— Ага. И если так оно и окажется, то Утопия возвестит о том, что наступил чёрный день для капитализма. Точнее — судная ночь.

— И что для достижения этих целей Каллум не побоится вступить в контакт с пришельцами.

— Конечно. Согласно его теории, пришельцы такие же мягкие и бесконфликтные утопийцы, как и он.

— А это уже начинает меня пугать. Каллум, в силу его политического кредо, не принимает всерьёз меры обеспечения безопасности человечества.

— Верно.

— Так тебе и карты в руки, приятель. Ты работаешь на Сопряжение, у вас там просто садок жрущих друг друга поедом капиталистических акул. Объясни этому дятлу, что будущее не за утопией. На личном примере и на примере Оликс, общество которых тоже вовсе на утопию не похоже.

— Оликс, — вздохнул я, — к этому спору не подошьёшь. Их общество — это, по сути, предельно зацикленная на одной идее колония. У них есть ровно одна цель — продолжить своё путешествие до конца вселенной, где они встретятся со своим Богом в конце времени. Всё остальное является вторичным по отношению к главной доктрине, поэтому по необходимости они приспосабливаются к местным условиям.

У нас, в Солнечной системе, им выгодна торговля с Землёй и колониями. А значит они торгуют. Но для них это не более чем способ, с помощью которого они смогут получить энергию для наращивания запасов антивещества и продолжения своего путешествия.

Фишка заключается в том, что если бы они прибыли на Дельту Павлина, вместо Солнечной системы, то они стали бы ярыми приверженцами утопической доктрины, чтобы пополнить запасы антивещества не мытьём, так катаньем.

— И как эти межзвёздные приспособленцы соответствуют идеям Каллума о всеобщей галактической утопии?

— Боюсь, что никак. Их появление пришлось объяснить исключением, обычным для масштабных социальных систем. И именно поэтому Каллуму так важно, чтобы следующие пришельцы были утопистами. Одно исключение его вера ещё может пережить. А вот два подряд, боюсь, нет.

— Ну, ты объяснил, прямо как по полочкам разложил. — Алик растянул губы в улыбке. — А можешь такую же справку по Юрию выдать?

— Случай с Юрием банальней и проще, — вздохнул я, наклоняясь к уху Понедельника. — Оп! Он ксенофоб. Серьёзно. Его от одного упоминания Оликс корёжит.

— И почему так сложилось, как ты думаешь?

— Он по-настоящему не любит кселл.

— Больной ублюдок, — улыбнулся Алик. — Кселл — настоящее медицинское чудо. Чертовски дешёвое, ко всему прочему. Это редкий случай, когда у вещи сплошные плюсы и ни одного минуса.

— Юрий тот, кто он есть, — пожал я плечами, после чего откинулся на спинку кресла, чтобы наблюдать, как в сознании Алика прорастают только что посаженные мной семена сомнения.

Может, из них вырастет что-то, что я смогу использовать в собственных целях.

* * *

Пейзаж Няки, видимый из окон ровера, становился всё унылее и унылее. Длинные борозды, которые колёса транспорта пропахивали в грязи, казались густо-чёрными, словно их засыпали перемолотым обсидианом. А может и на самом деле были засыпаны. Я не геолог, чтоб в этом разбираться.

Вошедший в салон Каллум сразу опустошил кофейник, вылив себе в объёмистую кружку всё содержимое стеклянной колбы, после чего сделал большой глоток и с улыбкой оглядел присутствующих. Увидев Юрия, он сдержанно кивнул, приветствуя старого врага.

Друзьями они не были, да и вероятно, никогда не станут. Но перемирие соблюдали свято.

Алик подошёл и сел рядом с Юрием. На мгновение они оба выглянули в окно, в тот самый момент, когда мы миновали мигающую алым путевую вешку. Красный свет лампы озарил их лица, превратив на секунду в измазанных кровью монстров.

— А что будет, если во время осмотра корабля внезапно окажется, что он способен на враждебные действия в наш адрес? — спросил Алик. — Мы тогда что, взорвём его атомной бомбой?

— Имеющиеся у нас беспилотники системы безопасности способны противостоять высокому уровню агрессии. Если чужой космический корабль внезапно станет воинственным, они сумеют некоторое время сдерживать его, дав нам возможность безопасно отступить.

