Никто не возразил ему. Сопровождавшие ры­царя люди вовсе не хотели провести ночь в лесу, не зная, кто или что, возможно, находится недале­ко от их походного костра. Когда они останови­лись напоить лошадей из неглубокого извилистого ручейка, мужчины тотчас же принялись за свои дела. Но даже де ля Герш, которому понадобилось облегчиться, не стал заходить слишком дале­ко в лес.

Магнус побрел к девушке. У него было мало времени, чтобы поговорить с ней, поскольку там­плиер мог вернуться в любую минуту. Идэйн си­дела на земле, потирая непривычные к верховой езде усталые ноги.

Магнус взял свой меч и срезал небольшую иву, чтобы смастерить из нее посох. Но при виде девушки, с которой он занимался любовью у ручья в тот первый после кораблекрушения день, одетой в знакомый синий плащ, с золотыми волосами, рас­сыпавшимися по плечам, с изумрудными глазами, выразившими при его приближении страх, ра­дость, тревогу, сердце у него так бешено заби­лось, что он едва мог говорить. А когда загово­рил, то у него вырвались совсем не те слова, что он собирался ей сказать.

– Тебе нравится беседовать с этим прекрас­ным рыцарем-тамплиером, который выкупил тебя на свободу? – спросил он яростным шепотом. – Ты хотя бы знаешь, куда он тебя везет или тебе это все равно?

Идэйн, казалось, не расслышала или не поня­ла его – взгляд ее тревожно оглядывал его с го­ловы до ног.

– О Пресвятая Дева Мария, что с тобой приключилось? – шепотом ответила она. – Ты ранен? Погляди на свою одежду!

Она была готова вскочить и броситься ему на шею, но он жестом удержал ее.

– Послушай… – начал Магнус.

Он хотел рассказать ей о своих планах побега, но краем глаза заметил приближающегося к ним де ля Герша. Идэйн тоже его увидела.

– Помоги мне, – прошептала она.

– Да, – так же тихо ответил Магнус. Глядя в эти прекрасные глаза, он хотел только одного – схватить ее в объятия и зацеловать до беспамятства. Ему хотелось лежать с ней в лесном шалаше и ласкать и любить ее долгие, бесконеч­ные золотистые дни – много дней подряд. В мес­те, где никто не смог бы их найти или помешать их безмерному наслаждению.

– Да, – поклялся он ей внезапно охрипшим голосом, – обещаю!

Магнус стремительно отвернулся и отошел от нее, размахивая только что сделанным посохом. Тамплиер остановился и, хмурясь, посмотрел ему вслед, но не сказал ни слова. Де ля Герш сделал Идэйн знак, чтобы она взобралась на своего пони, и подал руку, помогая ей сесть в седло. Люди на­чали подниматься с земли и собирать оружие. Вско­ре все они двинулись через лес на запад, туда, где еще был виден свет умирающего дня.

Но не прошли они половину лье, как что-то выпрыгнуло из лесной чащи прямо под ноги пони, на котором ехала Идэйн. Пони встал на дыбы.

Идэйн вскрикнула и выпала бы из седла, если бы тамплиер не нагнулся стремительно и не схва­тил поводья ее пони, заставив его повернуться кругом, отчего лошадка прекратила свой паничес­кий танец на задних ногах.

Подбежал Магнус. Он все время не спускал с Идэйн глаз и оказался возле пони почти в тот са­мый момент, когда де ля Герш схватил поводья.

Тамплиер откинулся в седле и посмотрел на молодого рыцаря, вскинув брови.

– Я слышал, как она вскрикнула, милорд. – По сути дела Магнусу было наплевать на де ля Герша и на то, что тот думает. – Я хотел предот­вратить несчастье.

– Ах вот как, рыцарь «Откуда ни возь­мись». – Де ля Герш снова бросил на Магнуса пытливый взгляд. – Я уже видел тебя там, где Юдо велел тебе охранять тылы.

Пони продолжал приплясывать и приседать. Идэйн, казавшаяся испуганной, обеими руками вцепилась в луку седла. Подбежали Юдо и ос­тальные солдаты. Юдо нагнулся и что-то поднял с земли.

– Вот виновник неприятности. – Оружено­сец держал в вытянутой руке белый пушистый комок. – Вот кто вызвал суматоху, милорд. При­спешник Сатаны.

– Кот? – Де ля Герш смотрел на животное с высокомерным и презрительным видом.

