— Ян, пошли они к черту! Ты самая красивая и интересная девушка, из всех, с кем я знаком. А я знаком со многими красотками. Пойдём танцевать?! — речь Стаса никак не влияет на мое состояние, но я полностью согласна с его мнением, насчет: «послать их к черту».

— Пойдём! — соглашаюсь, заметив знакомую мощную фигуру у выхода из випок. Пусть видит, что мне плевать на него и его девок, также, как ему на меня.

Расслабиться на танцполе больше не получается, так что просто двигаюсь, подстраиваясь под других танцующих. Стас тоже не выглядит расслабленным.

Перед глазами то и дело мелькает картинка с обнимающейся парочкой. Трясу головой, отгоняя мрачные мысли.

В какой-то момент, когда у меня уже почти получилось отвлечься, прямо передо мной материализуется Вик собственной персоной. Буравит мою фигуру почерневшими от гнева глазищами.

Замираю от неожиданности и бросаюсь на поиски запропастившегося внезапно Стаса. Но друга нет поблизости. Ушел, даже не предупредив, говнюк!

— Нужно поговорить. — гремит у самого уха, вызывая дрожь во всем теле.

Отрицательно качаю головой, в отчаянии, высматривая макушку друга, но безуспешно.

Вик закидывает мою тушку на плечо, придерживая за бедра. Беспомощно свисаю головой у самой задницы и не удерживаюсь от смачного шлепка по ней.

Хозяин каменной пятой точки реагирует грудным рычанием, и я сдаюсь, опустив руки, вдоль мощного тела.

Вик вносит меня в светлый пустой кабинет. Не в випку, где его, наверняка, дожидается подруга. Не хочет спалиться перед ней, засранец.

— Поговорим!? — ставит на пол, одергивая мое задравшееся платье.

— А есть о чем? — включаю стерву, потому что быть запуганной ланью, просто надоело.

— Что ты забыла здесь? Это место не для тебя! — глаза метают молнии, ноздри расширены.

— Это не твое дело.

— Это мое дело! Какого хрена, Яна? Ты выбрала его? — первый порыв — сообщить о том, что выбора у меня не было и нет. Потому что ты — послушный папочкин сынок и обманщик, который обещал ждать, а вместо этого, точно также, как и Стас, предпочел спать с различными барби. Только такая речь растоптала бы меня, как личность.

Обида и гнев переполняют мой котелок. Молчу, перебирая локон, свалившийся через плечо. Хочется сбежать и закрыться в своей квартирке от всего.

— Ян… — уже спокойно произносит Вик, приближаясь к моему лицу. Замираю от переполнивших эмоций. Близость этого парня сводит с ума.

— Объясни, что произошло? Почему сегодня ты с ним, а я — как чужой человек, охреневаю от этого в сторонке? — теплые руки, обхватывают мои плечи. Тело расслабляется и само приближается к твердой груди, растворяясь в ощущениях. Запах хвои ласкает ноздри, манит, как магнит.

— Ты не сильно переживал, обжимаясь с Леной. — обвинение вырывается против воли, и приводит мысли в порядок. Нужно сохранять хладнокровие. Отхожу на пару шагов к двери, чтобы не попадать под влияние Воронцова.

— Я думал, что у нас все в порядке. — парень потирает переносицу, задумчиво уставившись куда-то мимо меня.

В порядке?! За то время, что прошло, он ни разу не вспомнил обо мне. Не позвонил, не написал. Проводил время с отвязными друзьями и барби в коротких шортах, пока я разрывалась от непрошенных чувств.

— Просто объясни, что произошло? — он больше не пытается приблизиться и я этому рада, потому что так легче соврать. Не хочу, чтобы он знал о моей осведомленности по поводу планов наших отцов. Не хочу признавать, что ждала звонка от него, каждую секунду зажимая телефон в руке, в страхе пропустить вызов.

Вздернув подбородок, гордо заявляю, то, о чем, возможно, буду жалеть, но сейчас мне хочется выйти из этой истории, не оставив ему шанса унижать меня и дальше.

— Это всегда был он. Ты же знал. — слова слетают с губ, разрывая меня изнутри.

— Это всегда был он. Ты же знал. — слова слетают с губ, разрывая меня изнутри.

