— Чего так долго-то, а? — Николас всхлипывал и раскрытыми ладошками стирал слезы со щек. — Сам же сказал, несколько дней.

— Ну, так и было несколько дней, — Марк растерянно смотрел на сына, вычитывающего ему за мнимое опоздание и нарушение обещания.

— Несколько — это совсем немного! Это два или три! А мы тут почти уже пять дней! Или даже больше!

— Старик, — Марк вздохнул и постарался пятерней пригладить непослушные локоны сына. — Понимаешь… Ты пойми, ты и Габриэль… вы были с ней долгих пять лет. Она была только ваша. Так что, будь уж хоть немного справедливым! Пять дней и пять лет… думаю, я имел право.

— Ну, да… — Мальчишка нехотя согласился. — Но, все равно! Ты сам сказал, что мы семья! Что теперь все, вместе! Всегда!

— Да я и не отказываюсь, — Марк посмотрел поверх головы сына на Генри, который внимательно и с улыбкой на губах наблюдал за ними. — Я соскучился, сын! По тебе, по Бри…

— Я тоже скучал, пап, — Ники снова крепко обнял Марка. А потом отошел на маленький шаг назад, взялся за рукава свитера, что узлом были завязаны поверх рубашки на груди Марка, и, опустив глаза вниз, стал приводить свои доводы. — Только… Вот знаешь, чего? Я же вырасту. И Бри. И после школы уеду в этот, как его? — он повернулся и посмотрел на деда: — Колледж, да? Как мой папа и его старший брат, да? — Генри прокашлялся и кивнул. А мальчишка снова повернулся к отцу. — Ну, так вот, вот ты тогда и будешь с мамой, вдвоем. Все время!

Марк, прикусив нижнюю губу, опустил подбородок вниз, и кивнул. Его мальчишка! Несмотря на всю ранимость этого маленького человечка, в логике и убедительности ему не откажешь! Марк знал, что и его отец сейчас пытается сдержать улыбку.

— Все это так, сынок, — Марк достал платок и вытер мокрые дорожки на щеках мальчишки. — Вот только знаешь, не совсем… Дружище, а как же брат? Младший? Мы с тобой, кажется, договаривались. Ты захочешь свалить в колледж, и Бри тоже, а мелкий останется с нами. А, может, и не он один. Так что, давай уж как-то поделим её, что ли? Нашу маму.

— Это как? — голубые глазеньки широко распахнулись от удивления. — Как поделить-то? Пилить что ли будем? Не! Я так не согласен!

— Ну, пилить-то зачем? Она нам целиковая нужна. Давай, поделим её время.

— График что ли составим? На график я согласен! — мальчишка махнул рукой. — Хотя, ночью она с тобой спать будет…

— Ну, вот и оставьте мне с Бри ночь, хотя бы… И потом, не забывай, что мне, все равно, придется отлучаться по работе на пару дней. Вот в эти дни она полностью ваша. И заметь, я не буду требовать компенсации!

Но парнишка хитро прищурил глаза:

— Ага! А когда она будет в больнице, на этом, как его там, на дежурстве?

— Ну, тогда я буду с вами! Так что думаю, отбой в восемь!

— Чего так рано-то? Не! В девять!

— В восемь! — Марк категорично покачал головой. — Пока почистишь зубы, пока сказка… Или, ты и Бри уже успели вырасти, а?

— Твоя взяла. — Николас признал свое поражение. Но, только тут. — А в выходные?

— А про выходные давайте-ка поговорим все вместе, — Генри прервал спор сына и внука. — Николас, будь так добр, поймай Прикли, пока он не изодрал в клочья твой мяч и не закопал его где-нибудь.

И как только мальчишка убежал ловить песика, Генри ухмыльнулся, протягивая сыну руку:

— Дипломат! Надо же, додумался, поделить Джессику! А она-то в курсе?

— А кто её спрашивал? — Марк обнял отца. — Ей придется смириться. Но, пап? А как быть-то? Вот, ты и мама?..

— Ну, — Генри тяжело вздохнул. — Я и мама… Я не был настолько мудрым, как ты сейчас… Я горжусь тобой, сынок. Горжусь, что ты во многом лучше меня самого.

— Ой, пап, — Марк смутился, но в тоже время чувствовал себя окрыленным от слов отца. — да, брось! Я, просто, стараюсь… А где, кстати, Бри?

— На кухне. Возится с Региной и Консуэллой… Удивительно проницательная девчонка!

