По уже сложившейся практике архимандрит Вениамин основал в Твери православное религиозно-философское общество, в состав которого вошло значительное количество как духовных, так и светских лиц. Сам отец Вениамин был включен в состав Тверского братства св. блгв. кн. Михаила Ярославича и Тверского епархиального миссионерского совета. Причем в отличии от Таврической епархии, главным редактором местного церковного печатного органа он назначен не был. Возможно, именно поэтому проповеди архимандрита Вениамина в «Тверских епархиальных ведомостях» не публиковались. Исключением стало «Слово по поводу неожиданной смерти Высокопреосвященнейшего архиепископа Антония [Каржавина], сказанное в Тверском кафедральном соборе за Литургией при отпевании усопшего» в марте 1914 года.
Как уже было сказано выше, Тверская семинария была весьма многочисленной. Если в Таврической духовной школе обучалось около 300 учеников, то здесь, к примеру, в учебный 1914/1915 год насчитывалось 883 ученика. Охватить своим вниманием всех воспитанников ректор попросту не мог. Поэтому архимандрит Вениамин всячески старался воздействовать на них живым словом с церковного амвона. Так, например, 1 ноября 1913 года, в торжественный «Тихонов день», посвященный памяти святителя Тихона Задонского, покровителя Тверской семинарии, ректор произнес слово о «счастье веры». Именно о том, что было так необходимо сохранять в духовной школе молодым, неокрепшим сердцам. Касаясь современных пессимистических воззрений на цель и смысл жизни, доводящих человека вплоть до самоубийства, архимандрит Вениамин делал вывод, что основной причиной этого бича современности является отсутствие живой религиозной веры, «единственной умиротворяющей силы во встречающихся тяжелых душевных переживаниях и страданиях человека в жизни». «Эту мысль, – сообщал очевидец, – о. ректор аргументировал выдержками из сочинений Толстого и описанием его кончины, во время которой Толстой признал необходимость живой религиозной веры. Вообще вера, по глубокому убеждению о. ректора, является великой силой в истории человеческой жизни: она сообщает смысл жизни, утешает человека в страданиях, душевных и телесных, освобождает его от греховных мук и является на помощь человеку в последние минуты жизни, даруя ему спокойную и тихую смерть». В этой проповеди будущего святителя мы видим те «наброски», которые он впоследствии систематизировал и изложил в своем труде «О вере, неверии и сомнении».
По примеру своего обучения в Санкт-Петербургской духовной академии и по опыту Таврической семинарии, архимандрит Вениамин устроил в Тверской семинарии «богословский кружок», собрания которого проходили еженедельно в вечернее время в учительской комнате, актовом зале семинарии, – либо в квартире самого ректора. Кроме воспитанников, в собрании принимали участие и некоторые лица из духовенства. Иногда присутствовали здесь и преподаватели семинарии. В начале собрания кем-либо из участников зачитывался доклад-реферат, после чего начиналось его обсуждение. Нетрудно представить, какое здесь царило оживление и непринужденность, о чем свидетельствовал один из участников собраний. «Да и как тут не быть живому интересу, – писал он, – когда каждый имел возможность сказать “свое” слово, высказать свои мысли, давнишние думы о тех вопросах, которые так близки уму и сердцу семинариста-богослова, будущего кандидата пастырства». Чтобы представить то, о чем говорили участники «кружка», достаточно перечислить темы докладов: «Почему семинаристы не идут в священники?», «Желательно ли назначение жалованья духовенству?», «Позволительны ли удовольствия для духовенства» и т. д. Как видим, темы докладов были весьма практичными и важными для будущих пастырей.
Нередко и сам архимандрит Вениамин готовил выступление на собрании. Так, в докладе «Брак и пастырство» он затрагивал вопрос о предпочтительности брака или безбрачия для духовенства. Ректор обращал внимание воспитанников на то, что сторонники реформы церковной «брачной» практики порой забывают о светлых, положительных сторонах семейной жизни пастыря. «Прежде всего, самый подвиг девства разве может быть удобоносим для большинства рядовых сельских пастырей? – задавался вопросом о. ректор. – «Не вси вмещают словесе сего (закона девства), но им же дано есть» (Мф. 19, 11). Требования природного инстинкта, – продолжал он, – при вынужденном безбрачии часто склоняют пастыря-целибата, как мы видим на примере многих католических ксендзов, к внебрачному нарушению девства, или же приводят пастыря к мучительному, внутреннему «разжению» (1 Кор. 7, 9), заставляя его терять самое важное качество пастыря – внутреннее спокойствие духа. И брак в этом отношении есть спасительное «восполнение человеческого естества» для пастыря. Затем, в семейной жизни даруется и избавление от того мучительного чувства одиночества, которое почти неизбежно должно появиться в душе безбрачного одинокого пастыря. В семье пастырь находит поддержку в своем деле, советы, ласковое слово, утешение… Самая семья пастыря есть малая церковь (Ефес. 5, 32) – образец для прихожан в их семейной жизни… Да и семейные труды, волнения, заботы имеют не одни только отрицательные стороны, – они воспитывают волю пастыря, приучают его к борьбе, смирению, труду по жизни».
Воспитывая и наставляя таким образом будущих священнослужителей, отец Вениамин подводил слушателей к выводу, что «действительно, права Православная Церковь, предписывая пастырю достойно проходить свое высокое служение не в блестящем, правда, и не выдающемся, а в скромном незаметном, но все же «подвиге» мирной брачной жизни». Свои мысли и наблюдения на эту тему архимандрит Вениамин оформил в небольшую брошюру «Брак и пастырство», которая была издана в Санкт-Петербурге в 1914 году.
Другой его доклад, на тему «Мировоззрение и жизнь», затрагивал вопрос о взаимосвязи и взаимовлиянии жизни человека и его мировоззрения. Практическим выводом всех его примеров и рассуждений являлась мысль о важности в жизни людей воспитания, так как именно в воспитании преимущественно вырабатывается жизненный облик «внутреннего человека».
В докладе «Общественное значение христианства» о. Вениамин различал «два великих служения христианства обществу – служение социальное, в обычном узком смысле этого слова, и служение высшее, духовно-общественное». «Неоценимая заслуга христианства для общества, – говорил он, – заключается в том, что оно внесло новые высшие понятия о характере повиновения общественной власти. Вместо внешнего принудительного “рабского” соподчинения членов общества “ради пользы”, христианство вносит в это повиновение обществу принцип “свободы”. Христианин воздает “кесарево кесареви” “не за страх”, не из-за боязни и не ради “железной” внешней дисциплины “общественного блага”, а “за совесть” – по внутреннему свободному акту своего произволения, в основе которого – “любовь к Богу”, свободное признание высшего авторитета, а не принудительно действующее сознание “пользы” общественности». Здесь мы видим уже сформировавшееся представление будущего святителя о христианском отношении к власти. Вопрос, который он считал очень важным.
Как видим, архимандрит Вениамин напряженно всматривался в современную ему жизнь, следил за общественными движениями в России и старался осмыслить их через призму христианского мировоззрения, через отношение к Богу. Так, после исключения Василия Васильевича Розанова из членов Петербургского религиозно-философского общества за выступления в печати по поводу дела Бейлиса, он писал философу: «Теперь Вы еще более убедились, вероятно, что, действительно, в “мире” – мало любви; и если еще сохраняется где-то теплота, то именно в Христовой Церкви, или точнее – во Христе, а через Него и в живущих Им. Чрез ”отлучение“ Вы стали нам ближе <…>. Не скорбите: Вы не одиноки, и именно ”душевно“… не один, а с Церковью Христовой».
Местом собраний местного Тверского православного религиозно-философского общества, в котором архимандрит Вениамин состоял председателем, служили зал и гостиная его квартиры. Здесь, также, как и в семинарском «богословском кружке», на собраниях заслушивались и обсуждались доклады-рефераты на различные темы религиозно-философского и нравственно-практического характера. Большинство тем предлагалось самим «неутомимым о. архимандритом». Со временем интерес к обществу возрос, привлекая все новых и новых членов. Тематика докладов несколько отличалась от семинарских. Так, на собрании 6 октября 1916 года был заслушан доклад архимандрита Вениамина на тему: «Что такое духовная жизнь?» И, как бы вторя известному труду святителя Феофана (Затворника), после заслушания его собрание пожелало выслушать и ответ на вопрос: «Как начать и настроиться на духовную жизнь?» Ответом для собравшихся послужил доклад, прочитанный архимандритом на следующем заседании 12 октября, где он указывал «общие пути к возгреванию в себе духа ревности ко спасению: таинства, молитвы, скорби».