Воронцов пристально рассматривает меня, с отвращением и ненавистью. Разворачивается, чтобы уйти, но внезапно, останавливается:

— Лена — моя сестра. — это многое меняет, но не отменяет того факта, что Вик не звонил, и не искал встреч. И не отменяет глупого сводничества нас родителями, которому он, как послушный мальчик следовал шаг за шагом. А стоило, папочке передумать — исчез из моей жизни, тем самым подтверждая своё участие в этой глупой игре.

Равнодушно пожимаю плечами, будто мне плевать.

— Стас будет меня искать. — выбегаю из Тихого помещения первой, чтобы не наблюдать удаляющуюся спину, борясь с желанием догнать, и рассказать все, как есть.

Вик не бежит за мной, как того хотелось бы. Это уверяет в правильности моего решения.

Взволнованный Стас обнаруживается за нашим столиком. Сверкает взглядом в мою сторону и тут же расслабляется.

— Хочу домой. — сообщаю другу, тоном, нетерпящим возражений.

Выходим на свежий воздух и ловим такси.

— Ты была с ним? — напряженно спрашивает Стас, разминая пальцы.

— Если бы ты не свалил в неизвестном направлении, он бы меня не утащил. — почти кричу, срывая злость и обиду на том, кто этого не заслуживает.

— Прости. Я как раз, пошел искать его, хотел поговорить. Чтоб он не приближался к тебе. Ты бы не позволила, вот и свалил молча. Придурок! — выплюнул, размахивая руками, будто, сражаясь с невидимым соперником.

— Ян, ты ведь не простишь такое?! — с надеждой цепляется в мои плечи, заглядывая в глаза. Сейчас в океанах плещется страх.

Не знаю, как ответить. Правда. Мне кажется, что если бы Вик только признался, попросил… Я бы растаяла. Потому что чертовски устала без него.

Молчание делает своё дело и Стаса накрывает. Его грудь сотрясается от смеха. Руки проходятся по волосам, ерошат их, превращая в непослушный ежик. Громкий грудной смех, почему-то не заражает, как делал это раньше, а пугает. Похоже, теперь, я знаю, как звучит отчаяние.

— Боже! — восклицает он, возводя руки к небу.

— Почему сейчас? Почему ты не открыл мне глаза раньше?! Не смотри на меня так, Янукович! Я, наконец-то, понял, что такое френдзона! Ну и хреново же тебе было, подруга!

Не хочу слышать то, что он говорит. Не хочу знать, что причиняю ему боль. Закрываю уши руками, но тут же опускаю их, представив, каково это- делиться своей болью с тем, кто отгораживается так демонстративно.

— Янукович! — смех сменяется задумчивым взглядом, буравящим меня.

— Поцелуй меня! — лицо Станиславского озаряет улыбка. Так улыбаются, когда решаются на какое-нибудь безумие. Чувствую себя героиней сопливой мелодрамы, только хэппи энда, здесь, похоже, не будет. По крайней мере, не с нами.

Приближаюсь к другу, прижимаюсь щекой к груди. Бешеный стук сердца под твердыми мышщами не дает расслабиться. Не могу сделать то, о чем он просит. Это даст ложную надежду, а я не хочу поступать так с ним. Только не после того, как сама пережила подобное разочарование.

— Наше такси… — сообщаю, вдыхая аромат парфюма и, в очередной раз, убеждаюсь, что не испытываю былых эмоций. Этот запах смешивается со многими чувствами: доверия, дружбы, любви, настоящей, братской любви. Хочется закричать от бессилия. Почему не он?! Почему Вик?! То, что сделал Стас, сейчас кажется мелочью на фоне поступков Воронцова. Глупое сердце! Глупое тело! Глупая я!

Казалось бы, бери о чем мечтала долгие годы и будь счастлива… Но нет! Яна Маркова всегда найдет повод для страданий.

В голове пульсирует лишь одна мысль: Стас твой. Сейчас он хочет тебя. Больше не будет череды из различных размалеванных девушек, стоит только поднять голову и потянуться к губам…

Вик

После жаркого свидания с Яной в машине я еще долго не мог прийти в себя. Хотя, назвать свиданием то, что произошло, сложно. Это просто крышеснос какой-то: в паху дичайшая боль, в башке раздрай, горло жжет от жажды. В любой другой ситуации, я бы просто воспользовался моментом, забив на рамки приличия. Но с Яной…