По рядам пленных пробежал ропот. Парень, которого Денис по-прежнему держал, вдруг разрыдался и, почувствовав, как тот обмяк в его руках, он, наконец, отпустил его. Тут же к нему подбежала молодая девушка и, обняв, прижала его голову к своей груди, стала тихо утешать и успокаивать. Пленники разошлись по своим местам, и Денис, совершенно измотанный всем произошедшим, тоже вернулся на своё место, где погрузился в несладкие размышления. То и дело слыша, как кто-то, тихо перешептываясь, негодует, почему Великий Касиан не защитил их и не уничтожил их врагов, как он уничтожил в свое время Арена. Многие высказывали мнение, что он их предал. Эти слова отзывались болью и негодованием в Денисе, но ему нечего было им возразить.

На следующий день, в их тюрьму пришли двое крылатых мужчин. Подойдя к Денису, они знаками приказали ему встать, не имея большого желания вступать с этими существами в споры, особенно после того, как один из них ещё вчера продемонстрировал, какую теперь имеет над ними власть. Он покорно встал и последовал за ними. Выйдя на улицу, они пересекли весь город, и подошли к самому великолепному строению в нем. Здесь его ввели внутрь и, проведя по бесчисленными коридорами и лестницами, ввели в комнату, не имеющую ни единого окна, так что освещали её лишь три факела, закрепленные на стенах. Здесь его ждал богато одетый крылатый мужчина, тот самый, что вчера продемонстрировал всем им власть над ними.

Когда Дениса поставили перед ним, он знаком отпустил тех, что привели его, и те с глубоким поклоном тут же удалились. В комнате они остались совершенно одни. Несколько долгих минут крылатый мужчина внимательно смотрел на Дениса, так что тот, в конце концов, почувствовал себя крайне неуютно под его холодным взглядом, его даже стала пробирать дрожь. Тот решил, наконец, прервать затянувшееся молчание и, что-то произнеся на непонятном для Дениса языке. Памятуя о том, что произошло вчера, когда касианец не отреагировал, так как хотелось этому существу, Денис беспомощно развёл руками и, стараясь говорить, как можно спокойнее, тихо произнёс:

— Но я не понимаю, чего вы от меня хотите?!

Мужчина спокойно и внимательно выслушал его речь, после чего, не спеша, подошёл к одному из стоящих у стен комнаты резному сундуку и что-то оттуда достал. Когда он повернулся, Денис увидел в его руках один из касианских бластеров. Он медленно подошел к Денису и протянул оружие ему. Ничего не понимая, он взял его и вопросительно посмотрел на крылатого мужчину. Тот снова что-то произнёс, и только по его интонации Денис понял, что тот что-то ему приказывает, но что именно, осталось ему неведомо. В растерянности, не зная, что ему делать, он переводил взгляд с оружия на мужчину и обратно. Вскоре тому, по-видимому, надоело его бездействие, и он снова что-то коротко приказал, и на этот раз было видно, что он начинает сердиться. Однако Денис по-прежнему не знал, что от него хотят. Между тем, мужчина, судя по всему, совершенно потеряв терпение, поднял руку, и юный капитан почувствовал сильную боль в голове. Застонав, он выронил бластер и, упав на колени, обхватил голову руками, простонал:

— Да чего же тебе надо? Неужели ты не видишь, что я не в состоянии тебя понять?!

Тут боль резко прекратилась. Денис почувствовал, что неведомая сила, вопреки его воле, заставляет его снова встать на ноги. Когда это произошло, он почувствовал, что в руки ему снова сунули рукоять бластера. История вновь повторилась, а потом снова. И вот, доведенный до отчаяния дикими разрывами боли, и совершенно уже не отдававший себе отчёта, что он делает, резко вскинул оружие и наставил его на своего мучителя. В ту же секунду он почувствовал, как руки его выворачивает одновременно из всех суставов. Вскрикнув от боли, он выронил оружие, и оно с глухим стуком упало на пол. Между тем, уже всё тело Дениса выворачивало наизнанку. Он корчился от боли у ног крылатого существа, а он с перекошенным в лютой злобе лицом, вновь и вновь водил руками, причиняя своей жертве новые муки. В конце концов, не выдержав, Денис потерял сознание. Очнулся он, лёжа в их общей тюрьме. Кто-то заботливо поднёс к его губам край ковшика, и в его пересохшее нутро потекла живительная влага. Утолив жажду, Денис почувствовал, что силы понемногу снова возвращаются к нему. Открыв глаза, он увидел рядом с собой Алис. Она держала в руках ковшик с водой, лицо её было сильно осунувшимся, на щеках он увидел мокрые дорожки от слёз. Когда он с трудом сел, прислонившись спиной к стене и поблагодарил её за заботу, она, молча кивнула и пошла прочь.

