Я ошарашенно перевела взгляд на еще двух воинов, за руки подвешенных на толстой цепи к потолку. Один из них был без сознания, и из многочисленных маленьких дырочек на его груди сочилась алая кровь. Другой был избит до полусмерти, все тело было в кровоподтёках, а лицо предстало передо мной сплошным месивом, и даже не различить было, где нос, а где губы. Но он все же раскрыл заплывшие синяками глаза и с ненавистью уставился в нашу сторону.

– Что, пришел полюбоваться на наши мучения? – Сипло прошептал он и сплюнул на пол кровяной сгусток.

– Догадливый. – Довольно протянул Лакразан и ударил его в солнечное сплетение, выбив весь воздух и радостно рассмеявшись. – А еще продемонстрировать моей новой гостье последствия ее неправильно принятых решений.

Я только открывала и закрывала рот, не в силах издать ни звука, хотя от увиденного хотелось кричать и рвать на голове волосы. Все происходящее здесь было чудовищно, омерзительно и бесчеловечно… И когда повелитель, тихо посмеиваясь, снял с одного из многочисленных крюков, на которых покоились орудия пыток, толстую плетку, я закрыла глаза руками и тихо и жалобно застонав, сползла по стеночке.

– Нет, Василиса. – Жестко проговорил он, склоняясь надо мной и с силой отрывая руки от лица. – Ты должна это видеть, должна понимать, что тебя ждет, если откажешься сотрудничать.

Меня резко поставили на ноги и приказали.

– Смотри!

К горлу подкатила тошнота, а в глазах потемнело и, когда кнут с противным свистом опустился на спину бывшего в сознании воина, рассекая кожу, и вырывая из его груди сдавленный стон, я дико взвыла и не понимая, что творю, кинулась на руку повелителя, сжимающего это страшное орудие.

– Нет! Не надо больше! Я все поняла! – Голосила я, вцепившись в его запястье мертвой хваткой и мечтая лишь о том, чтобы он оставил изувеченного мужчину в покое.

Он резко отпихнул меня к стене, отчего ощутимо приложилась головой о камень, и я в жутком страхе замерла, глядя в его исказившееся от безудержной ярости лицо.

– Не смей мешать мне, глупая женщина. – Заорал он, брызжа слюной, и замахнулся кнутом в мою сторону. Я только сжалась в комочек, молясь, чтобы мучения не продлились долго. Но прошла секунда, другая, а я все еще не ощутила на себе его безудержного гнева. Медленно открыв глаза и чувствуя, как меня колотит нервная дрожь, встретилась с его горячим взглядом. Он тут же отшвырнул кнут к стене и склонился надо мной.

– Иди сюда. – Прошептал он, покрывая мое мокрое от слез лицо поцелуями. Еле справилась с рвотными позывами, ощущая неимоверное отвращение к этому зверю. – Я не хотел причинить тебе боль. Пока не хотел. – Проникновенно прошептал он и быстро повернулся в сторону болтающегося на цепях воина.

– Скажи ей спасибо, что твои мучения немного откладываются. Но я скоро вернусь.

Подхватив мое дрожащее, обессиленное от нервного потрясения тело на руки, он стремительно вышел из пыточной, и уже через пару минут мы оказались на свежем воздухе. Все время, что он нес меня к моей новой тюрьме, а иначе этот дом и не назовешь, я прокручивала в голове одну и ту же мысль: ни за что не сбегу отсюда одна, обязательно попытаюсь вытащить на свободу этих пленных, если они, конечно будут еще живы к тому времени.

С ноги распахнув дверь, Лакразан бережно уложил меня на кровать и присел рядышком на самый край.

– А теперь перейдем к делу, моя милая. – Нежно произнес он, проведя рукой по моей бледной щеке, отчего я резко дернулась в сторону и с ужасом поглядела в его металлические холодные глаза.

– Я действительно собираю войско для нападения на южные земли. И мне необходимо, чтобы ты призвала духов на нашу сторону. Их магия и мощь поможет нам раз и навсегда разбить войска Ирдана и установить в южных кланах мою власть.

– Я не смогу. – Сглотнув вставший в горле ком, прошептала я.

– Сможешь, девочка, сможешь. – Потрепал он меня по щеке.

– Они слишком независимы и привязаны к своей территории.

– А ты уговори их, найди доводы. Несколько столетий назад одна видящая призывала духов на борьбу против захватчиков, и они пошли за ней и южные земли отвоевали свою свободу.

– Так, то защищать, а вы хотите их использовать для нападения.

– В твоих же интересах, Василиса справиться с поставленной задачей. У тебя две недели. – Повелитель склонился к моим дрожавшим губам и провел по ним языком. Я резко отвернулась в сторону, сжав кулаки с такой силой, что в ладони впились ногти, и он продолжил свои действия с моей соленой щекой.

– Сладкая. – Протянул он и схватил за горло, с силой сдавив шею и разворачивая к себе лицо. Чувствуя как воздуха катастрофически не хватает, в панике забилась в кровати и тут же отчетливо осознала, что имею дело с самым настоящим садистом. Он навалился на меня всем телом, прекращая любые попытки к сопротивлению. Из глаз вновь брызнули слезы, и он довольно улыбнулся, оставив мою шею в покое. Я, сдавленно пискнув, отползла к изголовью кровати и, пытаясь восстановить дыхание, потерла горло. Лакразан посмотрел на меня, хищно прищурив глаза.

– Больше не смей отворачиваться от меня. Я же предупреждал, чтобы ты была послушной девой. – Он тяжело вздохнул и сложил руки на груди, глядя на меня, словно удав на кролика.

– Понимаю, тебе надо время, чтобы привыкнуть, поэтому буду с тобой ласков и нежен.

Я, находясь на грани истерики, сдавлено рассмеялась.

– Это ты сейчас так проявил свою нежность, повелитель?

– Мое терпение не безгранично. Не дерзи.

– Даже и не собиралась. – Уже задыхалась от нахлынувших эмоций и сейчас нестерпимая ненависть поглотила здравый смысл, и я яростно блеснула глазами в его сторону.

– Молчать! – Взревело рыжеволосое чудовище.

– А то что? Убьешь? Будешь истязать меня дни напролет в своей пыточной? – Прошипела я, вскакивая с кровати. – Тогда боюсь тебя огорчить, что с духами разговаривать будет некому, потому что я единственная видящая в вашем варварском мире!

– Твоя напускная храбрость сейчас обусловлена нервным истощением. – Проявил чудеса сообразительности Лакразан. – Но я вижу, что на дне твоих глаз стынет ужас. И правильно. Бойся меня, Василиса. Потому что ты в моей власти до конца своих дней. Мне нравится твое сопротивление, но оно скоро сойдет на нет под моими умелыми руками. И я заставлю тебя через боль почувствовать истинное наслаждение. Свыкнись с этой мыслью и прими уже как данность то, что ты своего жениха и своего нареченного больше не увидишь. Скоро для тебя я стану центром мироздания и ты каждую ночь будешь со страхом и нетерпением ожидать моего прихода.

Повелитель развернулся и быстро покинул дом, а я, давясь слезами, бросилась на кровать и уткнулась в подушку. Вот теперь я поняла, чему так радовалась Виталара. Вот теперь я поняла, что значит стать игрушкой повелителя.

Проплакала и пожалела себя еще около часа, а затем, утерев слезы, села и принялась размышлять. И первое, к чему пришла, так это то, что мне надо быть с хозяином северных земель милой и покладистой и больше ни при каких обстоятельствах не вызывать его раздражение и гнев. Надо притвориться смиренной и попросить немного времени, чтобы прийти в себя и привыкнуть к новой судьбе. Будем надеяться, он пойдет на встречу и у меня будет несколько спокойных дней, которые я потрачу на подготовку к побегу. Второе, надо попросить его о том, чтобы мне дали пару уроков верховой езды, ведь без коня далеко не убежишь. А во всех кланах этого мира лошадки были привязаны под скромными навесами, так что умыкнуть среди ночи средство передвижения труда не составит. Очень радовало то, что здесь не было никаких защитных укреплений, как вокруг клана Рагвазар, так что темной ночью можно было успешно выбраться за пределы пилома, если только вокруг меня все еще не установлен магический барьер, но это надо будет у Микана уточнить. Так же необходимо узнать, где проходит граница, и как далеко она от этого клана.