– Но ты только взгляни на младшую. Сущее наказание для дома Ариас. – не унимались старухи.

– Вот-вот, она позорит свою семью, свою мать. Покойная королева была просто ангелом во плоти: тонкая, спокойная, элегантная. И надо было этой девчонке, строящую из себя принцессу, родиться. Возможно наша королева была бы жива…

И вот, началось. Просыпалась желчь, словно её преподнесли на золотом блюдце к девушке и сказали: «Выливайте». Настолько гадко это звучало. Дамы не могли успокоиться, продолжая свою гнусную речь. Дарлинг сорвалась с места, роняя свой стул и привлекая к себе внимание. Старухи, шептавшиеся между собой, с укором посмотрели на неё и покачали головами. Похоже все, кто смотрел на неё, делали это с презрением, с желчью.

Девушка побежала прочь из зала, стараясь скрыться от этих глаз, сплетней, мыслей. Она в считанные секунды преодолела мраморную лестницу, считавшуюся жемчужиной замка, и побежала по левому крылу в свою спальню.

Её комната стояла в полумраке. Пока шёл бал, солнце успело уйти за горизонт, давая права луне. Серебристая дорожка плавно касалась большой белой кровати, стоящую под балдахином из прозрачной тюли с голубоватыми узорами.

Письменный стол из слоновой кости, стоящий неподалёку от окон, полностью осветился лунным светом, мерцая.

Дарлинг на ходу снимала с себя мелкие украшения, бросая их к остальным шкатулка, которые Флёр не убрала. Она вылезла из удушающего платья, оставаясь в свободной белой рубахе, и сделала впервые за весь вечер свободный вдох.

Девушка упала поперёк кровати, не удосужившись снять покрывало. Она смотрела на потолок пустыми глазами, мысленно закрывая себя в землю.

Всю жизнь она слышала, как люди превозносили Аврору, говоря о её красоте, таланте и прочих мелочах. В свой же адрес Дарлинг слышала лишь одно: виновница в смерти своей матери.

Когда королева была второй раз беременна, то сильно болела. Беременность истощила её, а роды добили.

Многие придворные делали бы видеть королеву, нежели горе-принцессу. Дарлинг понимала, что не виновата в смерти матери, но под гнетом из года в год уверялась в обратном.

Вот почему она ненавидела балы: они всегда заканчивались бегством принцессы. Дарлинг всегда хотела ответить обидчикам, высказать всё, что думает. Иногда от этого желания покалывало кончики пальцев. Но она не была эгоисткой: такое поведение ужасно отразится на всей семье, а этого ей было не надо.

Дарлинг со вздохом поднялась с кровати и подошла к окну, с которого можно было увидеть часть огромного королевского сада, чьей зелени позавидовал бы каждый. Сейчас сад стоял почти голый: все листья слетели на холодную землю, делая садоводам больше работы. Лишь некоторые, особо сильные деревья, стояли в багровых одеяниях.

Ночью было невозможно что-то разглядеть. Только вдалеке блестела водная гладь одного из прудов.

Девушка ненадолго задержала свой взгляд на горизонте, где всё ещё виднелась чуть розоватая полоска заката.

Она отошла от окна и подошла к тазику с водой, любезно оставленный Флёр. Принцесса ополоснула лицо холодной водой, надеясь привести себя в чувства. Она присела на стул, глядя на себя в зеркало. Дарлинг на секунду ужаснулась, увидев свои глаза настолько пустыми.

Капельки воды стекали по бледным щекам, капая куда-то на живот. Ей хотелось снести всё с этого стола, разбить зеркало, бунтовать. Но за столько лет она научилась обуздать порывы ярости и не крушить всё подряд.

Дарлинг снова посмотрела на себя. Картина не из лучших. Сейчас ей просто хотелось забыться.

Ей просто хотелось уехать.

Дарлинг проснулась от того, что кто-то мягко теребил её за руку. Она нехотя открыла глаза и тут же зажмурилась от резкого солнца: вчера шторы так никто и не закрыл.

Флёр стояла у изголовья, не отнимая попыток разбудить её. Лицо старухи, покрытое морщинами, выражало беспокойство. Заметив, что девушка проснулась, она облегчённо выдохнула, прикладывая руку к груди.

