Кстати, Лу выдвинула идею, что именно по этой причине боги подарили мне посох – артефакт немного уравновешивал необходимость закрываться от бездны и неспособность работать с энергиями на большой дистанции. Как маг‑менталист я стал значительно слабее, а вот как воина‑менталиста посох делал меня намного сильнее.

– Мне нужно, чтобы вы поохотились на магов гонгорцев во время боя, – прямо сказал король. – Я не знаю, откуда у них и париницев столько колдунов, но они могут стать серьезной проблемой.

Тут я с Каем был согласен. Маги на самом деле были серьезной поддержкой для армии, не только в плане огневой мощи, но и в плане деморализации противника. Одно дело, когда на тебя идет строй врага и вы сейчас сойдетесь в честной рубке, а совсем другое, когда твоему соседу в груди прожигают дыру размером с кулак с помощью огненного шара. Или когда лошадь разрубает напополам водным лезвием. Зрелище это было не из приятных, и боевому духу точно на пользу не шло.

– А у нас, – я выделил последнее слово, показывая, что готов помочь Клерии и молодому королю, – маги‑то есть вообще? Или все трое доступных, кроме пары целителей, сидят в этой комнате?

Король был не самым слабым магом льда, об этом никогда не стоило забывать.

Кай Фотен поморщился, как от зубной боли. Ясно, значит магов раз‑два и обчелся.

– Есть несколько магов земли, которые раньше работали для нашей торговой гильдии и нашелся еще один не самый слабый маг воздуха. Все выпускники Академии. Остальные полтора десятка, что сумели собрать и нанять – целители разной степени силы.

– А Гарен был самым сильным из них… Так? – спросил я.

– А что его уже вспоминать? Он предал престол, – резче, чем следовало, ответил мне король.

Я чуть пригубил разбавленного вина. Все же, мне не хватало хороших напитков, к которым я привык при дворе. Это вино не шло ни в какое сравнение с той уксусной дрянью, что я пил последние месяцы. К хорошему привыкаешь быстро. Еще я бы с удовольствием погонял чаи с королем, у него была прекрасная коллекция травяных сборов. Душистые, сладковатые, с горечью и даже кислинкой – на любой вкус.

– То есть, магов у нас почти и нет, – подала голос Лу.

Король невесело кивнул. Не знаю, как они общались, пока я был в своем баронском поместье, но думаю, Кай научился прислушиваться к словам богини.

– Значит, бросать их в бой вообще не имеет смысла, – продолжила девушка, – поставите на укрепление механизмов и лекарями?

– Уже поставили. Маги земли работают в форте, укрепляют металлические конструкции осадных машин, что прикрывают бухту. Укрепляют наконечники копий баллист, все такое.

Пока эти двое беседовали, я все пытался придумать, как можно использовать столь ограниченные ресурсы. Ничего толкового в голову не приходило. Магов было слишком мало, а техника этого мира – слишком убога, чтобы я сумел вообразить что‑нибудь толковое. Так что пусть и дальше укрепляют механизмы и помогают делать волчьи ямы. Больше пользы будет.

Проговорили долго. В итоге сошлись на том, что нам с Лу придется выступать в качестве наводчиков для королевских стрелков, в первую очередь, для лучников, которые могли раскрыть потенциал своего оружия в условиях боя в чистом поле. Надежды на дружные залпы было немного, но даже такие атаки могут сбить магам концентрацию или ранить одного из них – и то пища. В крайнем случае, я мог отправиться с Лу в бездну и точечно истреблять магиков там, разрывая их сознания. Но это было крайней мерой, о чем я сообщил королю. Неизвестно, смогу ли я вовсе пережить визит на ту сторону чертогов разума, не сойдя с ума окончательно.

Лу же вовсе отказалась заниматься подобным на «той стороне», умолчав о причинах. Я думаю, все дело в ее божественной сути – убийство души в целом противоречило концепции веры, которая питала богиню покоя и утешения. Максимум, на что богиня была согласна – сопровождать меня в бездне, чтобы чуть что, вытащить обратно в мир живых.

