— Вика я, Вика.
Похоже, для него было недостаточно узнать одно мое имя. На его лице так и читалось: зачем я приперлась?
— Я пришла, потому что… А давайте, Дмитрий Николаевич, вы меня сначала впустите, а потом я все расскажу?
— Проходи.
Он раскрыл шире дверь, и я прошмыгнула внутрь. Узкий полутемный коридор привел нас к еще одной двери. За ней оказалась маленькая прихожая, где меня попросили оставить обувь и верхнюю одежду.
— И не называй меня больше по имени-отчеству. Я уже давно не твой преподаватель.
Открыв следующую дверь, Дима пропустил меня в квартиру. Моя голова сама задралась и раскрылся рот, когда я увидела высоченный потолок. Метра три-четыре, не меньше. С него свисали лампы в железных абажурах, ярко освещая здоровенную студию, разделенную на зоны деревянными перегородками-сетками. Сразу справа стояла огромная двуспальная кровать (чтобы приходить с работы и тотчас же заваливаться спать), слева — письменный стол с ноутбуком. Я направилась прямо, проходя мимо перегородки, к обеденному столу, на который лился бодрящий утренний свет из огромных деревянных окон. В воздухе витал аромат свежезаваренного кофе, отчего у меня потекли слюнки.
— Кофе будешь?
— Да! — с большим энтузиазмом воскликнула я. Еще бы еды какой-то пожевать, но наглеть столь сильно я сразу не хочу.
— Присаживайся на тот диван, — Дима указал рукой налево, в противоположную сторону студии.
Проходя к двум синим диванам, я не удержалась и легонько пнула красный боксерский мешок, висящий на цепи. Он еле пошатнулся, а я замахала рукой от боли.
Диван оказался в меру жестким — в таком не утонешь. Пока я ждала кофе и Диму, осматривала помещение в поиске женских вещей. Ничего такого. Даже милых подарков-безделушек, совместных фото в открытых шкафах не обнаружилось. Зато каждая полка едва не ломилась от книг.
Протянув мне белую чашку с кофе, Дима уселся на второй диван.
— Мне на работу через полчаса. Говори.
— Дело в том, что… — я опустила глаза, глотнула кофе. Сложно врать человеку, завоевать доверие которого в свое время стоило больших трудов. — Я приехала к сестре на две недели. Все было хорошо, пока я два дня назад не встретила своего бывшего парня. Он мне проходу не дает. Караулит под домом.
— И что он хочет?
— Чтобы я вернулась к нему, конечно! — я подняла возмущенный взгляд на Диму. — Я ему говорила, что между нами быть ничего не может, а он… псих какой-то!
— Я его знаю?
— Нет, нет. Он с моего родного района. И здесь не бывает.
Дима рассмеялся.
— А его не смущает то, что ты за границей живешь?
— Так он хочет, чтобы я здесь осталась. Говорил, помешает мне сесть на самолет через три дня. Я бы в полицию обратилась, но у него там дядя работает. Без толку. И я бы у друзей пожила, но их всех он знает. Уверена, уже побежал меня искать у соседей, — закивала головой, а потом шепотом добавила: — Сегодня утром, пока он спал в машине под домом, я незаметно проскользнула и сюда прибежала. Можно я здесь поживу три дня? Пожалуйста! — я поставила чашку на деревянный журнальный столик и сложила руки в молящем жесте. — Он точно-точно не догадается меня здесь искать. И никто из друзей не знает, что я в курсе, где вы живете. Прошу! Я буду очень тихо себя вести. Могу приготовить обед, убраться…
Все время Дима слушал меня, медленно потягивая кофе и изредка поглядывая за окно, где шумели деревья от порывистого ветра.
— Ладно, оставайся. Я вернусь вечером.
Я облегченно вздохнула, положив руки на грудь.
Мой план сработал просто безупречно. Август у Димы меня не найдет. Ночью я тщательно вымылась, полностью переоделась в одежду Веры. Если где-то и был жучок, то он остался в доме. И на всякий случай, чтобы господину Инспектору было особо весело с утра, перед выходом я забросила все его вещи в стиральную машину. Пока он их высушит, пока побегает по моим друзьям, — ему уже надо будет возвращаться на базу. Без меня.
Когда Дима ушел, я с радостными криками и визгами носилась минут пять по студии. Упала на диван отдышаться. Все хорошо. Только осталось найти Веру. Нужно связаться с Тихоном. Единственный вариант — позвонить из таксофона. У меня есть немного наличных, которые я наскребла, порывшись по сумкам-карманам сестры. Должно хватить на пару звонков.
