— Пап! Ну ты чего? Ну? — мальчишка вскочил с места. — Ты что? ты поддаешься мне, что ли? Ты думал, что я не замечу, да? Я не маленький! И не глупый, я помню, как ходит ферзь! А ты! Ты! — Ники шмыгнул носом. — Ты специально, да?

Джейс остановила Бри, которая была готова кинуться к брату. Николас едва не плакал от обиды. И вот такое проявление своего упрямого характера он, при Марке, показал впервые. Обостренное чувство справедливости вызвало в нем обиду. Он взял тут самую шахматную фигуру, которой Марк сделал неверный ход, и с силой опустил её на нужную клетку поля.

Каменный резной ферзь громко стукнулся о дерево. Марк удивленно посмотрел на доску, потом на сына. И спохватился:

— Ники, — он прокашлялся. — Николас, прости меня.

— Простить? — малыш хлюпал носом. — ты сам говорил, играть надо честно! А сам! Сам!

— Нет, нет, нет! нет! сынок, я просто, — Марк протянул руку к Ники. — Просто задумался. Отвлекся. Прости меня.

— Честное слово не поддавался?

— Честное! — Марк прижал сына к себе. — Самое, что ни на есть!

Он повернулся и посмотрел на Джейс. Но та демонстративно стала обсуждать с Габриэль узор на платье какой-то из принцесс, избегая его взгляда.

Джейс поджала губы. Он может поступать с ней, как ему вздумается, она вытерпит. Но вот с детьми она так обращаться не позволит. Джейс была настроена решительно и собиралась поговорить с Марком сразу после ужина.

Укладывать детей они поднялись с Марком вместе. Джейс почитала им про медвежонка, что приехал из леса в Лондон, а Марк сидел на кровати, гладил за ухом маленького песика, что спал только с детьми, и был погружен в свои мысли. Как только Джейс прочитала последнее на сегодня предложение в книге, он встал, быстро поцеловал детей и направился к двери:

— Спущусь попить. Засыпайте. Я к вам еще загляну.

Джейс проводила его долгим взглядом. Поправила одеяло на кровати, поцеловала Бри, убедилась, что Ники засыпает, и тихо сказала:

— Полежите тихонечко и постарайтесь уснуть. Я скоро.

Джейсон нашла Марка в кухне. Он стоял, упираясь раскрытой ладонью в поверхность стола и вертел в руке полупустой стакан с водой.

— Марк? — при звуке своего имени он вздрогнул и обернулся. — Что происходит?

— А что происходит, Джейс? — он повернулся к ней, присаживаясь на край столешницы.

— Я хочу это спросить у тебя. — Его позабавила эта упрямая складочка, что образовалась на лбу Джейс, когда она нахмурила брови. — У тебя что-то случилось? Какие-то неприятности?

Он ничего не ответил. Все так же внимательно и чуть насмешливо смотрел на неё. А Джейс продолжала строить догадки и высказывать свои предположения:

— Это… это из-за вчерашнего ужина, да? — Марк насторожился. — та сделка? Она сорвалась? Поэтому ты такой… расстроенный? Ты говорил, что тот контракт важен для тебя и…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Он облегченно выдохнул, когда понял, что Джейс ничего не знает. Сделал глоток воды, поставил стакан, прошел вглубь кухни и сел на деревянный стул, что стоял за небольшим обеденным столиком.

— Нет. Нет, Джейс. Эта сделка, я не знаю, состоится она или нет.

— И поэтому ты такой… Это тревожит тебя?

— Не это, — Марк опустил голову и взъерошил волосы на затылке. — Скорее, неопределенность. Но сейчас, мне кажется, беспокоится не о чем.

— Ты уверен?

Он смотрел на неё и поражался той настойчивости, с которой Джейс добивалась от него правды. Было не совсем привычно видеть её такой: смелой, решительной и наступающей. Но и приятно. Она возрождалась. Он помнил ту Джейс, которая решительно ставила его на место, говоря, что он ничего не достиг в жизни сам. Что все те блага, которыми он владеет, достались ему от отца. И шел и доказывал ей обратное. А потом он сам сумел сломать её. Запугать угрозами. И вот сейчас та, прежняя Джейс, возвращалась.

