— Да как ты посмела, жаба чёртова?! Найду … заставлю страдать, как страдал я.

— Иралий?

— Что? — Словно вернувшись из какого-то транса, Иралий осоловело посмотрел на Фиория. — Нет, забудь, это я так, о своём.

Фиорий оглянулся. Он уже пришёл в норму, паника проходила, уступая место традиционному холодному расчёту. На трибунах творился кавардак, и только стража сдерживала асардонцев, готовых линчевать Сетару, а также других асардонцев, пытавшихся прирезать первых.

— Пришли донесения. — Голос одного из агентов прозвучал для Фиория как музыка, доказывая, что ситуация под контролем. — Осада клиники прекратилась, очаги волнений в городе всё ещё присутствуют, но постепенно сходят на нет.

Походу внутри сектантов раскол. Плевать почему, как и вообще что сейчас такое сделала на арене Сетара, нужно было исходить из реального положения вещей и использовать ситуацию на полную.

— Граждане Великой теократии Крейст! — Заорал Фиорий во всё горло и, дождавшись, когда усиливающее звук заклятие сфокусируется на нём, смело продолжил. — Вы все стали свидетелями честного поединка между кардиналом Цимицхием и целительницей Сетарой. Как и было объявлено самим достопочтимым Цимицхием, Асардон не позволил навредить правому в ходе этого священного действа. Что и произошло! Асардон благословил героиню этой силой. Она избранная им!

— Новая госпожа! — Послышалось с ряда трибун.

— Она использовала свет! — Внезапно заорал какой-то важный Асардонец. — Братья, не прельститесь. Перед вами враг!

— Она использовала кровь! — Парировал Фиорий. — Её невозможно использовать без благословения Асардона. Есть закон!

Крики «новая госпожа» становились всё яростней. Крупная группа асардонцев спешно покидала трибуны. Теперь всё нормально, можно выдохнуть. Ощутив резкую боль, Фиорий схватился за сердце. Всё-таки такие напряги не для него. С тех пор, как он встретил Сетару, его размеренная жизнь превратилась в полный бедлам. Зато стала намного интереснее.

— Да быстрее, помогите ей! — Фиорий чуть ли не пинками погнал своих людей вниз в яму арены. Он бы и сам спустился, но что-то ему было совсем нехорошо.

К счастью, к этому моменту Сетару уже обступили её коллеги из лечебницы. Было видно, что Фиола пытается хоть что-то добиться от своей наставницы, но та лишь продолжала стоять на коленях, закрыв лицо ладонями. Плечи героини подрагивали.

— Она плачет? — Фиорий зачем-то произнёс это вслух. — Ну, чтож, не удивительно.

— Нет, Фиорий. — Стоящий рядом Иралий уже вовсю улыбался. — Она смеётся.

— Она там? Всё в порядке?

— Да. Однако, отмечены незначительные эпизоды магических возмущений в разрешённых новой директивой рамках. Магия используется и в настоящий момент.

Используется магия? Вот уж мелочи. Она хотя бы на месте, а не телепортировалась куда-нибудь. Учитывая последние события, от Сетары можно был ожидать всего, чего угодно. Фиорий осторожно выдохнул, а затем повернулся к сопровождавшим его лицам. Глаза жрецов, аристократов и членов великих домов с тревогой взирали на казавшегося спокойным и собранным старшего жреца. Да, им всем было о чём поволноваться. То, что Сетара устроила на арене, выходило за рамки традиционных представлений о сочетаемости сфер магии.

Но всё это сейчас было не важно. Факт оставался фактом: Сетара одержала безоговорочную победу над кардиналом Цимицхием. При этом сам же асардонец, не желая того, своими пламенными речами сделал всё, чтобы победа Сетары стала абсолютно легитимной. У Фиория до сих пор шла кругом голова. Магия крови у Сетары, да кто в здравом уме мог предположить такое?! Это магическое искусство не работает вместе со светом, да уж если на это пошло, то даже с магией целительства. В то время, как десятки жрецов ломали голову над случившимся, высказывали предположения одно бредовее другого, Фиорий нашёл для себя наиболее рациональное объяснение — посох, выкованный в кузнице Этериума артефакт.