— Ты дольше остальных пробыл в беспамятстве, капитан!

— Дольше других? Значит, других тоже пытали?

— Да, пять мужчин, включая и мужа Алис. Они очнулись до тебя и рассказали, что тот, что вчера показал власть над нами, что-то пытался от них добиться, совал в руки оружие, но бедолаги не смогли понять, чего же он хочет.

— Да, и мне тоже он давал бластер. Только я, кажется, догадался, чего он добивается. Тренк, он хочет, чтобы мы показали ему, как работает наше оружие.

— И это всё?! Так зачем же дело стало, покажем, и пусть он отстанет!

— Нет, этого нельзя допустить. Думаю, то, что нас оставили в живых, это показатель того, что им нужен наш секрет владения оружием. Кто его знает, зачем, но это наш единственный способ оставаться в живых. Стоит им только узнать все, что им нужно, и нас тут же убьют.

Тренк поражённо сел на пол и резко откинулся на стену спиной.

— Возможно, ты и прав, капитан, но если они и дальше будут таким образом допытываться наших секретов, сколько, по-твоему, мы сможем выдержать?

— Да, я понимаю, но только от того, как долго они не смогут узнать наших тайн, зависит, сколько мы проживем. Умереть мы всегда успеем. Послушай, если мы сумеем выдержать и не открыть им своего секрета, возможно, рано или поздно, они поймут, что силой от нас ничего не добиться. Тогда кто знает, возможно, нам удастся выторговать у них свободу, в обмен на то, что их так интересует. Я знаю, это звучит нелепо, но, кто знает, вдруг получится.

— Я бы на это не очень-то рассчитывал. Ну да ладно, я передам остальным. Надеюсь, они послушают, ведь в противном случае, дни наши сочтены. Знаешь, капитан, строго между нами, если нам предстоит жить одними пытками, так уж лучше сразу умереть.

Тренк встал на ноги и зашагал прочь, а Денис устало закрыл глаза. Он понимал, что его первый помощник прав. Надежды на то, что захватчики, в конце концов, устанут их пытать и попытаются выведать их секрет путём торга, был ничтожно мал, но иного пути просто не было.

***

Ареана шла по самому нижнему коридору дворца. Здесь царил вечный мрак, рассеиваемый только огнём факелов на стенах. Кроме мрака, здесь царил холод и не столько физический, сколько потусторонний. Здесь, в этом коридоре, чувствовалось дыхание смерти. Когда-то здесь и ещё немного ниже, где теперь царила вода, была темница для плененных врагов. Здесь пытали и убивали бесчисленное количество сезонов, и она буквально кожей ощущала присутствие некогда здесь загубленных душ. Этот коридор был преддверием врат загробного мира, причём не самым хорошим из существующих. В отличие от острова мёртвых, где оставляли на вечный покой умерших божественных правителей отеотисов, точнее их бренные останки. Ведь божественные не умирали, а лишь оставляли на какое-то время свой земной облик. Таким образом, там на острове царил покой, граничащий с блаженством, полная противоположность этому месту. Тут, словно в подтверждение мыслей девушки, она услышала далёкий крик, полный боли. Он отражался от стен, повторяясь вновь и вновь. Но она знала, что это не голос призрака, а крик вполне ещё живого существа. Вскоре она повернула в очередной коридор, в конце которого был виден тусклый свет. Там была маленькая комнатка, где в данную минуту её божественный брат пытался выведать секреты у пленного чужака, захваченного вместе с его собратьями на острове мёртвых.

Спустя минуту, войдя в комнату, она увидела его. Пленник корчился у ног её брата, а тот с явным наслаждением доставлял ему новую боль, при этом злобно приговаривая, что он всё равно добьётся своего. Тут Ареана подошла к брату и решительно произнесла, чуть повысив голос, чтобы её слова не заглушили крики несчастного: