Как бы ему сейчас хотелось увидеть ее, прижать к себе! Это было какое-то наваждение, но Савелий был рад ему. Он не мог не думать об этой девушке, представлять ее руки, глаза, волосы. Иногда ему казалось, что он даже ощущает ее запах.

Скрип колес телеги по песку вдруг прекратился. Савелий поднял голову и взглянул на своих ребят. Те мирно посапывали, и только неутомимый Иннокентий бодрствовал.

— Почему остановка? — спросил Савелий. — Последний контрольный пункт, — отозвался проводник.

— Последний? — удивленно переспросил Савелий. — А разве другие были?

— Конечно! — усмехнулся тот. — Правда, обошлось без остановок. — Он с волнением огляделся вокруг. — Странно…

— Проблемы? — Иннокентий пытливо взглянул на проводника.

— Ничего не могу пока сказать… — Его голос был явно встревоженным. Савелий решил разбудить свою команду, потянулся к одному…

— Пока не надо, — заметил возница. — Подождем немного.

— Это обязательно? — спокойно спросил Савелий. — Да, обязательно, во избежание недоразумений, — многозначительно ответил он.

Савелий уже хотел, плюнув на все, приказать ему двигаться вперед, как тот поднял руку и начертил в воздухе крест. Тут же появились трое мужчин с автоматами. Они были странно одеты и издалека, да еще ночью, их можно было принять за душманов. Когда они подошли поближе, Савелий рассмотрел белые лица, вполне цивильную одежду, лишь на головы были наброшены восточные платки, которые и придавали им сходство с душманами.

— Чего так задержались? — не очень дружелюбно спросил провожатый.

— Дела, Мишаня, дела, — ответил за всех высокий парень и внимательно осмотрел сидящих в телеге. Савелию показалось, что тот говорит по-русски с каким-то странным акцентом, и он уже хотел задать вопрос, но парень, словно почувствовав его любопытный взгляд, неожиданно сказал: — Вы что, тоже из Чечни? — Почти, — неопределенно ответил Савелий. — Ты чего, Хачик? — недовольно буркнул провожатый. — Это свои ребята! — А тебе это откуда известно? — А я с ним на одной «командировке» парился, — с вызовом заявил тот. — И на твоем месте я был бы с ним несколько подружелюбнее.

— Ладно, не хами, мужик. Твое дело тропинки, а мое — охрана этих тропинок, не забывай.

— Послушай, земляк, если есть вопросы — спрашивай прямо, а не финти, — угрюмо бросил Савелий. Они разговаривали довольно громко, и он заметил, что команда уже проснулась и была наготове, ожидая его сигнала.

— Ты не держи на меня зла: работа у нас такая. — Тон парня стал более дружелюбным. — Я и ждал, пока ты заговоришь! — Для чего? — не понял Савелий. — Хотел услышать твой русский. — Он вдруг рассмеялся и повернулся к проводнику. — Погоняй, Миша, погоняй, все в порядке. Бывайте! — бросил он, и тройка растворилась в ночи.

— Ничего не понимаю! — воскликнул проводник. — Но-оо, пошла, проклятая!

— А что тебя удивило? — поинтересовался Савелий.

— Никогда он не был таким подозрительным. Видно, что-то произошло… И зачем он хотел услышать твой русский? — продолжал возница бормотать себе под нос, а Савелий переглянулся с Вороновым и перебрался к нему.

— Ты что-нибудь понимаешь? — спросил он Воронова.

— Кажется, наши «приятели» уже здесь, — нахмурился тот. — Думаешь, они? — А кто же еще!

— Видно, ты прав, братишка, — согласился Савелий.

— Прав или нет — видно будет, но надо быть готовыми ко всему. Послушай, Михаил, до цели далеко? — спросил Андрей проводника.

— От силы час, не больше, — весело отозвался тот и стал что-то мурлыкать себе под нос, давая понять, что не подслушивает их разговор.

— Что предпримем, командир? — спросил Воронов. — Думаю, нет нужды дожидаться неожиданностей, братишка. Километра за два-три до места предлагаю расстаться с проводником и двигаться самостоятельно. Как считаешь?

— Думаю, что решение правильное. Сами дорогу найдем, — подмигнул Воронов.

— Вот и чудненько, — улыбнулся Савелий. У него даже настроение поднялось и он громко пропел: — «И за борт ее бросает в набежавшую волну!»

— Чему веселимся, командир? — спросил проводник.

— Как чему? Сам сказал: через час будем на месте. Ты вот что, Мишаня, километра за два-три скажи мне, лады?

— Принято. Да, ты мне не сказал за Короля. Видел его, нет?

— Нет, к сожалению, не видел: вернусь — постараюсь разыскать. Он мне действительно тогда помог.