Когда мы более‑менее обсудили основные вопросы того, как именно я буду участвовать – задача мне досталась непростая и, скажу я вам, крайне важная – вернулись к обсуждению цены.

Я было замахнулся на богатые земли Регонов. Ну а что? Истребил род, забрал их владения, получил внеочередной титул, графа, например… Если уж спасать Клерию, то надо пускать тут корни. После войны ничего не закончится и нам с Лу понадобится много денег для того, чтобы развернуться с пропагандой нового‑старого божества во всю мощь.

Король оценил мои амбиции, но очень быстро и осадил: его высшая аристократия с трона сбросит, если он так поступит. Так что сошлись на том, что мои текущие, весьма малые владения на юге, будут расширены вплоть до границы, а также включат в себя Эдру и прилегающие территории.

За победу в войне я получу себе целую область, сопоставимую по размерам с таковыми землями Амера Тиббота. Неплохо. Дело за малым, осталось победить и отстоять порт Миллер. Всего‑то.

Время аудиенции подходило к концу, мы и так провели в кабинете короля почти час, что было немыслимо, учитывая количество народу, сидевшее в приемной. Но один вопрос мы так и не обсудили, постоянно перепрыгивая на тему грядущей битвы за город. А вопрос этот был важный и тревожный.

– Король, ты же в курсе, что это не я убил младшего Регона?

Кай Фотен крайне удивился такому донесению. Канцелярия подтерла за нами, не давая распространиться различным слухам, но все трупы внутри особняка записали на меня и Орвиста.

– А кто тогда?

Мы с виконтом синхронно пожали плечами.

– Я думаю, это был тот, кто предложил Гарену выкрасть Лу. Ну, или кто активно ему в этом помогал. Скорее всего, некий господин, который очень любит носить береты. Не знаю, лично ли он присутствовал тогда в поместье, или же там был просто его человек, но этот неизвестный для нас опасен, – сказал я.

При упоминании головного убора лицо короля помрачнело, и я понял, что монарх чего‑то недоговаривает. Нужно ли мне было сейчас это знать? Не думаю.

Времени было немного, а мне нужно еще познакомиться с десятниками лучников, с которыми придется работать на поле боя. Король уверил, что людей отобрали надежных, и они не будут задавать вопросов, откуда я знаю, где именно находятся вражеские маги. Чуть что – спишем все на расположение ко мне Пала и божественное просвещение.

Попрощались почти тепло. Кай еще раз извинился перед Лу за то, что ей пришлось пережить по недосмотру канцелярии и лично его, короля, после чего аудиенция была окончена.

Виконт с нами не пошел – его тянуло к сослуживцам, и Орвист остался вместе с той частью гвардии, что прибыла вслед за королем. Я понимал виконта. Все же, мозги долгом и службой были промыты у молодого мужчины знатно, так что наиболее комфортно он чувствовал себя в легком доспехе и куртке, с морским змеем на спине. Справедливости ради стоит сказать, что за собой Кай притащил в Миллер почти всех своих охранников – гвардия плыла на двух отдельных кораблях, две с половиной сотни бойцов и еще десяток мастеров, обслуживающих королевских стражей. Как показал опыт, если в Миллере все будет так же напряженно, как было при штурме Пите, то именно гвардия сможет переломить ход сражения.

В голове была какая‑то мешанина после сумбурной встречи. Я три дня размышлял, как и что буду говорить Каю Фотену, но в итоге молодой человек обвел меня вокруг пальца, постоянно уводя беседу на волнующие его, а не меня темы. В итоге он добился желаемого, а что получил я? Пару извинений и посулы новых земель к моему имению, на этом и все.

С другой стороны, что еще нужно было смертнику? Матерь лично засвидетельствовала, что не может разорвать свое заклинание, так что придется крутиться самим. А история с Энжи показала, что прочие боги вообще бессильны. Удивительно, смертный Гарен мог меня лечить без каких‑либо проблем, со мной легко взаимодействовала Лу, но от всех остальных богов я был закрыт ошейником, который на меня повесила Первородная.

Рассуждая о странной природе заклинания призыва и договора, которое вырвало меня из родного мира в Таллерию, мы как‑то незаметно вышли из резиденции.