— Вот! Вот! Я же говорила! — казалось, Габриэль ничуть не была удивлена, увидев Джейс входящей на кухню. — А они мне не верили! Мамочка!

Вся перепачканная мукой, девчушка слезла со стульчика и бросилась к ней.

— Дочка, — Регина вытерла руки о передник и последовала за внучкой. — Я так рада тебя видеть!

— И я вас, — Джейс не переставала целовать свою дочь, совершенно не опасаясь того, что та могла выпачкать её. — А мы вот решили приехать сегодня…

— Мы вас ждали, — Регина погладила Джейс по спине. — Именно сегодня. Всё Бри, — она подмигнула внучке. — Даже заставила нас приготовить праздничный ужин. Вот мы все вместе… А у вас с Марком, в самом деле, все хорошо? Милая, если честно, я думала, что вы захотите еще пару дней…

— У нас все хорошо, — Джейс, пересадив дочку на правую руку, левой обняла Регину. — Правда, все хорошо! Все очень здорово! просто, мы соскучились по воробьям…

— Мамочка, — малышка Бри обхватила своими ладошками лицо Джейс. — А папа? Папа где?

— Он отправился на поиски Ники, а я — на твои.

— Значит, по Ники он соскучился больше? — нижняя губа девчушки предательски задрожала.

— Нет! Ты что? просто, мы разделились. Вошли в дом, а кругом тишина. — Джейс пыталась успокоить дочь. — Просто, так получилось…

— Правда?

— Ну, конечно, моя глупышка! Папа одинаково соскучился и по тебе, и по Ники.

— А Ники во дворе. Играет с дедом и Прикли. Ой! — Габриэль поспешила слезть с маминых рук. — Я побегу!

Она свернула с кухни в просторную гостиную и, нараспашку открывая большие французские двери, ведущие во внутренний двор, бросилась на улицу.

— Папочка!

Её громкий крик заставил Марка обернуться и растянуть губы в довольной и радостной улыбке. Но Бри, увидев его, замерла, как вкопанная, и удивленно таращась, отступила на шаг назад.

— Мама? — Она была уверена, что Джейс стоит за ней. — Мам! А папа? Папа-то где?

— Котенок! — Марк, шел к ней, заинтригованный и немного взволнованный. — Это же я! иди ко мне, моя сладкая девочка!

Он присел всего в паре шагов от дочери, не совсем понимая такое её замешательство. Не могла же его крошка за несколько дней забыть, как он выглядит?

Габриэль сделала один неуверенный шаг к нему, всматриваясь внимательно в глаза Марка, потом еще один. Её шаги были робкими, но Марк не смел её торопить. И вот, когда она подошла к нему достаточно близко, то он смог разглядеть в глазах дочери слезинки. Малышка положила ладони на его гладко выбритое лицо и с сожалением сказала:

— Ты больше не принц. И не пират. Куда она делась, а?

Марк понял, в чем дело. Он был готов и плакать, и смеяться одновременно.

— Бри, моя конфетка, понимаешь… Я подумал… Когда я познакомился с твоей мамой, я был вот такой, как сейчас.

— А когда ты познакомился со мной, ты был другим! Ни у кого из других пап не было бороды. Только у тебя…

— Ну, крошка, если все дело только в этом… — Марк вздохнул. — Я обещаю, что верну, как было, если это так важно для тебя. Не сразу, но… И, если мамочка не будет против.

Его девчонка. Его дочь, маленькая женщина… Похоже, она одна, ну, не считая Джейс, заметила произошедшие в его внешности изменения… Ни отец, ни мама, что стояла рядом с его женой и удивленно всматривалась в его лицо.

— Честно-честно? Обещаешь? И не обманешь? — Синие глаза беспокойно и, в то же время, доверчиво изучали его. — Смотри, а то я не расскажу тебе, что видела ангела. Самого настоящего! Хоть и без крыльев.

— Ты видела ангела, крошка? — Марк взял дочь на руки и пошел к Джейс и своей маме, уверенный, что его отец и сын идут за ним. — И как он выглядел?

— Пап! — девчонка в негодовании посмотрела на него. Ну как он может не знать таких вещей? — Как обычный человек! Он даже одет был, как ты! Почти!

— И где же ты могла его видеть?

Габриэль несколько секунд изучала отца. Он не смеялся над ней, как Консуэлла. Не выглядел встревоженным и удивленным, как бабушка и дед. И не завидовал, как Ники. Он ей не просто верил, он знал, что она говорит правду. И что это вовсе и не сон.