— Буду весьма признателен.

— Ну… разве что в обмен на приглашение на свадьбу… — серьёзно начала она, не выдержав и рассмеявшись в конце тирады.

— По рукам. Докал, ты нас так выручишь!

— Я просто присматриваю за будущим номер один, не забыл? Эйнсли думает, что солнце светит прямо из твоей задницы. — Она подмигнула. — Оставь это мне. Я справлюсь.

Сави миновала международный центр, перейдя через врата в муниципальную сеть хабов Рима. Пятью переходами позже она вышла на Виа Монте Массико, проложенную по склону холма дорогу в районе Туфелла, вдоль которой росли высокие деревья, а в их тени располагались пятиэтажные жилые дома. Солнечный свет с трудом пробивался через ветви, что переплетались над тротуаром, образуя зелёный туннель.

Рим ей нравился, но в это время года и этим ранним утром тут почти так же сыро и холодно, как и в Эдинбурге. Единственное отличие заключалось в том, что все деревья здесь были вечнозелёными, тогда как растительность в Эдинбурге, даже та, что находилась в защищённом дворе в передней части её многоквартирного дома, сейчас стояла голой, ожидая, когда весеннее солнце пробудит почки.

Квартира Сави находилась на втором этаже, поэтому она проигнорировала скрипучий старый лифт и поднялась по лестнице, поглядывая, как её лентяйка с багажом, неуклюже переваливаясь, штурмует лестницу. Сави специально выбрала однокомнатную квартирку в старом доме, чтобы насладиться уютом крохотного гнёздышка.

Было очень приятно получить возможность пожить одной после двадцати трёх лет, проведённых в огромном и шумном доме в Мумбаи вместе с большой семьёй. Здесь всегда тихо и спокойно. Семья и родственники, конечно, могли заходить в гости, но не могли оставаться.

За то время, пока она была в отъезде в Карибском бассейне, дом, обладающий искусственным разумом четвёртого поколения, при помощи целой стаи разнообразных механических устройств пропылесосил ковры, протёр полы и стены и даже отполировал до блеска стол из розового дерева в центре комнаты.

Когда Сави добралась до кухни, она убедилась, что холодильник заполнен свежими продуктами в соответствии с её предпочтениями. Впрочем, как и всегда. Она достала баночку с органическим йогуртом из свежего молока, приказав кофемашине приготовить кофе из свежеобжаренных зёрен, заказанных домом в маленькой кофейне на соседней улице.

После быстрого душа, под струями которого смыла остатки коварного песка Барбуды, Сави надела халат и вернулась в крошечную кухню. К этому времени дом разогрел йогурт до комнатной температуры — в точности как ей и нравилось. Кофе, в свою очередь, был правильно горяч.

Девушка высыпала мюсли в миску, полив сверху йогуртом. После четырёх дней обильных и сытных континентальных завтраков, которые она принимала на балконе виллы Клуба Дианы, было приятно вернуться к привычному ходу вещей.

Воспоминания заставили её поднять руку и полюбоваться золотым кольцом, которое она теперь носила. «Я замужняя женщина!» — ликовала Сави.

Пока завтракала, велела Нельсону — так звали её электронного ассистента — вывести на экран новостные потоки по теме ледопада.

Подготовка к первому осеннему дню шла полным ходом. Гигантские дирижабли Сопряжения величественно следовали на километровой высоте над австралийской пустыней Гибсон к месту события. Тем временем, на крайнем юге, в водах Антарктики, огромные комбайны-ледоколы кружили вокруг Айсберга V-71, который три месяца назад откололся от ледяного шельфа Росса. Это был колосс площадью в 2850 километров — больше, чем Люксембург.

Но Сави всё это уже было известно. Щелчком пальцев она задействовала фильтр, призванный найти в новостном потоке любые упоминания оппозиционных групп — легальных и нелегальных. В потоке новостей замелькали сообщения международных и австралийских экологических сообществ, возмущённых реальным или возможным ущербом окружающей среде. Впрочем, дальше осторожного сетования они не заходили. Заявление народного фронта Валунгурру вышло более резким, но даже в нём не было и намёка на реальное противодействие Сопряжению.

