Он пытался стряхнуть с себя воспоминание об услышанном им зове, прозвучавшем во мраке но­чи и вызвавшем какое-то странное и жутковатое чувство. Должно быть, это Эдинбург, сказал себе Магнус. Во рту у него был странный привкус – дыма, пожара, смерти, разрушения. Он так ясно все это представлял, будто сам был там.

Господи, она не стала бы призывать его, если бы так отчаянно не нуждалась в нем. Идэйн в опасности!

– Ox, – выговорила вдова, – в Шотлан­дии ты не сможешь украсть лошадь. Тебя за это кастрируют и вырвут кишки, если поймают, а потом повесят.

– Добрый конь, – настойчиво сказал Маг­нус, поднимая с соломенной подстилки плащ и ко­жаный жилет. – Мне нужен конь не хуже того гнедого дьявола, который принадлежит Асгарду де ля Гершу.

– Какая девушка? – не­винным голосом спросил командор эдинбургских тамплиеров. – Наместник, вы знаете, что на это существует запрет. Мы не имеем права держать женщин ни в одном отделении ордена Бедных Рыцарей Святого Храма. Нам было бы трудно объяснить почитаемому нами государю Шотлан­дии королю Уильяму, как к нам сюда попала девушка.

Они пересекли двор, и командор взял фитц Гэмлина под руку, когда они приблизились к гру­де камней, которую перетаскивали каменщики.

– Осторожнее, милорд, смотрите под ноги. Мы перестраиваем склепы, потому что, к несчас­тью, несколько дней назад часть наших подзем­ных помещений обрушилась.

Верховный судья и королевский наместник с любопытством оглядывал внутренний двор и ка­зармы тамплиеров. Он слышал о таинственных сборищах в этих подземных помещениях. Плотники, работавшие там, рассказывали о них в городе. Насколько известно, во время обвала подземного свода никто не пострадал, хотя тамплиеры были столь скрытны, что если бы в чем-то признались, то это было бы весьма странно, поскольку противоречило их правилам.

Для фитц Гэмлина все это было диковинным: он слышал о воинственном ордене множество раз­ных историй, но не думал, что такое возможно здесь, в Эдинбурге. Слышал о тайных обрядах и инициациях. Весьма странных обрядах, если их вообще можно было назвать религиозными обря­дами. А также об их опытах в области оккультных наук.

Командор тамплиеров провел его через двор, и после шума, царившего во дворе, они оказались в тишине трапезной.

– Асгард де ля Герш, – сказал фитц Гэмлин, – один из самых уважаемых рыцарей ваше­го ордена, получил документ, подписанный коро­лем Уильямом, на право поисков девушки, кото­рую, как подозревают, похитили из монастыря Сен-Сюльпис. Дело в том, что я сам выдал ему эту бумагу. А теперь мы разыскиваем его, потому что у нас есть все основания полагать, что девуш­ка с ним.

Командор выдвинул скамью и жестом пригла­сил верховного судью и наместника сесть. Как только тот занял свое место, из кухни прибежал белый кот и прыгнул тамплиеру на колени.

Высокий тамплиер прижал его к груди и сидел, поглаживая пальцем серьгу с драгоценным камнем, висевшую у кота в ушке.

– Господин наместник, я знаю рыцаря Асгарда де ля Герша, – любезно сказал командор, – но он не числится среди наших братьев в Эдинбурге. Он приехал из Лондона, а до того был в Париже.

Фитц Гэмлин сжал губы. «Это не ответ, – сказал он себе. – Ведь я спросил о девушке. Что воображают о себе эти высокомерные монахи, когда пытаются играть в подобные игры с верхов­ным судьей и наместником короля?»

Вошел тамплиер низшего ранга, неся чаши и кувшин вина, которое командор разлил собствен­норучно.

«Что самое возмутительное, – продолжал думать фитц Гэмлин, – так это то, что именно король дал большую часть денег, чтобы выкупить у Санаха эту девицу. И теперь Уильям Лев с не­терпением ждет ее, но, похоже, тамплиеры не же­лают с ней расставаться».

А время поджимало. Лев Шотландский уже собирал на южных границах своих вассалов, пото­му что готовился выступить против короля Генри­ха Английского и отвоевать часть земель, поте­рянных после смерти своего брата короля Малкольма.

