— За два года погибнет пять миллиардов человек! — Доктор помахал перед голографическим носом. — Долой процедуру!

— Данная процедура была принята Объединённым Советом госслужащих всех стран. Изменению не подлежит.

— Чиновники принимают, компьютеры выполняют! — взорвался галлифреец. — Это всему населению Земли нужна справка, а не нам с тобой, Инга!

Мадам исчезла.

Он крутанулся к главврачу:

— Хорошо. Не применяй новое лекарство. Тебя не посадят в тюрьму, ты будешь работать, приходить домой, смотреть в зеркало — и из зеркала на тебя будут смотреть все те люди, которых ты мог бы спасти, но не спас.

— А иначе на меня будет смотреть плачущая жена и голодные дети, — парировал тот.

— Скажи мне, Ёвар. Ты знаешь, откуда берутся новые очаги инфекции? И почему старые болезни вдруг стали неподвластны антибиотикам?

— Никто не знает. — Главврач пожал плечами. — Больные не контактировали, мы всех отслеживали, но только за прошлую неделю появилось пять новых очагов, пандемии сифилиса вспыхнули одновременно в индийском Дели и на Новой Гвинее. То же самое со стрептококком во Вьетнаме, Сирии и у нас — никакой связи, разные штаммы бактерий, однако все неуничтожимые. На них даже дезинфицирующие средства действуют очень слабо.

— Значит — неизвестно, как распространяется новая болезнь. Однажды и ты, и твоя жена, и твои дети окажутся уже по ту сторону зеркала.

Казалось, Доктор распутывает липкий паутинный кокон, пытаясь найти в нём человека. Наконец, нити порвались.

Главврач тяжело оперся руками о колени, встал.

— Так и быть! Так и быть. — Он нервно прошёлся по комнате. — Но это технически невозможно! Медицинские боты не станут вводить препарат, у которого нет сертификата.

Галлифреец занял освободившееся кресло и подманил компьютер:

— Иди-ка сюда.

Монитор недоверчиво придвинулся. Чуткие кисти забегали по проявившейся на столе клавиатуре.

— Новые лекарства допущены к использованию, — сообщил баритон.

— Как вы это сделали? — Ёвар Гургутович замер.

— Его только пусти к технике, — подмигнула Инга.

Доктор вскочил, повёл бровями вверх-вниз, широко улыбнулся и щёлкнул пальцами:

— Все боты объединены одной сетью, у них единый репозиторий кодов. Всего-то вошёл в супервизор и подгрузил модуль использования лекарств без сертификатов, плюс оставил кое-какой подарок.

В комнату въехали пять прозрачных тумбочек, каждая в восьми манипуляторах держала по шприцу в термостойкой капсуле. Медботы набрали вакцины из разных баночек и унеслись.

Заметив, что место у компьютера не занято, Инга примостилась к экрану.

— Стоп-стоп. — Властная ладонь галлифрейца накрыла клавиатуру. — Что ты хочешь искать?

— Хочу посмотреть, где сейчас мама, где я. Тридцать лет всего прошло...

Ингу грубо вытряхнули из кресла.

— Даже не думай! Вдруг узнаешь, что пропала без вести? У тебя тогда не будет шанса вернуться.

— А сейчас — есть? — Она поднялась, потирая ушибленное.

Значит, если своего будущего не знать — оно может и не быть таким, как в этом две тысячи сорок восьмом?

— Возможно. Давай лучше посмотрим, как там твою вакцину вводят — скажем, этот видеоблог.

Всю стену заняло изображение встрёпанного африканского парня, спальня за его спиной была похожа на ту, где вчера проснулась Инга. На скуле пациента вздулась бурая шишка с грецкий орех.

— Всем привет, это Умар из Нигерии, я всё ещё в большой Больнице, — бодро начал блогер. «Бубонная чума, явно сидит на транквилизаторах», — определила Инга. Она не могла смотреть в глаза человеку, который умрёт через день-два, проще казалось читать бегущую строку внизу экрана, с дубляжом его речи.

— Уважуха нашему новому, 24-му подписчику! Спасибо, бро. В прошлом выпуске мы обсуждали доставших всех роботов, а в этом у меня для вас потрясающая новость — наконец-то нашли лекарство от моей болезни! Да-да, вы не ослышались — оно существует! Передайте друзьям, знакомым, на все форумы — нас лечат!