Как и всегда, перспектива новых рабочих мест и больших денег, приходящих в малонаселённые районы, побеждала защитников природного равновесия. В 2092 году у пустынь было не так уж и много преданных друзей.

Сави посмотрела на часы и вернулась в спальню. Лентяйка послушно стояла у подножия кровати. Девушка открыла чемоданы, брезгливо переложив всё своё ношенное бельё в корзину для белья, чтобы механизмы дома занялись стиркой.

На её губах блуждала лёгкая улыбка: «И когда я успела надеть столько вещей? Я же почти всё время провела голой в постели…» Она снова посмотрела на золотое кольцо и очень неохотно сняла его, спрятав в шкатулке для драгоценностей в тумбочке. Кэл пообещал, что подарит ей обручальное кольцо, как только её задание закончится. «Я знаю, что мы сделали это задом наперёд, но это вовсе не повод лишать тебя радостей ухаживания».

«Я уже скучаю по нему. Этого не должно было случиться, но я рада, что это произошло. Верно говорят — противоположности сближаются. Вот только мы не такие уж и разные. Так что я в нём нашла? Он умный и забавный, в гораздо большей степени, чем большинство мужчин. А ещё он может быть внимательным и сверхчувствительным, каким может быть только западный мужчина. А ещё Кэл ведёт себя как шестнадцатилетний подросток половину времени».

Она тяжело вздохнула и тут же хихикнула, не выдержав тона и вспомнив некоторые из его проделок. Нельзя отрицать, что это довольно весело.

Её взгляд упал на аккуратно заправленную кровать. Кэл побывал там несколько раз, и у неё остались некоторые воспоминания…

Стоп-машина! Полный назад!

Сави оделась в нейтральную одежду: синие обтягивающие джинсы и толстый пурпурный свитер с геометрическим узором. Образ дополнили туфли на плоской подошве и простая кожаная сумка. Длинные волосы она уложила в простую, удобную причёску, единственным достоинством которой была стойкость и простота укладки. Нанеся повседневный макияж, Сави надела пару очков в проволочной оправе.

Она осмотрела себя в зеркале и удовлетворённо кивнула. Ничего особенного, ничего такого, что привлекло бы внимание толпы. Обычная, одна из сотен тысяч одинаковых молодых женщин, проходящих через врата римской портальной сети и направляющихся в свои рабочие офисы, чтобы провести день в компании таких же асексуальных офисных клерков условно мужского пола.

За окном солнце бойко шествовало по небу. Острые, яркие лучи уже вертикально падали сквозь листву деревьев, окружающих её дом, когда она наконец-то вошла в портальные врата на перекрёстке с улицей Виа Монте Эпорнео.

Пять узлов спустя она прошла в центр, перейдя в национальную сеть. У узла «Неаполь» были врата портала во внутреннюю сеть Сопряжения. Ещё восемь узлов спустя она появилась на первом этаже небоскрёба в центральном деловом районе Сиднея.

Стеклянные стены большого вестибюля выходили на ночной город с пешеходными дорожками и парками, разбитыми на месте ставших ненужными автомобильных шоссе. Даже с включённым кондиционером она чувствовала тепло, исходящее от бетонного покрытия снаружи. Ночной сторож оторвался от расположенных у его конторки мониторов, поприветствовав девушку лёгким кивком.

Сави вошла в лифт и улыбнулась находящимся внутри камерам. При их помощи следящий за безопасностью офиса искусственный интеллект провёл идентификацию её личности. Удостоверив личность, лифт начал подъём к расположенному на пятнадцатом этаже офису Службы безопасности, попутно проверяя, при помощи встроенных в кабину датчиков, что девушка не несёт с собой следящих устройств.

Выйдя из лифта, Сави оказалась в ярко освещённом офисе — пятнадцатый этаж не придерживался часового пояса Австралии, живя по своему времени. Умное, однонаправленное стекло офисных окон не выпускало свет наружу, не позволяя посторонним следить за кипящей и днём и ночью работой. Внешне коридоры и офисы отдела безопасности были похожи на любой из коммерческих отделов в здании. Вот только тут вместо обычных конференц-залов и переговорных располагались оружейные и специальные лаборатории.