— А разве нет? — удивлённо переспросил мечник. — Послушай, на самом деле, то, чего ты там хочешь, это сугубо твоё дело. Я в чужие дела не лезу, Элай. Не хочешь, как хочешь. Пока мы вместе, по договору, я о тебе забочусь, ты меня тренируешь. Выберемся из леса, и, если нам окажется не по пути, разбежимся.

Элай со странным выражением лица выслушал слова Ларса, после чего слегка заторможенно кивнул. Ларсу показалось, брюнет на самом деле подспудно ждал, что его будут уговаривать остаться и путешествовать вместе.

Что ж, он рассуждал ошибочно, но только потому что исходил из неверных предпосылок. С точки зрения Элая, Ларс в нём нуждался. Берсар же знал, будь брюнет хоть трижды гениальным воином, он оставался девятилетним мальчиком, пусть не страшащимся биться насмерть, зато жутко боявшимся остаться в одиночестве посреди леса. А Ларс, проживая жизнь второй раз, мог спокойно перенести перспективу отправиться в путешествие одному. Он был взрослым в теле ребёнка, и потому заведомо сильнее психологически.

— Что ж, это хорошо, что мы друг-друга поняли, — бросил брюнет, высокомерно вздёрнув голову.

Усмехнувшись, в ответ на это, Ларс подхватил лук и отправился на охоту, весело насвистывая незатейливую мелодию себе под нос.

В тот день ему сопутствовала удача: он подстрелил несколько жирных кроликов, спрятавшихся в корнях деревьев. Осматривая добычу, довольно цокая языком, Ларс почувствовал спиной чей-то взгляд.

Резко обернувшись, отскочив в сторону, Берсар… никого не увидел. Вокруг было пусто, ни души. Зверей не было, как и лесных путников. Только в кронах деревьев чирикали птицы, свивая гнёзда.

Постояв ещё немного, вслушиваясь в звуки природы, Ларс расслабился.

— Показалось, — буркнул он, возвращаясь к брошенным на землю серым. — И чем это тут так воняет? Неужто лось свои жёлуди где-то рядом оставил…

Вернувшись, Ларс заставил Элая собрать костёр, сам же занялся потрошением добычи. После, насадив сочное мясо на прутики, они принялись его жарить. Огонь весело потрескивал.

Вгрызаясь зубами в податливое мясо, мечник довольно причмокивал, заслужив презрительный взгляд от Элая, но ему было плевать.

Какие манеры в лесу? Блажь, и только.

Вначале Ларс почувствовал лёгкую свежесть, через пол часа стремительно потемнело небо. Первые капли упали на землю, попав на костёр, от чего тот недовольно фыркнул, почти как живой пёс. Следом за первыми каплями ударили тугие струи дождя, будто кнутом пройдясь по лесу. Рэй моментально взвизгнул и унёсся в пещеру.

Элай, зябло передёрнув плечами, отправился в свою кривую халабуду на дереве.

Скептически взглянув на хлипкую даже на вид конструкцию, грозящую обрушиться от сильного ветра прямиком на неудачливого выживальщика, Ларс поднялся и пошёл вслед за волчонком в свою уютную, тёплую пещеру.

Забежав внутрь, он прикрыл плетёнкой из веток вход, спасаясь от ветра. Внутри было удивительно уютно. За почти четыре года Ларс успел обжить даже такую дикую пещеру, как эта. Пол был застелен сушняком, собранным год назад, и высушенным на солнце, и сверху застелен шкурами убитых зверей. Шкура того самого медведя, убитого в первый год жизни в лесу, занимала большую часть пола. Стены также были закрыты шкурами и ветками, сохраняя тепло. Сбоку стояли самодельные лукошки, полные орехов, съедобных кореньев и сушеных ягод. Запасливый парень всегда старался иметь вдосталь еды. Кто знает, может однажды ему не повезёт на охоте, и он получит тяжёлые раны? Как тогда охотиться? На этот случай Берсар всегда старался держать запас еды не только на зиму. К тому же, подспудно он знал, однажды придёт день, когда ему придётся уйти из леса. Похоже, такой день настал.

Усевшись на пол, Ларс решил помедитировать, так как сразу же после плотного ужина ко сну не тянуло. После нескольких попыток, он научился впадать в нужное состояние медитации, о котором говорил Элай, не погружаясь так глубоко во Внутренний Мир, чтобы задействовать Систему.

