Примерно в 9 классе Юра решил, что будет поступать в МГИМО. Поступление в желанный институт оказалось для Юры гораздо спокойнее, чем он сам ожидал. Набрав максимально возможное количество баллов, он был зачислен на первый курс факультета международных отношений и определён в японскую группу, то есть ему было определено заниматься Японией. Очень хорошо, что не грязной негритянской Африкой или какой-нибудь отсталой Камбоджей, подумал тогда Юра. «Почему Япония?» – удивился отец, но потом и до него дошло, что Япония для СССР чрезвычайно важна. К занятиям Юра приступил с нескрываемой радостью, потому что изучаемые предметы были ему все интересны, не было вонючей химии, не было никакой математики с физикой, институтские преподаватели оказались милыми и интеллигентными, особенно те, кто преподавал японский: они вообще относились к величинам, можно сказать, мирового уровня. С ними Юра после окончания института не раз встречался в России и в Японии как со старшими коллегами по работе, продолжая советоваться и перенимать их знания и опыт.
На школьные и институтские годы Юры выпало несколько крупных международных и внутригосударственных событий, почти все из которых, как принято теперь говорить, оказались судьбоносными.
Февраль 1950 года – договор между СССР и КНР о военно-политическом союзе, оказавшийся не только не вечным, но даже и недолговечным. Обе коммунистические диктатуры были весьма далеки от взаимного доверия и спустя 19 лет даже умудрились сцепиться в непродолжительном и мелкомасштабном вооружённом столкновении.
Лето 1950 года – начало войны между двумя корейскими государствами. При поддержке Сталина и недавно провозглашённой Китайской Народной Республики некий Ким Ир Сен, родоначальник псевдосоциалистической и по своей сути монархической династии диктаторов Северной Кореи, организовал вероломное нападение на Республику Корею, сначала легко и почти полностью оккупировав её, а потом вследствие явной немощи своей армии и из-за огромного превосходства в вооружениях объединённых сил другой стороны, сумевшей действовать под флагом ООН исключительно из-за недальновидности советского руководства, отступил к границам СССР и Китая. Война закончилась хрупким перемирием 1953 года, а подлинного мира в Корее нет до сих пор. С тех пор режим Кимов развивается в направлении военизированной абсолютной монархии, вызывая недовольство даже в России и Китае, а псевдореспубликой правит внук первого Кима толстый диктатор Ким Третий с нелепой стрижкой и повадками дебила, наплевательски относящийся к мировым проблемам. На подвластной ему территории Северной Кореи установлены дикие для остального мира порядки, смахивающие на самый крупный на планете концлагерь. А южная часть Кореи между тем процветает, хотя и там возникают иногда острые проблемы вплоть до убийства президента республики и вынесения тюремного приговора его дочери, тоже избранной президентом. Россия и КНР заметно изменили отношение к корейской проблеме, и теперь обе державы развивают связи с Республикой Кореей, продолжая при этом на всякий случай подкармливать толстого пупсика Кима Третьего и его деспотический режим. Но обе Кореи время от времени изъявляют упорное желание сцепиться вновь, и тогда на чьей стороне будем мы и Китай?
5 марта 1953 года – в бозе почил советский самодержец генералиссимус Иосиф Виссарионович Сталин, некоронованный абсолютный император всего «социалистического лагеря». Узнав о смерти Сталина, дедушка Юры сказал: «Может быть, теперь наша жизнь хоть чуточку станет лучше». Юра успел увидеть выпотрошенного и препарированного Сталина в Мавзолее, и это отнюдь не хвастовство, просто констатация факта.
Май 1955 года – СССР наконец-то сумел сколотить свой военный блок, названный Организацией Варшавского Договора. Это стало возможным после прямого отказа США и их союзников в допуске СССР в члены НАТО – идее чётко провокационной и заведомо нереальной. Зато в 1955 году в НАТО была допущена Западная Германия. Таким образом, в Европе сформировались два противостоящих военно-политических союза.