В одной из полок в тумбочке, которая теснится в углу возле двери, я нашла запасной ключ. Думаю, я без проблем успею вернуть его на место прежде, чем Дима придет домой. Он даже ничего не заметит.
Путь к почте был неблизкий. Но когда постоянно спасаешь свою шкуру, уже перестаешь обращать внимание на усталость. Я лишь надеялась, что тот таксофон еще до сих пор висит на соседнем здании с почтой.
Сто рублей — и у меня на руках таксофонная карточка. Десять минут. Стоя у таксофона, я говорила себе, что надо в них уложиться. И надеялась, что Тихон дома.
На той стороне подняли трубку, и я затараторила:
— Тиша, говори быстро, что ты узнал от соседей и друзей?
— Вишня, ты где?
— Пока что не могу сказать. Говори скорее, я из таксофона звоню!
— Только узнал, что несколько соседей видели, как машина в субботу утром отъезжала от дома. Но я еще не у всех был…
Послышался еще один мужской голос на заднем плане. По звукам было похоже, что кто-то отобрал у друга телефон.
— Дорогая, я соскучился.
Услышав голос Августа, я выронила трубку.
Его слова прозвучали не так, как обычно говорят мужья своим женам, с нежностью и любовью. Они прозвучали, как: “Дорогая, увижу — убью”.
Обратно я шла максимально быстрым шагом. Не бежала, чтобы не привлекать к себе внимание. Про карточку, оставленную в таксофоне, я уже вспомнила, когда вставляла ключ в дверь.
“Он меня здесь не найдет. Он меня здесь не найдет”, — как мантру повторяла я, бродя взад-вперед по студии. Проходя мимо окна, выглядывала во двор и постоянно одергивала себя не делать этого — будто сейчас Август нежданно-негаданно покажется в окне с хищной улыбкой и протянутыми ко мне руками: “Попалась!” Смешно.
Он не догадается, что я у Димы. Нет, нет.
Но как он так быстро оказался у Тихона дома?! Надел шмотки моей сестры и поехал в них? Смешно.
Скорее всего, поехал в своих. С чего я взяла, что его испугают мокрые штаны?
Нужно было вообще сжечь его вещи. Точно. В следующий раз так и сделаю... Следующий раз? Боже упаси.
В конце концов я выдохлась и опустилась на диван. Холодильник стоял совсем не далеко, но красная декоративная подушечка лежала ближе. Все же сон одержал победу над голодом, и я вырубилась, скрутившись в клубочек на диване.
“Не позволительно так долго спать” — было первой моей мыслью, когда я проснулась, еще не открыв глаза. Сквозь веки не пробивается свет, значит, уже вечер. Но и теплым пледом я себя не укрывала.
Я резко поднялась. Дима сидел в другом конце студии, что-то тихо печатая на ноутбуке. Лампа горела лишь над ним.
— Выспалась?
— А, да. Знаешь, никак не привыкну к смене часовых поясов.
Проснуться и увидеть Диму было невероятной радостью. Если Август до сих пор не нашел меня, то, возможно, и не найдет.
Когда загорелись все лампы, равномерно осветив студию, я глянула на черный циферблат электронных часов, примостившихся на полке. Полседьмого.
— Как прошел день? — поинтересовалась я.
— Не так весело, как хотелось бы. Думаешь, преподавателям не надоедает вести одни и те же лекции… — Дима прошел мимо дивана и остановился у холодильника, за которым начиналась кухня. — Что будешь на ужин? Гуляш, жаркое, котлеты?
Живот сразу отозвался жалобным звуком на упоминание таких блюд, и я с небывалым воодушевлением поднялась с дивана и подбежала к Диме.
— Жаркое. Помочь приготовить? — улыбнулась я, но он, похоже, моим радостным настроением не заразился и безразлично ответил:
— Спасибо, я сам.
Ближайший час я провела на диване, изнемогая от дразнящих возбуждающих запахов — готовилась говядинка. Пытаясь себя хоть как-то развлечь и отвлечь, я полистала несколько книг. Психология, социальная психология, самосовершенствование… Нет, мой мозг сейчас к такому не готов. Мой мозг сейчас бы с удовольствием насладился разглядыванием картинок, или вообще завис на неопределенное время.