Уверен ли он? Нет, малышка, я ни в чем не уверен. Его внутренний голос настойчиво стучал маленьким молоточком и твердил: «Скажи! Скажи ей правду!». А может, это был голос Николаса, что, как казалось Марку, стоит за его спиной, упрямо качая головой. «Нет. Не могу. Она не поймет. И тогда все, чего я достиг, разлетится к чертовой матери». «Скажи! — Николас был упрям. — Она поймет. Только скажи правду. Так будет лучше, правильнее». Он вздохнул и выдал:

— Ну, почти…

— О чем ты думал сегодня весь вечер? — Джейс обхватила себя руками и, нахмурив брови, сверлила его пристальным взглядом.

— О чем? — Марк пожал плечами. — о вчерашнем дне. Он был такой необычный. Такой замечательный, правда? — Марк слабо улыбнулся. — Я и забыл, как вкусно ты умеешь готовить. Что это был за суп? Никогда не думал, что мне понравится суп из тыквы.

Джейс довольно усмехнулась и расслабилась:

— Это любимый суп Николаса и Габриэль. «Солнечный суп». Карибская кухня. Только, я не делаю его острым. Тебе понравился?

— Да.

Марк кивнул и широко улыбнулся. И спиной почувствовал, как раздосадованный старший брат, поняв, что он не скажет правды, махнул рукой и ушел. Ну и ладно, пусть. Он еще вернется. И они поговорят. А сейчас главное — Джейсон.

— Знаешь, Джейс, — Марк пристально посмотрел на неё, надеясь увидеть её реакцию и понять её чувства. — Иногда я думаю, что надо было нам всем остаться в твоей маленькой квартирке.

Джейс едва не поперхнулась, закашлялась. Но сумела взять себя в руки.

— С чего… ты так… Ты же вчера сказал, что это не квартира, а обувная коробка!

— Ну, ничего. — он усмехнулся, выпячивая нижнюю губу. — Как-нибудь уместились бы. Может, переедем сейчас, а?

Джейс ничего не могла ответить. Опустила голову и покачала ей, прикусывая нижнюю губу. А потом сделала глубокий вдох и отвела взгляд в сторону. Она не знала, как сейчас отнестись к такому предложению Марка. Он говорит все это серьезно?

— Ты бы не смог.

— Почему ты так думаешь?

— Ты много работаешь, — Джейс просто констатировала данный факт, приподняв один уголок губ. — И потом, там нет такой площадки, и такого двора. Такого простора. — Она развела руками.

— Там есть океан. И пляж. Можно было бы найти и детскую площадку, и парк.

— Ты? — Джейс тряхнула головой, — Ты сейчас серьезно?!

— Вполне.

Он был серьезен. Внимательно смотрел на неё и ждал её ответа. Джейс прикрыла глаза, набрала полную грудь воздуха, помедлила некоторое время, а потом задумчиво сказала:

— Знаешь, я думаю, что если в спальне кое-что переставить… Ну, немного сместить кровать, то… то вполне можно найти место для небольшого письменного стола. Тебе же хватит места для ноутбука и нескольких листков бумаги? Или, можно переставить мебель в гостиной…

Что? Марк открыл от удивления рот и не мог поверить, что все это сейчас Джейс говорит всерьез!

— Ты? Ты бы пустила меня в свою спальню? Точнее, в свою постель?

Джейс ниже опустила голову, зная, что розовый румянец предательски расцвечивает её щеки, и быстро кивнула.

— Я думала… я хотела… — Она подняла лицо, — Почему ты не разбудил меня вчера?

Марк вскочил с места и в один шаг оказался возле неё. Обхватил ладонями любимое лицо и заглянул в омут синих глубоких озер. Они были спокойны. Уверены. Манили к себе. И обещали так много. Он коснулся лбом лба Джейс и на выходе произнес:

— Детка! Я дурак! Ужасный дурак. Прости меня.

Но Джейс истолковала его слова по-своему:

— За что ты просишь прощение? — она положила ладони поверх его пальцев. — Это ты прости меня. Я все должна была рассказать тебе, тогда. Но…

— Джейс, нет. Я не о прошлом. Забудь о нем. Я стараюсь забыть. Скажи мне, ты согласна? Ты?.. Ты скажешь «да»?

— Скажу «да» чему? — Она закрыла глаза и наслаждалась легкими поцелуями Марка. Которые он оставлял на её закрытых веках.

— Тому, что я… что мы… — Он выпустил её лицо из своих ладоней, но лишь затем, чтобы быстро усадить на поверхность кухонного стола. Она охнула от неожиданности. Но когда Марк нажал бедром на её колени, раскрыла их, позволяя ему удобнее устроиться и быть к ней ближе. — Я хочу тебя, Джейс. — его шепот, он знал это, обжигает её слух. — Хочу любить тебя. Хочу раствориться в тебе. Позволь мне, скажи «да».