Июль 1955 года – встреча в Женеве руководителей СССР, США, Великобритании и Франции, первая встреча подобного рода после 1945 года. Она не принесла практически никаких результатов, однако сделала возможной состоявшийся осенью того же года визит в Москву делегации ФРГ во главе с первым федеральным канцлером Конрадом Аденауэром, в результате которого были установлены дипломатических отношения между СССР и ФРГ, что означало отказ Хрущёва, Молотова, Булганина и им подобных от слепого очернения ФРГ и признания реальности послевоенного раздела Европы. Имея в разделённой Германии два посольства, Советский Союз крупно выиграл, и это ни тогда, ни теперь никто не оспаривал. Примечательно, что до визита Аденауэра в Москву в советской прессе его государство именовали Германской Федеральной Республикой. Но специалисты по русскому языку в окружении Аденауэра попросили наших впредь называть западногерманское государство Федеративной Республикой, сославшись на якобы негативный оттенок в термине «федеральный», в то время как «федеративный» – понятие положительное, и приведя в пример расшифровку аббревиатуры РСФСР. Остался один тонкий нюанс: там предпочитали писать в русскоязычных текстах «Федеративная Республика Германия», намекая тем самым, что другая часть Германии для них всего лишь «советская зона», а у нас писали «Федеративная Республика Германии», давая понять, что на территории Германии есть ещё и другая республика. Вопрос снят с повестки дня после вхождения ГДР в ФРГ. Так Юра ещё в школе уяснил, что лингвистика – тоже иногда политика.
Особенно богатым на события оказался 1956 год. В феврале на ХХ съезде партии Хрущёв попытался развенчать Сталина и тем самым обелить себя. Рассказать истинную правду о грузинском бандите – сама по себе благородная задача, но не Хрущёву с его куриными мозгами следовало за это браться. Ни с первой, ни со второй задачами он полностью не справился, расколол как коммунистов в рядах КПСС, так и сторонников СССР во всём мире, а главное: создал повод для пинка под свой зад в октябре 1964 года. В институтские годы Юре довелось прочесть «секретный доклад» Хрущёва, оглашённый этим упитанным хамом на закрытом заседании партийного съезда, и он ещё раз убедился, что СССР ему не по душе. Доклад был обнародован лишь после распада СССР, и Юре до сих пор непонятно: почему нельзя было тогда напечатать этот доклад в газете «Правда» и других советских печатных органах? Неужели Хрущёв и ему подобные всерьёз полагали, что доклад содержал нечто такое, что было способно опрокинуть существовавший тогда миропорядок? Ведь даже основная часть советского населения отнеслась к развенчанию Сталина довольно спокойно, а сокрушались по поводу смерти советского диктатора лишь упёртые и тупоголовые. Отец Юры к таким не относился, он был скрытым циником.
Начало осени 1956 года – война за Суэцкий канал (Египет против Великобритании, Франции и Израиля). СССР неожиданно предложил США совместно вмешаться для предотвращения кровопролития, США явно растерялись, но военные действия вскоре были остановлены. Египетский президент полковник Насер фактически победил: Суэцкий канал стал принадлежать Египту. «Самый утончённый джентльмен» сэр Антони Иден с позором покинул пост премьер-министра Великобритании.
Вторая декада октября 1956 года – визит в Москву правительственной делегации Японии во главе с бывшим военным преступником премьер-министром Хатояма Итиро (鳩山一郎), который к тому времени был частично парализован, однако в Москву прилетел, а затем 19 октября была подписана совместная декларация, провозгласившая окончание состояния войны между СССР и Японией и восстановление дипломатических отношений. Но по вопросу о южной части Курильских островов, которые до конца лета и начала осени 1945 года никогда не были ни российскими, ни советскими, обе стороны так и не смогли договориться, и с тех пор территориальная проблема осталась в подвешенном состоянии. В ходе октябрьских переговоров 1956 года Хрущёв, якобы охваченный порывом восстановления попранной при Сталине исторической справедливости, пообещал вернуть Японии один маленький остров Шикотан (色丹島)и группу скал под общим названием Хабомаи (歯舞諸島), но потом советская сторона отказалась от этого обещания, наплевав на факт ратификации декларации парламентами обоих государств. И опять лингвистический нюанс: южная часть Курил в Японии именуется «северные территории» (北方領土). Многие японцы, включая некоторые СМИ, по-прежнему называют Курильские острова по-старому «архипелагом тысячи островов» (千島列島). Границы между Россией и Японией с 1945 года по существу нет, вместо неё – навязанная ещё при Сталина линия территориального разграничения. Япония настаивает на возвращении территориального размежевания в районе Курильских островов к тому, что записано в трактате о торговле и границах между Россией и Японией, заключённом в японском городе Симода (下田市) 7 февраля 1855 года. Граница между двумя империями в районе Курил была тогда установлена в соответствии с директивой, данной главе российской делегации адмиралу Ефиму Путятину императором Николаем Первым: «Из островов Курильских южнейший, России принадлежащий, есть остров Уруп, которым мы и могли бы ограничиться, назначив его последним пунктом Российских владений, к югу, – так, чтобы с нашей стороны южная оконечность сего острова была (как и ныне она в сущности есть) границею с Японией, а чтобы с Японской стороны границею считалась северная оконечность острова Итурупа».
