— Мы близко, — выбила меня из мыслей Бэну.

— Дальше пешком, — я спрыгнул с верблюда и пошел к бархану, из-за которого показалась деревня. Состоящая из десятка глиняных хибар так же из стойла для верблюдов. А так же одной огромной хибары, в которой и был колодец.

Сбоку подползла изумрудная.

— Не впечатляет, — высказала она свое мнение.

— Соглашусь и как эта кучка смогла перебить наш караван? — это было мне непонятно.

— Яд.

— Я бы не отказался от рецепта такого яда, — одним уколом отключить толпу людей хотя добрая половина уже и не проснулась.

— Можешь пообщаться, с ними авось, поведают, — съязвила девушка.

— Обязательно, — фыркнул я.

Мы подождали сумерек, из деревни никто не выходил и не входил в целом на улицах редко кто показывался. Устройство деревни казалось странным, хотя не мне судить я в местных деревнях не разбираюсь.

— И как мы подберемся к колодцу? — подала голос изумрудная.

— С каких пор ты со мной? — я думал, она поехала со мной, ибо верблюд один остался.

— Вдвоем проще добраться до столицы, — сказала, она и это было разумно.

— Туда я пойду один, — всегда лучше двигаться одному, ибо согласовывать с кем-то свои действия слишком сложно.

— Уверен? — она была не очень довольна моим решением.

— Более чем жди час, если не вернусь, уходи.

— Поняла, — она кивнула, и я двинул в деревню ползком.

Ползти по песку еще более отвратительно, чем по болотам или снегу. Ибо натирает страшно, да и сумка с дерьмом и головами удобства не добавляет. Спустя минут пятнадцать я добрался. Улицы были пусты из домов ничего не слышно только тусклое свечение. Я весьма тихо прополз к колодцу, который охранял крупный мужчина с моим мечом. Захотелось зарубить его в открытом бою, но это поднимет тревогу. Поэтому я воспользовался слабостью воинов востока, а именно отсутствием доспехов. С дистанции в метров шесть я метнул в него мечом. Он не успел издать и звука как упал с пронзенной грудью. Я долго не ждал быстро свалил говно и головы в колодец. Отцепил свой меч от пояса здоровяка и пополз обратно, когда я почти добрался до Бэну поднялась тревога и буквально из неоткуда появились толпы людей, будто хибары имели дополнительный этаж под землей.

Она уже ждала меня верхом.

— Прыгай, — она протянула мне руку.

— Двинули, — я моментально запрыгнул, и мы побежали, галопом тряска была страшной, ибо верблюд самый неудобный транспорт.

Спустя девять часов непрерывной езды даже верблюд устал.

— Думаешь не нагонят?

— Вряд ли, ветер в пустыне переменчив, по следам не пройти, — уняла мое беспокойство девушка.

— А теперь-то куда? — солнце уже давало о себе знать. Хотя нет, не просто давало о себе знать, а жгло как будто я рак на сковороде.

— Ближе на востоке есть несколько оазисов в них и сориентируемся, — мы подвигали пешком, чтобы верблюд передохнул.

Вид был до боли однообразен золотой песок да синее небо с палящим солнцем. Мне все начало казаться каким-то, не реальным что ли. Ибо я с трудом мог верить в жизнь в таких условиях. Воды дефицит ни черта не растет никакой живности, на которую можно охотиться. В одиночку я бы тут не выжил.

— Как вы тут живете? — решил спросить я.

— В смысле? — спросила изумрудная.

— В самом что ни на есть прямом, я не понимаю как можно жить в условиях пустыни.

— Поколения адаптаций, — пожала плечами девушка.

— Ты бывала севернее? — вопрос был логичен, ибо прожила она не мало.

— Нет, всю жизнь я была только в песках.

— Две сотни лет в пустыне достойно уважения, — восхитился я. — Но не менее глупо мир огромен и у тебя больше времени чем у кого бы, то, ни было.

— Самой соваться в неизвестные земли глупости, — отмахнулась она.

Звучало разумно.

— Может после того как мне надоест песок, и палящее солнце поедешь со мной на восток? — она толковая спутница в отличие от многих до нее поэтому я был бы не против.