— Не знаю, как кому, а мне этот Пахан нравился, — откровенно признался проводник. — Что-что, а справедлив был всегда. И мужика запросто в обиду не давал, и менты при нем особо не борзели… Слушай, Бешеный, шпарь ко мне, базар есть, — неожиданно бросил он и выразительно взглянул на Иннокентия. Тот освободил место.

— Ну? — процедил Савелий, присаживаясь рядом с проводником.

— Помнишь, я говорил тебе о бандах у Кандагара? Власти их ненавидят лютой ненавистью, смекаешь?

— Хочешь сказать, что это можно использовать? А язык?

— Язык ерунда! Надеюсь, у тебя говорит кто-нибудь по-английски? — Ну!

— Вот и ладненько, — причмокнул он. — Встречаешь людей в форме — хаешь бандитов, встречаешь бандитов — хаешь власти! Глядишь, так дуриком и проскочите, а? — Он хитро подмигнул.

— Отличный ход, — признался Савелий. — Если вернусь и повстречаемся — бутылка за мной.

— А как же! Но-оо, милая! — Они несколько минут проехали молча, потом Мишка снова повернулся к Савелию. — Ты, паря, будь поосторожнее.

— Чего это ты вдруг? — удивился Савелий. — Не вдруг: приехали мы. Сам же просил предупредить, — напомнил он.

— Тормози! — Савелий повернулся к ребятам. — Приехали, мужики!

Тех не нужно было просить: устав от долгой езды, ребята хотели ощутить под ногами землю и мгновенно попрыгали с телеги.

— Ну вот, — огорчился проводник. — Так и знал, что оставите меня одного.

— Не переживай, Мишаня, — Савелий дружески хлопнул его по плечу. — С нами хлопот не оберешься.

— И то… — согласно кивнул тот. Тогда прощевайте, парни! Бог вам в помощь! Идите с миром, а я немного сподмогну вам. Живи долго, Бешеный!

— Постараюсь, — пообещал с улыбкой Савелий и махнул ему на прощанье рукой.

Тот хлестнул вожжами кобылу, и та резво побежала вперед.

— Значит, так, мужики: мы уже за границей, — начал Савелий. — Просьба одна: — избегать лишнего шума, разговаривать шепотом. — Он взглянул на карту. — До первой остановки — три часа. Вопросы? — Что, так и двинемся толпой? — спросил Воронов. — Спасибо за напоминание, — благодарно вздохнул Савелий. — Малешко вперед, на дистанцию звукового сигнала. Условные сигналы: «опасность» — два длинных свиста, «внимание» — один свист, три коротких — «срочно ко мне».

— Понял, командир! А если времени для предупреждения не будет?

— По обстоятельствам, вплоть до открытия огня. — Есть! — тихо бросил сержант и быстро пошел вперед, взяв автомат на изготовку. — Кеша — в арьегард. Условные знаки запомнил? — Так точно, командир!

Выждав минут десять, Савелий повел оставшихся вслед за Малешко. Они шли молча, нисколько не ощущая усталости. Часа через два Малешко подал сигнал «внимание!» Савелий поднял руку, и все замерли, прислушиваясь. Уже развиднелось, но вдали ничего рассмотреть было невозможно. И тут они поняли, почему свистел Малешко: послышался ослиный визгливый рев. Где-то рядом находилось селение. Пока Савелий размышлял, что предпринять, раздались гулкие шаги, и ребята передернули затворами.

— Висторожней, хлопцы, не стрельните в мене, — послышался голос Малешко.

— Что там, Малешко? — поторопил его Савелий. — Несколько мазанок и кричащий осел. Людей не бачив.

— Хорошо. Будем обходить справа. Через час — привал. Ты как, Малешко, не устал?

— От чего? — удивился тот. — Шо злись шагаты, шо там. — Он пожал плечами. — Я пошел? — Иди, — улыбнулся Савелий. Пока отряд Савелия уверенно двигался к горам Кандагара, Джабраил, дожидаясь их подхода, решил осмотреться, чтобы облюбовать себе укромное местечко, и наткнулся на группу вооруженных людей. Их было четверо. Одеты кто во что горазд, как, впрочем, и сам Джабраил. Это и позволило ему опередить незнакомцев, которые сначала решили, что встретили одного из своих. Не желая искушать судьбу, Джабраил сразу же открыл огонь, и через мгновенье все было кончено: четверо упали на песок. Джабраил, держа оружие наготове, осторожно подкрался к лежащим. Интуиция его не подвела: один был ранен и попытался достать Джабраила из «узи», но не успел: пуля снесла ему полчерепа вместе с чалмой. Песок обильно полило кровью, и Джабраил брезгливо поморщился, увидев как к застывающей красной капле устремился тарантул.