Размеренно дыша, усилием расслабляя все мышцы, Ларс старался почувствовать силу внутри себя. Он долго “вслушивался”, но вновь так ничего и не услышал. Занятие казалось откровенным бредом, но Элай велел ему не отлынивать и не унывать. Он сказал, что сам научился чувствовать внутреннюю энергию спустя годы медитаций. Это обнадёживало.

Впустую просидев час, Ларс с раздражением фыркнул и потянулся всем телом, сбрасывая оцепенение. Решив сжульничать, он потянулся к сокрытому за шкурами мешочку. Вскрыв тайник, Ларс достал оттуда Ядро Оленя. То самое Ядро, добытое год назад, как трофей схватки между Волчицей и Оленем.

Камень всё так же немного светился изнутри внутренним пламенем. Искорка игриво плясала внутри кристаллических граней. Полюбовавшись прекрасным камнем, от которого веяло теплом, Ларс… запихнул его себе за щёку. Прикрыв ресницы, он постарался сосредоточиться на этом клубке огня и молний, запертом внутри мёртвого камня. Ларс сидел, погружённый в грёзы, пока щека и язык не покрылись волдырями и не начали свербеть. Тогда он выплюнул Ядро, довольно улыбнувшись.

В этот раз ему вновь удалось поймать за хвост то самое чувство чего-то, что было сложно передать словами. Просто потому, что в привычном языке человека не найдётся подходящих слов. Возможно, такие слова есть у Адептов и Волшебников, но Ларс их не знал. Как случилось до этого с магией, он вновь прикоснулся к чему-то большему, чем являлся сам.

Только если в случае с магией Ларс ощущал себя малой пылинкой, меньше чем ничто, тут ситуация была строго обратная. Сила, заточённая в Ядре… она могла стать его! Только его. И касаясь Ци мёртвого Оленя, Ларс надеялся быстрее научиться чувствовать своё собственное. Пока у него не выходило, но он не оставлял попыток. Он знал, однажды у него всё получится.

— Бр-р! Льёт, как из ведра, — пробормотал Ларс, вслушиваясь в мерный стук дождя, доносившийся в пещеру даже из-за плотной преграды в виде стенки.

Незаметно подобравшись, волчонок запрыгнул к парню на колени. Рэй принялся играться лапами с Ядром Оленя, выпустив когти. Похоже, магическую зверушку интересовали подобные вещи.

— А тебе такое нравится, да, дружок? — спросил Ларс, почёсывая брюшко зверёнышу.

Присмотревшись к Рэю, мечник с удивлением понял, что долго упускал одну вещь: волчонок не взрослел. Либо, делал это как-то слишком медленно. Ларс ухаживал за волчонком уже почти шестой месяц, и тот практически не изменился. Первые два месяца он рос, как и подобает нормальному животному, а потом перестал.

“И как это только я не обращал внимание?” — удивился парень, по новому рассматривая волчонка, к которому успел незаметно привязаться.

— Почему же ты не растёшь? — вслух подумал Ларс.

“И какие ещё тайны скрываешь?” — продолжил мысль про себя.

Ведь действительно, сама мысль завести себе домашнего дикого волка выглядела… малость необдуманной и скороспешной, как не посмотри. Тем более, куда осмотрительнее стоит себя вести, решаясь приютить магического Зверя. В особенности, хищника.

Вероятно, Рэю для роста нужна особа Ци, но с ним нет матери, способной дать её. Может ли волчонок вскоре умереть, не получив нужной ему силы?

Парень ощутил, как холодеют ладони. Он крепко привязался к проказнику. Нет, Ларс не допустит подобного исхода. Значит, ему тем более стоит поспешить и выбраться к людям. В хороших школах обязаны найтись специалисты, умеющие ухаживать за волшебными Зверями. Касательно возможных причин прекратившегося роста он был не вполне уверен, ведь мог только предполагать, опираясь на зыбкие познания о мире и простейшую логику.

Снаружи грянул сильный гром. Парень вздрогнул, а волчонок чуть не подскочил от неожиданности. Покачав головой, Ларс представил, каково сейчас снаружи, зябко поведя плечами.

Природа лютовала.

Ларс некстати вспомнил, что Элай сейчас снаружи, в своей жалкой халабуде, не способной спасти от такого буйства воды, ветра и молний.