Все по-журавлиному вытягивали шеи, чтобы разглядеть кота. Девушка перегнулась с седла, продолжая одной рукой крепко держаться за луку, другую протянула к зверьку, и он вцепился когтями в ее плащ и изящно перепрыгнул на коле­ни девушки, где и устроился.

В течение минуты никто не сказал ни слова. Де ля Герш немного отъехал на своем жеребце и не сводил глаз с белого кота, уютно угнездивше­гося на коленях девушки.

– Это потерянное кем-то домашнее живот­ное, – заметил он. – Не очень-то сладко ему пришлось бродить одному по лесу! Поглядите, кто-то постарался и вдел женскую сережку в его ухо.

Мужчины сгрудились поближе, чтобы лучше видеть. Из ушка кота действительно свисала ма­ленькая, похожая на капельку сережка с красным камнем.

– Давайте-ка запросим за него выкуп, – предложил Юдо, – пока не явился этот чертов Санах и не опередил нас.

Мужчины расхохотались. Магнус стоял по­одаль и смотрел, как Идэйн гладила головку кота кончиком пальца. Тот закрыл глаза и начал гром­ко и раскатисто мурлыкать.

– Фомор, – сказала Идэйн коту.

Мужчины смотрели на нее, разинув рты.

– Последний из фоморийцев, – пояснила девушка, почесывая кота за ушком. – Они назы­вали себя Фир Болг. От них и произошел мой народ.

Холодная ладонь закрыла ей рот, а голос зашептал на ухо:

– Не шевелись и не шуми.

Идэйн спала чутко. Земля была жесткой, хотя на нее для Идэйн навалили сухих листьев, но это лишь чуть-чуть облегчило боль во всем ее словно избитом теле. Она тотчас же проснулась.

– Ты видишь мое лицо? – Шепот был хриплым.

Да, свет луны был достаточно ярок, чтобы она могла его разглядеть. Но она и так узнала бы этот голос. Идэйн кивнула.

– Хорошо, – сказал ей Магнус. – Быстро вставай и следуй за мной.

Все, кто был вокруг них, были закутаны в плащи и овечьи шкуры. Ночной дозорный сидел и клевал носом, тихонько похрапывая. Асгард де ля Герш лежал по другую сторону костра, отвернув­шись от сильного жара багровых углей.

Магнус приложил палец к губам, и они бес­шумно, как тени, проскользнули под деревья.

Идэйн хотелось спросить о лошадях. Пешими они не могли уйти далеко. Но Магнус решительно двинулся в лощинку, выстланную сосновыми иг­лами, и они скользили по ее отлогому склону, пока не оказались среди папоротников. И тут Идэйн увидела неоседланного жеребца де ля Герша с го­ловой, укутанной плащом. Конь стоял тихо, при­вязанный к ветке сосны.

Идэйн с трудом втянула воздух.

– Ты не можешь украсть его боевого коня.

– Я уже это сделал.

Магнус подсадил ее на спину жеребца. По­том, не снимая с головы коня плащ, потянул за собой по склону холма.

Идэйн вцепилась в гриву коня обеими руками. Сердце ее бешено колотилось. Сосновые иглы за­глушали цоканье копыт, и они надеялись, что не поднимут в лагере тревогу.

«Но какова дерзость», – подумала Идэйн. У тамплиера был добрый конь, который, как она предполагала, стоил целое состояние. Они не только убегали от посланца короля, заплатившего за нее выкуп, но и украли боевого скакуна рыца­ря-тамплиера!

Они продвигались по лесу, где темные тени от деревьев сменялись местами, освещенными пол­ной луной, и Магнус пока вел коня в поводу. На­конец лес закончился, и они оказались на краю ог­ромного луга – в лунном свете покрывавшая его высокая сухая трава казалась серебристым морем.

– Сядь назад, – прошептал Магнус. Идэйн передвинулась назад на широкой спине скакуна, освобождая место для Магнуса, и тот вскочил на коня впереди нее.

– Держись за мой пояс, – сказал он ей, на­клонился и сорвал свой плащ с головы жеребца.

Огромный конь тут же вздрогнул при виде незнакомого луга, издал могучее ржание, похожее на раскат грома, и встал на дыбы, а потом огром­ным прыжком рванулся вперед.

Идэйн обеими руками держалась за пояс Маг­нуса, стараясь задушить рвавшийся из груди крик. Все это было похоже на ночной кошмар. Трепе­тать от бешеной скачки могучего коня по травя­нистому, залитому лунным светом лугу, чувствовать, как напрягаются мускулы его огромных ног и массивная спина и как он сжимается в комок для нового прыжка! Тело скакуна пласталось и лете­ло, как стрела.