— Прости, я вовсе не хотел тебя обидеть, — покаялся Рус. — Тогда отчего такая секретность? Твоя работа связана с чем-нибудь противозаконным? Так я в любом случае не собираюсь сдавать тебя копам, поверь.

— Хорошего же ты обо мне мнения, — выдохнула Оля.

— Ну а что мне ещё остаётся думать? Сама же ты ничего о себе не рассказываешь, хотя анонс был многообещающий, — он подмигнул, пытаясь умиротворить её. — Честное слово, я не стану использовать эту информацию против тебя… да блин, я вообще никак не стану её использовать!

Оля всё ещё пыталась отдышаться, справляясь с гневом и обидой.

— Ты странный тип, — вынесла она наконец вердикт. — Не пойму пока: то ли слишком прямолинейный, то ли наоборот — чересчур хитрый и продуманный…

— Клянусь, — театрально прижав руку к сердцу, изрёк Рус с большим пафосом, — я совершенно безобиден, тебе нечего меня бояться.

— Угу, — кивнула Оля, — самые честные и добрые глаза обычно у серийных убийц и лжесвидетелей.

— А вот сейчас обидно стало, — насупился Рус. На самом деле, конечно, лукавил — словесная перепалка с этой странной загадочной девчонкой его скорее забавляла, чем обижала, но он не мог отказать себе в желании немножко пошутить.

— Ты решил, что я бродяга и проститутка. Я подумала, что ты маньяк и лжец… Мы квиты, — улыбнулась Оля.

— Один — один, — он вернул ей улыбку.

Тем временем пышнотелая официантка принесла им салат и минералку, а перед тем как удалиться, будто бы нечаянно чуть-чуть задела Руса аппетитным бедром. Оля проводила её понимающим насмешливым взглядом, а Рус комично развёл руками, как бы намекая на то, что он тут ни при чём.

— Ладно, — пригубив воду из своего стакана, вздохнула Оля (от вина или какого-либо другого алкоголя решено было отказаться — девушку ждала работа, а Рус не собирался управлять мотоциклом в нетрезвом состоянии). — Я действительно обещала тебе рассказать всю правду. В общем, я работаю танцовщицей в баре.

— Стриптизёршей? — на всякий случай уточнил Рус, чтобы потом уже точно не было никаких неприятных сюрпризов. Оля в сердцах швырнула в него бумажным шариком, который незадолго до этого скатала из салфетки:

— Да ну тебя! Я, между прочим, отлично танцую. И классику, и контемпорари, и джаз-модерн, и… гоу-гоу.

— Ну так это же прекрасно! — искренне отозвался Рус. — Я, правда, ни разу не танцор и в стилях современной хореографии абсолютно не разбираюсь, но ведь здорово, когда у человека столько талантов. И стоило так скрытничать?

— Дело в другом, — она отвела взгляд. — Проблема не в том, кем я работаю. Главный вопрос — где.

— Ну-ка, ну-ка, — Рус взглянул на неё заинтересованно. — Умеете вы заинтриговать, мадемуазель! Это какой-то специфический… особенный бар?

— Бар как бар, — Оля пожала плечами, — средней паршивости. Просто расположен он в районе Тендерлойн.

Русу это название ни о чём не говорило, поэтому он продолжал смотреть на Олю выжидающе, как бы безмолвно требуя разъяснений.

— Ты правда не в курсе, что ли? — удивилась она.

— Представь себе. Что, дрянь районишко?

— Не то слово… — Оля достала мобильный и, разблокировав его, быстро вбила что-то в поисковую строку, а затем протянула телефон Русу, чтобы он оценил результаты.

Среди ссылок, выданных по запросу “Район Тендерлойн”, ему сразу же бросилась в глаза самая ёмкая: “Героиновое гетто Сан-Франциско”.

— Предупреждая возможные вопросы — нет, я не наркоманка и никогда ею не была, — быстро сказала Оля. — Также я не занимаюсь распространением наркотиков. А то ведь ты сразу самое худшее предполагаешь!

Рус перевёл дух и попытался улыбнуться.

— Спасибо за… ценную информацию. Но я всё-таки спрошу ещё кое-что: как тебя туда занесло?

— По знакомству, — усмехнулась она, принимаясь за свой салат — видимо, чтобы не встречаться взглядом с Русом.

— Что, получить работу в этом злачном месте можно только по протекции? — скептически осведомился тот, приподняв одну бровь.

— В моём случае без блата никак, — она тихонько вздохнула. — А в более приличное заведение мне и подавно не устроиться.

— Это ещё почему?

— Потому что не везде готовы взять человека без документов, — отчеканила Оля.

Пару мгновений Рус осмысливал информацию.

— То есть… у тебя нет разрешения на работу?

— У меня вообще нет разрешения находиться в США, — терпеливо разъяснила девушка. — Моя учебная виза давно просрочена. Я с прошлого года живу здесь нелегально, в любой момент меня могут загрести в полицию.

— О, — только и выговорил Рус ошеломлённо, после чего залпом осушил стакан воды.

— Спрашивай, спрашивай, не стесняйся, я ведь вижу, что тебя раздирают новые вопросы, — подбодрила Оля, жуя с непритворным аппетитом, а у Руса же от этих сногсшибательных новостей напрочь отбило всё желание есть.

— Ну… э-э-э… ты училась здесь в колледже? В университете?

Она покачала головой.

— В High School, в двенадцатом классе.** Приехала по программе культурного обмена, жила в хост-семье… Замечательные, славные, душевные люди… но им тоже не нужны проблемы с законом, поэтому я не стала их подставлять, нашла съёмное жильё и тут же съехала.

Официантка подала им мясо и овощи. Оля, покосившись на Руса, всё-таки принялась за свой стейк — очевидно, ей надоело вести разговоры на пустой желудок, она и в самом деле ужасно проголодалась.

Рус же с явным усилием взял в руки нож и вилку.

— А вернуться домой… такой вариант ты вообще не рассматривала? Ведь, если ты обратишься в консульство, тебе наверняка помогут.

— До тебя что, не доходит? — Оля вскинула глаза. — Дело не в том, что я не могу вернуться. Я просто не хочу, понимаешь?

— Н-нет, — он растерянно покачал головой. — Тебе по кайфу жить нелегалом, трястись от вида каждого полицейского, перебиваться работой в сомнительных заведениях?

— Ну, может, не прямо “по кайфу”, — хмуро отозвалась она. — Но в любом случае эта жизнь лучше, чем та, что была у меня в России.

— Ты воинствующая либералка? — попытался пошутить он.

— Мимо, — хихикнула она, — мне вообще начхать на политику — что нашу, что американскую, хотя Трамп, конечно, здорово подзакрутил гайки всем нелегальным мигрантам… Надеюсь, Байден будет в этом вопросе полояльнее.

— И что, вот так… — Рус просто не мог подобрать подходящих слов, — всю жизнь? Прятаться, выкручиваться, бояться?

— Не сгущай краски, — миролюбиво протянула Оля; от вкусной еды она добрела прямо на глазах. — Не так уж и кошмарно моё существование. В целом я всем довольна.

— А в России у тебя кто-нибудь есть? Семья, родственники?

— Мать, отчим и сводный брат, — отозвалась она сухо. — Но я не вернусь к ним. Никогда!

___________________________

* Квартал Кастро— знаменитый район Сан-Франциско, в котором проживает большое количество представителей сексуальных меньшинств. На улицах квартала развешаны радужные флаги ЛГБТ-сообщества. Местные достопримечательности посвящены истории возникновения и развития гей-движения, а также его борьбы за равноправие. Здесь есть “Музей истории ЛГБТ”, популярный гей-клуб “Твин Пикс” со стеклянными стенами, парк “Розовый треугольник”.

** High School— старшая школа, последний этап среднего образования в США, длящийся с девятого по двенадцатый классы.

Оля

Москва, прошлое

Ближе к четырнадцати годам Оля сделала неприятное открытие: Лёнчик стал проявлять к ней интерес определённого толка. Как к девушке.

До этого сводный брат практически не обращал на неё внимания и нечасто снисходил до разговоров. Посматривал свысока, презрительно кривил по-девчоночьи пухлые губы, если она обращалась к нему с вопросом… Именно поэтому Оля старалась крайне редко просить у Лёнчика помощи, предпочитая разбираться со всеми непонятками сама. Даже с ненавистной математикой!