Последние несколько недель король Уильям готовился начать войну, а для этого припас не­сколько реликвий, таких, например, как недавно найденная кость Святого Андрея, с которой над­лежало идти в бой. И, наслышанный о необычайных талантах юной ясновидящей из монастыря Сен-Сюльпис, той самой девушки, которую, как предполагалось, привез из Лох-Этива тамплиер де ля Герш, Лев Шотландский очень хотел запо­лучить ее.

В конце концов королю Уильяму надоело ждать. До него доходили слухи о том, что тампли­ер де ля Герш действительно вернулся с девуш­кой, но что оба они оказались недоступными и на­ходились у храмовников на окраине его собствен­ной столицы.

Фитц Гэмлин не отваживался сказать королю, что слышал он сам. А именно, что девушка была не более и не менее как узницей тамплиеров и что обрушившиеся своды подземных склепов в их эдинбургском отделении были следствием какого-то тайного ритуала в скрытом от всех зале собра­ний (или как там они его еще называют на свой лад), в котором девушка принимала участие.

Разглядывая поверх края чаши с вином аске­тическое худощавое лицо командора, фитц Гэмлин составил обо всем собственное мнение. Ему не особенно нравились его соотечественники-нор­мандцы. Ему не по вкусу были ни их надменность, ни их пристрастие к тайнам. Но для них было опасно насмехаться над шотландским королем и водить его за нос. Девушку скрывают здесь, у тамплиеров, в этом фитц Гэмлин был теперь со­вершенно уверен.

Он решил, что прикажет личной гвардии ко­роля Уильяма прийти сюда и учинить обыск. Ко­ролевские гвардейцы могут явиться под предлогом поисков подземных цистерн для сбора воды и древнего водопровода, чтобы проверить, не пострадали ли эти сооружения во время недавнего обвала подземных потолков в замке тамплиеров. Кто-нибудь из королевской канцелярии мог бы представить бумаги, свидетельствующие об их су­ществовании в прошлом. Если даже таких бумаг, как и самого водопровода, никогда не было.

Наместник с трудом подавил улыбку, когда излагал командору свои соображения по поводу поврежденных водопровода и цистерн. Эта мрач­ная личность, казалось, проявляла отчаянные уси­лия, чтобы скрыть свое раздражение, но на щеках командора все же проступил темный румянец.

– Никто никогда до сих пор не производил здесь обыск! – рявкнул командор. Кот, потрево­женный его тоном, спрыгнул у него с колен – шерсть его встала дыбом. – Мы – монахи, гос­подин наместник! И это святая земля!

– Конечно, вы правы, – кивнув, миролюби­во согласился фитц Гэмлин, однако не смог сдер­жать улыбки. – И король наш Уильям, сэр, сде­лает все возможное, чтобы вы не пострадали. Что же касается ваших религиозных взглядов, то я прослежу, чтобы и им было оказано уважение. Вместе со строителями и землекопами королев­ская гвардия доставит сюда и епископа Эдинбург­ского.

Идэйн из окна видела, как командор и богато разодетый господин, по виду королевский чинов­ник, прошли через двор и исчезли за дверью трапезной. Минутой позже кто-то тихонько постучал в ее дверь.

Дверь была заперта, и она не могла ее от­переть, но из-за двери услышала тихий голос Асгарда де ля Герша:

– Здесь королевский наместник, он же – верховный судья. Думаю, ты видела его из своего окна, да? Тамплиеры обеспокоены тем, что ко­роль Уильям пришлет кого-нибудь искать тебя здесь.

Идэйн подбежала к дубовой двери и, прижав­шись к ней вплотную, шепотом спросила:

– Почему ты здесь?

Когда сводчатый потолок в подземелье начал рушиться, тамплиер вынес ее оттуда, но тем не менее привел в ее же комнату и запер.

– Ты один из них, – с горечью сказала Идэйн. – Скажи своим братьям-тамплиерам, чтобы они отпустили меня! Почему меня здесь держат?

По другую сторону двери – молчание. По­том Идэйн услышала сдавленный голос:

– Клянусь честью, я не позволю нанести те­бе вреда, благородная девица. Страсти Господни, ты не представляешь, что здесь сейчас происхо­дит – это чистое безумие! Они напуганы, но и возбуждены твоим предсказанием, хоть ты и посулила нам, тамплиерам, гибель. Но, главное, они желают знать, если твое пророчество верно, умрет ли Уильям Лев. Они знают, что это ты заставила подземные своды обрушиться. Они убедились в твоей силе.