— Видела, как мы сегодня с Юлькой пробуксовывали в сцене? Одно да потому, одно да потому — никакого развития.

— Видела, конечно.

— И что думаешь?

— Думаю, Юрич вас там мало занял, — честно говорила Ася, — вы тупо открыли чемодан, вытащили вещи и давай их обсуждать. Скучно! Вам просто делать нечего в этой сцене, кроме разговора.

— Хм, — чесал лохматый затылок Димка, — может, ты и права.

— Попробуй завтра искать в этом чемодане компромат на Бланш, — предлагала Ася, — пока Юлька будет про драгоценности и меха трындеть, ты вытряхивай каждую тряпку, ройся в карманах. И тебе будет, что делать, и Юлька начнет от такой твоей наглости возмущаться. Вот и эмоции интересные пойдут.

— Слушай, классная идея, — оживлялся Варламов, — попробую завтра!

И ведь правда пробовал. Асины опыт и расчет, помноженные на бешеную энергию Димкиного таланта, давали невероятные результаты. Юрич орал «Неплохо! Очень неплохо!», и все округляли глаза, потому что такой похвалы от мастера мало кто удостаивался. К чести Варламова надо было сказать, что он умел не только быть в центре зрительского внимания, но и мастерски отходить на второй план, подсвечивая партнера, с которым в этот момент был на сцене. Рядом с ним Ася играла так, как никогда в жизни. Была ли она довольна? И да, и нет. Да, потому что это был невероятный чистый кайф — играть любимую роль в паре с таким шикарным партнером, вспыхивать и раскрываться на сцене. Прямо подарок на все дни рождения сразу. А нет, потому что в глубине души Ася прекрасно понимала, что это по большому счету не её заслуга. Поставь сейчас рядом с ней другого Стенли (например, бедного дублера Лешу, который репетировал всего пару раз), и волшебство исчезнет. Она будет играть хорошо, но не гениально. А дай Варламову любую другую партнершу, и та тоже засияет, заискрится в лучах Диминого таланта. Что ж, не всем быть такими, как он. Таких один на миллион.

В театре они по-прежнему скрывали свои отношения, хотя Дима при каждом удобном случае незаметно зажимал её за кулисами, запуская руки под костюм.

— Варламов! — шипела на него Ася, испуганно стреляя глазами по сторонам, — с ума сошел?

— Сошел, — со вздохом соглашался он, — а до вечера еще так далеко…

— Доживешь!

— А вдруг нет?

— От спермотоксикоза еще никто не умирал, — фыркала девушка, но не отказывала себе в удовольствии провести руками по его спине, а затем шаловливо скользнуть ладонью между крепких ног и слегка погладить набухший бугор. Который тут же отзывался на её ласку.

— Ты что делаешь, — шепотом ругался Варламов, — мне ж на сцену сейчас! Накажу вечером!

— Буду ждать с нетерпением, — усмехалась Ася и торопливо отходила в сторону. И так уже кое-кто из ребят начинает на них коситься, не надо им давать лишний повод для сплетен.

Но наказание настигло Асю раньше, чем она ожидала. После обеденного перерыва Юрич решил, что пора и Асиной дублерше разок сыграть. А пока Наташа с Борей репетировали, режиссер попросил девушку отнести несколько бумажек в бухгалтерию.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Конечно, Петр Юрьевич, не вопрос! — кивнула Ася и помчалась в дальнее крыло здания, с трудом ориентируясь в этих полупустых закоулках. Вручив бухгалтерше бумаги, она выскочила в коридор и, пробежав пару метров, вдруг оказалась в Димкиных объятьях.

— Кого я поймал, — промурлыкал он, обжигая её откровенным взглядом, — это же маленькая любительница провокаций.

— Дима, ну не здесь же, — сдавленно прошептала Ася, ощущая, как её захлестывает запретное, и оттого такое острое возбуждение. Жаром опалило всё тело, а между ног уже было не только горячо, но и мокро.

— Я же обещал наказание, — опасно сверкнули зеленым огнем Димины глаза, и он мгновенно затащил её в какую-то кладовку. Темноту разбивал слабый свет от неплотно прикрытой двери, создавая интимный полумрак.