В тот же вечер старший жрец поставил своим людям задачу узнать всё о жезле Сетары, но пока результатов не было. По факту Фиория не удивляла столь высокая мощь посоха героини. Казалось бы, созданное для героя рядовое оружие превосходило по своему могуществу козырную карту Асардонцев — их артефакт крови. Но именно в этом-то и крылась сила Вериф, её тотальное превосходство над всем пантеоном. Архитекторы Этериума, великие мастера, чья работа проходила в величайшей секретности, напрямую испрашивали благословения демонессы для каждого экземпляра геройского оружия, так что создание подобной вещицы не было чем-либо запредельным. Возможно ли, что это именно Вериф вмешалась в тот момент, направляя силу посоха вне желания владелицы? Что сама Сетара по факту и не использовала кровь как таковую, а за счёт этого и сохранила доступ к силе света? Только так Фиорий мог примерить у себя в голове всё то, что он увидел.

Но даже в этом Фиория кое-что удивляло: как имперский заказ на посох с запрещённой в Империи магией мог вообще поступить в кузницу Этериума? Или они хотят сказать, что в ходе геройской Инициации Сетара показала своё сродство с кровью?! Да это невозможно! Она целительница и всегда ею была! Да и у кого хватило бы ума выставить на Инициации артефакт с запретной магией? Принцесса у них конечно дура, но настолько же.

Внезапно некоторые из присутствующих вздрогнули в связи с раскатистыми криками, донёсшимися снаружи Приемного дома Квартала Семи языков. Фиорий же лишь улыбнулся. Как будто всего произошедшего было мало, кажется Сетара, сама того не желая, обзавелась своей собственной паствой.

— Новая госпожа … Сетара … славится её имя … богиня … наречённая Асардона!

Это началось ещё ночью, а точнее сразу после возвращения Сетары и Фиолы в покои. Люди разных сословий, положений, возглавляемые отдельными жрецами Асардона, стекались на площадь перед гостиничным комплексом, скандируя эти лозунги. Эскалация ситуации была настолько стремительной, что уже к полуночи страже пришлось вмешаться и разогнать собрание. По факту, делать подобное было недозволительно, так как толпу явно организовывали мятежные жрецы Асардона, а значит, это было внутреннее дело лекарей, их зона ответственности. Именно силы Клана ночи и совет Асардона должны были замять ситуацию, но, учитывая полный раздрай и сумбур творящийся у асардонцев, кардинал Мисдес сделала исключение.

Украдкой выглянув в окно, Фиорий заметил лишь незначительные группы «сетарианцев», которых уже выпроваживала стража. Да, так он про себя назвал фанатиков, прославляющих Сетару. Как ни странно, ночью кровопролития при разгоне толпы тоже удалось избежать. Как полагал Фиорий, причиной столь благоприятного исхода стали последние слова Сетары прежде чем она в сопровождении Фиория и остальных покинула арену. Увидев, что на трибунах вновь намечается потасовка, героиня резко выпрямилась и, дождавшись когда звуковое заклятие сфокусируется на ней, словами «Хватит крови!» призвала всех к порядку.

Теперь стража плотным кольцом оцепила здание, пропуская лишь представителей жречества Вериф, а также доверенных людей дома Бракарий. И все эти важные персоны сейчас рассчитывали на него.

— Фиорий, возможно мне тоже стоит …

— Нет. — Фиорий искоса глянул на стоящего рядом лорда Эграмона. — Позже, ситуация крайне непростая.

Старший жрец снова глянул на своих спутников, поймав себя на том, что подсознательно ищет среди них Иралия. Но главы чародеев здесь не было. Вот интересно, чем он таким важным занят, когда так нужен рядом? Удивительно! Фиорий поймал себя на мысли, что впервые в жизни начал на кого-то опираться. А, гори оно всё! Уверенно повернувшись к двери, старший жрец кивнул привратнику из Третьего знамения.

На фоне воцарившейся звенящей тишины стук в дверь прозвучал невероятно громко. Спустя несколько секунд дверь отворилась и когда Фиорий, нацепив на себя самую ободряющую улыбку, попытался войти внутрь, на его пути словно из ниоткуда возникла Фиола.