— И чего я там не видела?

— Дождь, горы, реки, моря, — перечислил я малую часть того что она не видела.

— Ты сам-то бывал на востоке?

— Нет, но все перечисленное там точно есть, — я не был на востоке, но не против побывать говорят там есть множество мудрецов.

— Может быть, — сказала она мечтательно.

— Ну, на том и порешили, — похлопал я ее по плечу. — А сейчас думаю, стоит садиться на верблюда, если нет желания вновь ночевать внутри.

— Да я скорее промерзну до кости, чем опять заночую в этой твари, — проворчала, Бэну садясь в седло.

— Ну, если захочешь я мог бы тебя согреть, — пошутил я, садясь сзади.

— Вряд ли у тебя есть чем удивить женщину моего возраста, — прозвучало как слова старухи.

— Я как-то спал с ведьмой которой куда больше лет и ей понравилось, — выразил я свое возмущение из-за того что меня недооценили.

— Ни один северянин не сравниться с мужчинами песков.

— Не узнаешь пока, не опробуешь, — это было своего рода вызовом, ибо, если у меня бесконечная жизнь я возьму от нее все, что смогу.

— Может, как не будь, — отмахнулась она.

— Никогда меня подобным образом не отвергали, — я театрально вздохнул.

— Значит сотней, другой иных способов бывало? — посмеялась она.

— Кто знает, — фыркнул я и уткнул своей взгляд в горизонт.

К вечеру мы увидели на горизонте оазис. Я был поражен до колик ибо это буквально кусок леса со странными деревьями и озером посреди пустыни.

— Не смотри никому в глаза, — начала изумрудная. — Не зарывайся ни к кому все тут куда опаснее головорезов из твоих краев.

— Помниться ты неплохо оценила мои навыки? — меня возмутило, что она считает меня то ли слабаком, то ли глупцом.

— Именно потому, что я весьма не плохо тебя оцениваю, я отпущу тебя одного, — фыркнула она.

— А в ином случае я бы ходил с тобой под руку?

— Нет, сидел бы подле верблюда, — отмахнулась она. — Я найду другой караван к которому выйдет присоединиться а ты будь добр не найди нам проблем.

— Может быть, — я пожал плечами и пошел бродить по оазису.

И это был, считай город огромный город посреди пустыни. А так же я узнал, что деревья называют пальмами и на них растут огромные орехи. Я сбил один такой, и сломать его вышло только с помощью меча. Это вызвало множество смешков в мою сторону. Хотя бы не считали северянином, ибо за время в пустыне я весьма не дурно загорел, кожа была самую малость светлее местных, но под ночными звездами я был практически своим и выпить и поесть предложили, считай, что бесплатно.

Так же, наконец, то вышло переспать с девушкой песков и заработать себе новую кличку копья пустыни, ибо ни у кого не вышло метнуть меч, таким образом, как у меня. Почему копья хоть я и метаю меч вопрос, на который ответ узнать не судьба.

К утру изумрудная нашла экспедицию, к которой мы и присоединились. В принципе не принято было по пути набирать людей, но так вышло, что вчера я выпивал с несколькими ребятами из той самой экспедиции, так что за нас замолвили словечко. Суть была в поисках руин некоего храма первого императора, чтобы подарить какую-то вещицу новому. Звучало просто и понятно, хотя если там окажется оживший труп первого императора, то на мой меч могут не рассчитывать, ибо еще раз с мертвецами столкнутся последнее, что входит в спектр моих желаний. Хотя так как это была экспедиция, у нее было преимущество перед торговыми караванами. А какое? Я ехал в повозке, а не на горбатом монстре.

— Не пристало мужчине сидеть в телеге, покуда даже женщины едут верхом, — отпустил один из тех с кем я выпивал.

— Не пристало ездить на этом, — я указал на верблюда. — Да и тех, кто в повозке защищать, кто не будь должен.

— Звучит разумно, — он не был умным.

— А еще с этого горбатого чучела мечами не пробросаешься, не уверен, что и из лука выстрелить выйдет.

— Со специального, — он отцепил небольшой лук от седла и бросил мне.