– Ваше Высочество, вы меня так напугали! – охала служанка, следуя к гардеробной для выбора наряда.

– Какой час? – спросила Дарлинг, вскакивая с кровати.

Она посмотрела на расположение солнца: оно было довольно высоко. Девушка и не помнила, когда последний раз так долго спала. Обычно она всегда вставала рано, чтобы не сталкиваться с нежелательными жителями замка. Видимо вчера сон пришёл очень поздно, ведь Дарлинг помнила, как бессмысленно глядела в потолок, прежде чем провалиться в царство Морфея.

Эти мысли истощают.

– Вас ждут к завтраку, – осведомила Флёр, затаскивая девушку в какое-то платье персикого цвета.

Отвратный цвет, между прочим.

Дарлинг недовольно цокнула. Семейные завтраки совсем не тянули на такое название: отец угрюмо сидел, витая в своих грозовых тучах, а Аврора… Ну она была собой. Как и всегда.

Флёр кружилась вокруг принцессы, делая её вид нормальным для выхода из этой комнаты. Нормальным…

Чтобы быть для этого мира нормальным, нужно невозможное.

– Вам бы поспешить, король не любит ждать. – поторапливала служанка, закончив возиться с её внешним видом.

Дарлинг повела плечом. Хуже ведь уже не станет. Она проспала впервые за долгие годы, не съедят же её живьём.

Девушка спустилась с лестницы, следуя по огромному коридору в сторону обеденного зала. Мимо проходили разные слуги, которые вежливо поклонившись, продолжали свою работу.

С двух сторон на стенах висели картины с самыми разными сюжетами: начиная от безобидного природного пейзажа и заканчивая человеческой натурой. Дарлинг никогда не понимала художников или тех девушек, что позировали для картин. Согласиться рисовать такой вид, а позже отдать его богатым людям – достойно некого уважения. Девушку не очень интересовали причуды этих людей, она считала, что у каждого должно быть странное увлечение. К примеру, её любовь к тренировкам на мечах…

Мысли постепенно ускользали из головы, стоило приятным ароматом достигнуть принцессу. Сегодня на завтрак были блинчики. Здорово. Такие мелкие радости приносили светлых красок в хмурую жизнь девушки.

Стражники открыли перед ней двери, запуская её в просторное светлое помещение, посреди которого красовался стол из тёмного дерева на персон 20 точно.

Астор восседал во главе стола, как было и положено королю. Аврора сидела справа от него, изучая свою тарелку. Рядом с Авророй стоял ещё один набор посуды – для Дарлинг.

Принцесса кивнула своему отцу, едва различимо пожелав доброго утра, и села на своё место, тотчас же принимаясь за еду. Она и не представляла, что так голодна.

По горлу прошлась тёплая волна, стоило горячему чаю попасть в рот. Дарлинг поставила фарфоровую кружку рядом с собой, доедая оставшийся блинчик. Она предпочитала пить травяные или фруктовые чаи, в то время как её отец и сестра отдавали предпочтение кофе.

Завтрак прошёл в идеальной тишине, сохраняя спокойствие. Только Астор хмурился, перебирая в руках письмо, что подали ему во время приёма пищи.

– Чем будете сегодня заниматься? – неожиданно задал вопрос король, отрывая взгляд от бумаг.

Дарлинг в изумлении посмотрела на него. Отец редко интересовался их с сестрой жизнью, отдавая всё своё время королевству.

Его золотистые волосы сегодня были не совсем аккуратно уложены, видимо отец всегда куда-то спешил, не отдав должное причёске.

На миг девушке подумалось: чтобы было, будь их мама сейчас здесь? Возможно она бы чаще вытаскивала отца из всей рутины для семьи. Возможно она бы проводила с нами много времени, даруя материнскую любовь и тепло. И возможно не было бы всей этой ненависти, коль королева бы жила.

– Я хотела съездить в город к знакомой и вместе прогуляться по улицам. – ответила Аврора, откладывая столовые приборы в сторону.

Дарлинг вернулась в реальность, анализируя слова сестры. Один день без её ауры величия. Неплохо.

– Останешься во дворце. – отрезал отец, твёрдо глядя Авроре в глаза.