— Безопасно отступить куда? — не сдавался дотошный Понедельник. — Может, это не всем очевидно, но мы чертовски далеко от ближайшего портала.

— Отступить к «Первопроходцу», естественно, — спокойно, словно разговаривая с ребёнком, сказал Юрий.

— В эту пафосную яхту на колёсиках? И чем это нам поможет? — продолжал Алик.

— Инопланетный корабль обездвижен. И не может представлять собой угрозы ни для чего, кроме того, с чем имеет непосредственный контакт. Поэтому нам достаточно временно отступить, чтоб оказаться в безопасности. И для того, чтоб вернуться, получив подкрепление, естественно.

— Если от нас что-то останется к тому времени. Как парни, которые должны нас вытащить, вообще узнают, что нас надо вытаскивать? Как скоро они поймут, что нас нужно спасать, если мы просто перестанем подавать признаки жизни? Через сутки? Больше суток?

— То, что у вас нет связи с интерсолнетом, вовсе не означает, что мы тут действуем без пригляда. Принадлежащие Корпорации искины седьмого поколения ведут наблюдение за нами через спутники в режиме нон-стоп.

— Ну, вот и первая хорошая новость, — воздел руки вверх Алик. — Изрядно подпорченная, однако, тем, что мы до сих пор так и не добрались до места нашего назначения. Спасать нас будут с такой же задержкой?

— Вас всех предупреждали о возможном риске! — парировал не на шутку разъярённый Юрий.

— О разумном риске, — спокойно возразил Понедельник, — а не о надуманных последствиях воспаления твоей паранойи.

— Мы должны гарантировать безопасность всего человечества. Именно это, а вовсе не моя паранойя, вынуждает нас идти на подобные меры безопасности.

— Заведомо излишние меры. Если вы можете путешествовать между звёзд, то вы уже переросли завоевательные войны. Звёздных империй нет, не было и не предвидится.

— Наша собственная история и логические выкладки не могут быть использованы в качестве шаблона для анализа мотивов внеземных видов, — спокойно сказал Альстер. — Это первое правило ксенопсихологов. Давайте я скажу, что нам известно точно. Корабль пришельцев выполнял какую-то разведывательную миссию. Об этом можно сказать с очень высокой степенью вероятности. Для выполнения своих целей они похищали людей, чтоб исследовать их. Одно это автоматически ведёт нас к конфликту.

— Полегче, пожалуйста, — бросил в лицо Юрию Алик. — С чего ты решил, что эти люди были похищены? Чёрт побери, они могли просто бежать от какой-то катастрофы или войны, и эти инопланетяне оказали беженцам услугу.

Ты сам только что говорил, что не нужно ничего домысливать. Мы на расстоянии в восемьдесят девять световых лет от Земли, верно? Так что, если бы этот корабль летел со скоростью ниже скорости света, он мог бы покинуть Землю в любой день в последние пятьсот лет. А в те годы происходило довольно много откровенного дерьма, знаешь ли.

— Бежать с Земли из-за неприятностей? — На лице Юрия явно читалось недоверие. — Ты представляешь себе масштаб проблемы, от которой нужно спасаться покидая родной мир?

— Для примера — вторая мировая война. Сидишь ты такой в концлагере, ешь гнилую капусту, ожидая очереди в крематорий, и тут какой-то странный чувак предлагает выход. Для тебя и твоих друзей. Шанс начать новую жизнь в новом мире. Единственная закавыка в том, что вы никогда не сможете вернуться.

Думаешь, многие откажутся от такого предложения? Сейчас у нас около двадцати терраформированных планет, каждая из которых стоила нам величайших финансовых и политических усилий, которые когда-либо предпринимало человечество. Если бы мы потратили половину того, чтобы починить Землю, у нас был бы настоящий рай.

Но нет — мы выбрали экспансию. Потому что получить второй шанс в новом мире — величайшая человеческая мечта, какая только есть. Это чувство сильнее любой религии.

— Доброжелательные инопланетяне прилетели, чтоб нас спасти? Серьёзно? — расплылся в улыбке Юрий. — Это клише только немногим более достоверно, чем межзвёздная империя.