Властно огладив девушку по бокам, Дима перенес тяжелые ладони на плечи и слегка надавил, заставляя Асю опуститься на колени. Его палец очертил контур губ, заставляя их приоткрыться, и проник внутрь. Ася обхватила губами палец и начала скользить по нему языком.

— Да, моя хорошая, вот так… Сделаешь это…для меня? — хриплый шепот будто бил электричеством по оголенным нервным окончаниям, и Ася вздрагивала от болезненного желания, скручивающего все внутренности в один ноющий узел. Она еще раз облизала палец, двигающийся у неё во рту, и подняла на Диму горящие возбуждением глаза. Вместо ответа девушка протянула руки к его штанам и плавно стянула их, опустив до колен. Потом так же нежно высвободила из ткани боксеров напряженный твердый член, слегка сжав его у основания. Дима тут же тяжело и громко задышал, вцепившись руками в её плечи.

Ася никому не делала до этого минет. Раньше ей это казалось совершенно отвратительным, на робкие предложения Виталика — её первого парня — она отвечала категоричным отказом. Впервые смутное желание попробовать член на вкус возникло у нее тогда, на горе, когда Ася увидела Димин оргазм. Помнится, не удержалась и слизнула с пальца одну из капель, оросивших её бедра. С Максом она пыталась сама предложить оральный секс, но парень был против. Ему казалась кощунственной сама мысль о том, что его член будет касаться губ девушки. А теперь наконец все совпало. Его желание, её желание, и никакого стыда и смущения.

Она медленно разомкнула губы и облизала головку, потом плавно вобрала в себя мощный ствол, наслаждаясь гладкой шелковой кожей, под которой скрывалась стальная твердость. Дима застонал.

— Боже, я умер и попал в рай, — хрипло проговорил он.

Ася чувствовала его наслаждение так, как если бы это она сейчас качалась на волнах удовольствия. Она пьянела от той власти, которая у неё сейчас была над ним, упивалась своей женской силой, способной в одно мгновение заставить забыть мужчину обо всем на свете, кроме себя. И когда Дима, закусив губу, чтобы не кричать, излился в неё, девушка ощутила его оргазм так остро и ярко, что сама застонала, чувствуя, как подступает пик удовольствия. Дима рывком поднял её с колен, нырнул рукой в трусики и за пару движений добился желанной разрядки — такой мощной, что у девушки все поплыло перед глазами.

Когда они, приведя себя в порядок, вышли в коридор, Варламов снова провел пальцем по её припухшим губам, и его четко очерченный рот расплылся в чувственной улыбке:

— Сбылась моя мечта.

— Все, теперь больше не о чем мечтать? — поддразнила его девушка.

— Поверь, есть о чем, — ухмыльнулся он, — не переживай, фантазия у меня богатая.

И Ася все же покраснела.

В этот день они впервые уехали из театра не вместе. У Димы были вечером съемки, и он сразу после репетиции убежал, а ключи от квартиры отдал Асе еще утром, строго-настрого наказав, чтобы она ждала его дома.

Полдня без Варламова обещали тянуться долго, поэтому Ася не спешила уходить из театра после репетиции. Налила себе чаю, поболтала с ребятами, вдумчиво повторила текст своего монолога.

— Ася, — подбежала к ней Юлька, которая играла Стеллу, — там за кулисами пьеса Димкина валяется, он похоже забыл. Передашь ему, ладно?

— Конечно, — кивнула девушка и, не задумываясь, убрала листки в рюкзак. И вдруг её настигло запоздалое осознание. Она подбежала к Юльке и тихо, но яростно спросила:

— В смысле «передашь»? Почему ты решила, что я сегодня увижу Варламова?

— Эээ, ну я думала, что вы встречаетесь, — захлопала глазами Юля, — а разве нет?

Ася за локоть выволокла испуганную девушку в коридор и прошипела гестаповским тоном:

— С чего ты решила, что мы встречаемся?

— Хм, дай подумать. Ну, вы смотрите все время друг на друга.

— Подумаешь, мало ли кто на кого смотрит!

— Еще он постоянно тебе чай наливает, а ты ему поправляешь воротник на рубашке, — добросовестно перечисляла Юлька, — вы ржете вдвоем над шутками, которые никто, кроме вас не понимает, а еще, помнишь, Катя притащила пирог и всех угощала, а ты сказала, что Диме его нельзя, потому что там яблоки, а у него на яблоки аллергия.