лео за то, что из-за него меня похитили.

У него такой же дар? Разозлиться бы на него за то, что он ничегошеньки не говорил мне об этом! Но потом задумалась: а когда бы он успел? Все пронеслось слишком быстро. Да и не думаю, что в подобные тайны посвящают всех и каждого.

Хотелось спросить у Снежаны еще что-нибудь о даре, но мой взгляд привлекли несколько мужчин, идущих вдоль дороги. Лео узнала издалека — по уверенной походке, по яркой рубашке и по ярому намерению скорее дойти до джипа. Я, не глядя, протянула Снежане расческу и с замирающим сердцем, которое стремительно наполнялось безграничным счастьем, уставилась на подходившего Лео.

Он с особым остервенением распахнул дверцу и гаркнул:

— Почему она не в больнице?

Смотрел не на меня, а на свою подругу, пока я пыталась обрести дар речи, зацепившись шокированным взглядом за красные разводы по всей ткани рубашки. Кое-где зияли дыры, похожие на дыры от пуль.

— А ты посмотри ей в глаза, потом ругайся, — буркнула Снежана.

Несколько секунд Лео не двигался, молчал. Я же с ужасом не могла оторвать взгляд от его рубашки, в красках представляя, как могли появиться все эти следы. Сердце нервно задергалось в груди.

— Майюнь… — произнес странно охрипшим голосом. Нежно коснулся пальцами подбородка, отчего по коже разбежались микроразряды тока. Как же я соскучилась по его прикосновениям… Чуть не растеклась, не растаяла всего за пару мгновений. Чуть не рассыпалась на мириады волшебных частиц, которые бы бросились вперед и окутали Лео плотным, липким, вибрирующим туманом — и никогда бы не покидали его. Как же мне остро хотелось быть рядом с ним, кем угодно, сестрой, подругой, тенью, неважно. Лишь бы рядом.

Наш волнующе-трепетный момент прервали. Нежные пальцы отдалились от подбородка, а вместе с тем из меня точно утекла вся сила. Я почувствовала себя электронной игрушкой, из которой внезапно вытащили такую крайне необходимую зарядку. А все из-за того, что какой-то черноволосый парень по-братски положил руку на плечи Лео и громко сказал: