— Ну а что, хорошо звучит, — сказал Самородов, теребя мою пальмочку.

Я не нашлась с ответом, только кивнула, а торчащий на макушке хвостик поддакнул.

Ирония судьбы

Наш визит в детский дом подошел к концу. Ребятам положено было возвращаться в корпус, немного отдохнуть и привезти себя в порядок перед ужином. Я попрощалась со всеми, а с самыми смелыми даже обнялась.

— Приезжайте к нам еще, Людмила Константиновна, — пригласила вышедшая проводить нас Галина Сергеевна.

— Спасибо, обязательно.

Я помахала на прощание рукой. Столько детских глаз, смотрящих в след. Я даже представить не могла, что чувствует ребенок, когда очередной взрослый приходит и уходит, а он остается в этих стенах. Разве это ли не разочарование?! Конечно, как они после этого могут довериться кому-либо?!

Я шла к машине, прогоняя очередную набежавшую слезу.

Нет, не позволю я себе стать причиной, по которой детские глаза разочарованно смотрели бы на меня. Побывав здесь, я поняла простую истину — чужих детей не бывает.

Самородов открыл автомобильную дверь, помог забраться в салон. Обошел машину и сел сам. Завел мотор и мы тронулись в обратный путь.

Одной рукой он крепко держал руль, вторую же уместил на бардачок между нашими сидениями. Спрашивая, предлагая, давая выбор. Я вложила свою руку в его, ощущая, как он крепко сжимает мою ладонь и понимая, что только так и должно быть.

— Ты как, Мила? — спросил Самородов.

Фух, столько мыслей сейчас роилось в голове, что я не смогла на какой-либо из них сосредоточиться.

— Мила, если ты сейчас скажешь, что все нормально, а завтра решишь удариться в бега, ей богу, я даже не знаю, что с тобой сделаю…

Я перевела взгляд на Самородова. Куда подевался мой Айсберг Дмитриевич? Сейчас бы его ледяное спокойствие было бы как нельзя кстати.

— Все нормально, Саш, — ответила я, проигнорировав нервный тик под правым глазом Самородова, вызванного моим "нормально". — Не могу пока мысли собрать в одну кучу, понимаешь? Бедные дети… Почему? За что?…

Мы немного посидели в тишине, каждый думая о своем.

— Я тоже раньше задавался этими вопросами. Только все это бессмысленно. Нужно понимать, что здесь мало что от нас зависит, Мила.

— Да, ты прав. Но, это же дети. Как же мне их всех жалко, Саш. А я даже не знаю, что сделать, чтобы им помочь.

- Порой ребенку достаточно и доброй улыбки, ну, или пряди волос.

Очень на это надеюсь, так как сегодня только это и было в моем арсенале.

Обратный путь занял больше времени. По крайней мере, тот участок пути, за который успело ухватиться мое убегающее сознание. Бессонная ночь, перенаполненный эмоциями день и мягкий ход автомобиля подействовали на меня лучше всякого снотворного.

Проснулась я, когда машина остановилась. Оглянулась, по привычке ожидая увидеть соседей у мусорных баков. Вот только ни людей, ни контейнеров не было. Зато деревьев в избытке. Слева, справа, сзади. А перед капотом отъезжающие кованные ворота, управляемые пультом, зажатым в пальцах Самородова.

Таааак. Опять я, кажется, все интересное пропустила.

— Сааааш, а мы где?

Самородов не торопился с ответом, заезжая в открытые ворота.

— Третья улица Строителей, дом двадцать пять, — вслух прочитала я надпись с синей таблички, расположенной над домофоном у ворот.

Посмотрела на Самородова и расхохоталась.

— Ааа Га — а-ля будет? — сквозь смех проговорила я.

На лице Айсберга Дмитриевича не дрогнул ни один нерв. Спокойно припарковался у двухэтажного кирпичного дома. Вышел из машины, открыл передо мной дверь. Подал руку, и как только я выбралась из машины, подхватил и прижал к себе.

— Будет только Мила, — запечатлел громкий поцелуй и понес к крыльцу.

Мы вошли в помещение. Точнее вошел Самородов, а я пропутешествовала ручной кладью в дом, где меня опустили на белый плиточный пол.

Огляделась по сторонам с опаской, словно сейчас и правда нагрянет Галя.

— Так это и есть твое место обитания, затопленное трубой?

— Оно самое, — ответил Айсберг Дмитриевич. Он пересек просторный холл и включил свет в соседней комнате.

Так, а мне то что делать?

— Саша! — позвала я с порога.

— Мила, ты почему не проходишь? — спросил выглянувший в холл Самородов.

Это вот вы, Айсберг Дмитриевич, можете с порога за трусы хвататься, а я без подготовки не могу.

— Сами мы не местные… — развела руками я. — Что делаем здесь, не знаем…

— Живете вы здесь, Людмила Константиновна, — ответил Самородов, скрываясь в комнате.

— О, а Людмилу Константиновну об этом предупредить, видимо, забыли, Александр Дмитриевич? -

Повисло молчание.

— Так, а в вашей квартире, Людмила Константиновна с утра трубу прорвало. Еле успел все ваши вещи собрать и увезти.

И почему я стою на пороге и улыбаюсь…

— Саш, ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю, — тихо сказала я, но он услышал. Подошел, поцеловал.

— Хорошо?

— Угуммм, — ответила я, нежась в мужских руках.

Во время небольшой экскурсии по дому мы набрели на ванную комнату, половину которой занимало джакузи. Я тот еще енот-полоскун, поэтому решила дальше дом не осматривать. Успеется. Пока хочется насладиться всеми дарами судьбы.

Начала стягивать с себя костюм.

— Так, значит, да? — Самородов, долго не думая, начал раздеваться тоже, предварительно включив воду и добавив жидкой пены.

А, что, собственно, тянуть кота за то самое, что в марте мешает всем спать…

Места в джакузи хватило нам обоим. Да, на такие подвиги ванна в съемной квартире была не способна. Даже более того. Нами была произведена, так сказать, практическая работа. Лишний раз подтвердился закон физики, что массу тела можно вычислить по количеству выталкиваемой воды под его тяжестью. Как еще соседи не набежали, не понятно.

— А так приятно? — Самородов несильно надавил на плечи, массируя.

— Ага, — простонала я, еще теснее прижимаясь к нему, ощущая спиной крепкое мужское тело.

— А так? — ладони легли на мою грудь, нежно сжимая пальцами твердые соски.

Ответом была приятная дрожь и вырвавшийся стон.

— А так? — ладонь погладила живот, оставляя на нем белые полосы пены и погрузилась в воду. Я еще сильнее откинулась на Самородова, приподняв бедра. — Приятно?

— Боже, почему у меня раньше трубы не прорвало?!

Грудь Самородова затряслась от беззвучного смеха. Он прикусил мою мочку уха, и быстрее заводил пальцами, вызывая новую волну приятной дрожи.

Мир глазами ребенка

— Саш, я бы тоже хотела заниматься делами детского дома. Ты не возражаешь?

Этот разговор произошел у нас в машине по пути на работу. Конечно, Самородов не возражал. Кроме этого, продиктовал мне номер телефона заведующей. Добавила контакт в записную книжку и уже у себя в офисе нажала кнопку дозвона.

Галина Сергеевна обрадовалась моему звонку, и еще больше обрадовалась моей готовности помогать. Как оказалось, звонок мой пришелся как нельзя кстати. В эту субботу детский дом организовывал свой собственный футбольный матч. Конечно, все самое необходимое для этого было. А вот, к сопутствующему этому событию празднику прилагались лишь трехцветные флажки, нанизанные на веревку. Да, вот она сила триколора.

Я заверила Галину Сергеевну, что этот вопрос решу. И как только мы с ней распрощались, перезвонила Александру, дабы поставить в известность о некоторых расходах.

Он, конечно, пожурил меня, сказав, что я могу его об этом и не спрашивать. Нужны деньги-бери. Нужна помощь-звони.

В общем, да, классный.

Тьфу, тьфу, тьфу — через левое плечо и три раза кулачком по столу — тук, тук, тук.

Но, как оказалось, много денег и не понадобилось. Стоило взяться за дело МилаШКе и разместить на страничке текст с призывом SOS.

Как хорошо, что мир не без добрых людей! Многие организации, занимающиеся проведением детских праздников, откликнулись. Узнав для кого планируется мероприятие, сделали хорошие скидки.