— Ну? Говори уже.

— Отпусти Диану, пусть вернётся на Родину.

— С какой стати? — возмутился.

— Разве не замечаешь: она как свободолюбивая птица, раненная, пойманная в ловушку и запертая в клетку — без неба чахнет, медленно погибая. Тебе нужна жена с потухшим затравленным взглядом? С безразличием ко всему… которая не сможет полюбить…

— Что за глупости? Привыкнет.

— Вряд ли…

— А ты так хорошо её узнала? Успела привязаться и теперь жалеешь? Твоя доброта похвальна, конечно, но не надо с НЕЙ дружить. Просто делай, как скажу. И всем будет спокойно. Если это всё — уйди! Бесишь!

«Зря Халима осмелилась и заступилась за меня… ох, и зря».

Я резко отошла от двери, когда услышала приближающиеся тяжёлые шаги.

Саид бесцеремонно ворвался в ванную комнату.

— Как ты? — окинул меня недовольным взглядом. Хмурится. Наступает как гигантская скала.

— Нормально, — отступила назад, пока не упёрлась спиной в стену.

— Нормально… — криво усмехнулся. — Зачем врёшь? Жена сказала, что у тебя повышенная температура?

«Ага, уже в курсе».

Вообще не стоило проявлять инициативу и поднимать тему моей свободы. Та решимость, с которой она говорила с мужем (и я уверена, впервые так делала), может выйти ей боком. Не хочу, чтобы из-за меня возникли проблемы, особенно после сказанных Саидом угроз развестись с ней, если откажусь от замужества.

Тупиковая ситуация…

Изощрённый способ он нашёл добиться желаемого: успел заметить, что мы с Халимой хорошо общаемся и воспользовался этим, перекрыв кислород обеим. В итоге: теперь я несу ответственность за исход дальнейших событий?

— Да, температура повышенная, — кивнула.

— Неужели так сложно соблюдать постельный режим и не вставать без острой на то необходимости. Быстрее выздоровеешь, — осталось добавить: «быстрее выздоровеешь — быстрее поженимся».

«Зато к сексу это не имеет отношения…» — противоречие на противоречии. Впрочем, сама виновата: провокационным поведением позволила ему всё и даже больше, только преследовала другие цели — не на такой сценарий развития рассчитывала. И что его переклинило? — это похоже на одержимость.

Саид подошёл почти вплотную. Положил свою огромную ладонь на мой лоб, ощупывая мягко:

— Ты горишь… — покачал головой, а в голосе прозвучало нескрываемое беспокойство.

— Я выпила таблетку, скоро подействует и станет легче, — ей-богу, он со мной как с маленькой обращается. Ничего страшного не случилось — всё пройдёт.

— Поэтому отвечай честно, когда спрашиваю, а не отмахивайся словом «нормально». Держись за шею, — ловко поднял меня на руки и понёс в спальню. — Тебе надо хорошенько отдохнуть. Сейчас уйду ненадолго, к моему возвращению ты должна крепко спать. Ясно?

— Угу…

Впервые за дни, проведённые в чужой стране, приснился сон, но необычный…

…Сначала я стояла возле зеркала, внимательно разглядывая себя, а потом произошло невероятное: моё отражение внезапно зашевелилось, и та (я), которая находилась по ту сторону пространства, подмигнула мне и пошла куда-то вглубь, бросив напоследок фразу: «иди за мной, Диана, кое-что покажу тебе…».

И я шагнула в зазеркалье.

Следую тенью за НЕЙ, словно смотрю фильм с моим участием в главной роли.

…Мы находимся у залива. Вода искрится на ярком солнце от светло-голубого до синего оттенка. Воздух наполнен ароматом соли и утренней свежести.

ОНА гуляет по берегу. Игривые тёплые волны ласкают её ступни, а лёгкий ветерок развивает золотистые волосы…

На секунду потемнело, и когда снова стало светло, «я» появилась уже в другом образе — беременная, с большим животом, на последнем сроке.

Буквально одно мгновение, и вот уже рядом идут дети — два мальчика, близнецы.

Впереди нас ждёт Саид.

Он резко обернулся, раскрыл руки для объятий. Сыновья бегут к своему отцу, радостно выкрикивая «папочка!».