Он откашлялся, сплюнул и глянул на запястье:

— Вот брат из 1112-й палаты сообщает, что ему уже вкололи. У медбота восемь шприцов, на нашем этаже девять чумных, так что, боюсь, до меня очередь не дойдёт. Я же в конце коридора...

Цифры в углу экрана между тем с «24» изменились на трёхзначные и продолжали меняться.

— О, 1113-я, 1114-я палата отписались — к ним приехали. Да вы только посмотрите, как растёт число подписчиков! Я популярен, йо!

Парень расплылся в белоснежной ухмылке, но бубон на скуле мешал.

— Из 1115-й чел не на связи, ему вчера очень плохо было. Скоро мне будет так же — всякие штуки, которые мне дают, действуют, но болезнь-то они не остановят.

Блогер снова зашёлся кашлем.

— Так, 1116-я говорит — ей вкололи, и медбот тащит ещё четыре дозы! Значит, чел из 1115-й уже всё. Однако у меня появился шанс! Извини, конечно, чувак — только ты меня спас! Целую в черепушку. Вернусь на родину — обряд проведу, свечей чёрных не пожалею, чтоб тебе на том свете масляно всё было!

Инга почувствовала, что пол уходит из-под ног — навалилась усталость. Не успела она прилечь на софу и закрыть глаза, как динамик сообщил:

— Информация по пациентам, которым ввели новые препараты: состояние стабилизировалось. Ухудшений больше не наблюдается. Прогноз — положительный.

— Ура! — Инга запрыгала на подушках. — Работает!

— Ты-то чему радуешься? — Доктор грустно скривился.

Вбежала матушка Каспи, десяток сестёр и принялись всех обнимать — галлифреец с трудом от них увернулся.

Но вокруг что-то неуловимо менялось: у серых стен «железного ящика» появился багряный оттенок, словно страх и безнадёжность выползли из отдельных палат и слипаются в единый прожорливый ком.

Компьютер внезапно соскочил на пол, забегал кругами по комнате:

— Тревога! Тревога! Ваши сертификаты заблокированы. Обнаружен взлом системы. Угроза суперкомпьютеру!

— 1116-я, 1117-я... — вещал со стены блогер, — осталась последняя доза! Ну, давай, я же в ВИП-палате, у меня и окно настоящее есть, хоть и не открывается. У соседей, правда, тоже... Почему они не начинают вводить лекарство с другого конца коридора, от лифтов?!

Экран показал стеклянные двери, за которыми бушует пар.

— Послал камеру в прихожку. Смотрите, бот проходит термохимическую обработку. Вот въезжает в спальню, я вижу его! Да, детка, иди ко мне!

Открылся вид сверху на робота, вооружённого одним-единственным контейнером; он доехал до кровати — и остановился. Сидящий на постели Умар сам задрал рукав, протянул катетер... Но медбот медлил.

Вдруг спрятал коробочку, дал задний ход.

— Нет, стой! — закричал блогер. — Нет-нет-нет, ты что-то забыл! Проклятая машина, куда?! Уехал. Нет, всё, он уехал, вы видели? Совсем! И не сделал укола. Меня бросили, бросили умирать, дорогие мои ребятки...

Передача прервалась; стену заняла улыбающаяся Мадам, с участием сложив на груди ручки.

— Персонал больницы подлежит аресту. Всем роботам: захватить персонал. В случае неповиновения — уничтожить. Для людей все электронные пропуска отменены, ручное открывание дверей блокировано.

Компьютер перестал метаться по комнате, теперь он обрёл цель — бороться с живыми медиками. ПК подкатил к Инге и протянул клешню, чтобы схватить её за ногу:

— Следуйте за мной!

На что получил точный удар пяткой. Экран треснул.

— Сопротивление! Повреждение имущества! Уничтожить! — закрутился он по комнате.

Из-за занавески показался электронный мангал с шампурами наперевес. Ага, теперь понятно — откуда вкусный запах: пикничок устраиваем на рабочем месте.

У Ёвара Гургутовича стало такое лицо, как будто это была голая секретарша.

— Уничтожить! Уничтожить! — Острые шпаги с недоеденными кусками мяса нацелились в сторону главврача; тот кинулся к двери, толкнул, начал нажимать кнопки... Но они исчезли.

На Доктора отчего-то напал приступ безудержного веселья; пытаясь разогнуться, он махнул отвёрткой по направлению к роботу. Мангал остановился, от него повалил дым.