А приблизившись к нему, ОНА тянется к его лицу, нежно поглаживает щёки ладонями.

И говорит:

— Я люблю тебя…

Среди ночи Саид услышал бормотание, а потом и тихий жалобный плач добавился…

Открыв глаза, увидел, как Диана мечется во сне, сминая простыни под собой, мотает головой в разные стороны. Он похлопал девушку по щекам — никакой реакции не последовало. А потрогав лоб, ощутил идущий от неё жар.

«Наверное, кошмар приснился на фоне плохого самочувствия» — подумал Саид и начал активно будить:

— Диана! — тормошит её и трясёт за плечи.

Она сразу проснулась. Уставилась растерянно на него.

— Что случилось? — произнесла охрипшим голосом.

— Ты плакала… — он вытер слёзы с лица девушки. — Что тебе снилось?

— Не помню… — намеренно так ответила, не желая говорить об этом, приснившееся словно послание из будущего.

В особенности прозвучавшая финальная фраза: «я тебя люблю» — вызывает массу вопросов. Разве это возможно? Саида нельзя любить — не достоин, не заслужил ни одной из своих женщин. Этот мужчина умеет исключительно брать, не давая ничего взамен (в душевном плане): БРАТЬ до полного опустошения, изнеможения и истощения, оставляя немного, чтоб только жить…

Но это далеко не всё. Диана не просто увидела счастливую семью, а испытывала то, что чувствовала ОНА — бесконечную нежность, безграничную любовь к НЕМУ. Для ТОЙ, во сне, ОН был всем — смыслом, воздухом, светом, личной вселенной. Да ЕЁ переполняло от избытка эмоций, глядя на мужа и сыновей. Ощущения накрывали с головой, подобно бушующему океану…

Смириться с этим крайне сложно.

— Ты на своём языке что-то болтала, — Саид встревожен состоянием девушки.

И даже согласен со словами Халимы: «она как свободолюбивая птица, раненная, пойманная в ловушку и запертая в клетку — без неба чахнет, медленно погибая. Тебе нужна жена с потухшим затравленным взглядом? С безразличием ко всему… которая не сможет полюбить…» — хотя открыто никогда не признается, что жена права.

«Моей жемчужине требуется подпитка, как молодому побегу — вода и солнце» — пролетела мысль, и уже придумал, чем порадовать Диану, когда полностью поправится. Он мечтает всегда видеть улыбку на её лице, а не страх.

— Не помню… — повторила она.

Конечно, помнит всё. Отказывается верить в приснившуюся идиллию, и там, во сне, в отчаянии рухнув на колени, шептала обречённо: «нет, нет, нет… отпусти меня, отпусти…».

— Ладно, не хочешь — не говори, — разумеется, ему интересно, но решил не давить на неё и не выпытывать подробности того, что же вызвало столь сильную реакцию вплоть до слёз. — Тебе надо принять лекарство, опять температура поднялась, — встал с кровати.

Саид налил стакан воды, достал таблетку из упаковки. И протянул девушке:

— Давай, выпей, — он помог ей приподняться с подушки. — Завтра вызову врача.

— Зачем? — она пожала плечами.

— Твоё самочувствие вызывает серьёзные опасения. А вдруг причина не в акклиматизации, если это вирус какой-то…

— Как скажешь.

На следующий день приехал доктор.

И это очередная пытка для Саида… Наблюдать, как Амджад прикасается к Диане, невыносимо: его разрывает от жгучей ядовитой ревности — зверь, живущий внутри, стоит в боевой позе и угрожающе рычит, готов броситься в любой момент и растерзать на части.

— Мне нужно взглянуть на кожные покровы, — озвучил врач после того, как провёл первичный осмотр и взял кровь на анализ.

— Нет.

— Если есть какие-то высыпания или…

— Нет! — Саид вне себя от злости от этой идеи, и так с трудом терпит. — Никаких высыпаний нет.

— Симптоматика не полная, — настаивает Амджад, — надо исключить возможные заболевания. Горло красное, слизистая воспалена, вдобавок — третий день держится повышенная температура. И это явно не связано с акклиматизацией.