«После перерыва «Локомотив» заиграл напористее…»410, – отметил Радчук, а Львов констатировал, что «…спартаковская оборона, представленная на флангах Цыбиным и Романцевым и в центре Хидиятуллиным и выдвинутым Сорокиным, чувствовала себя довольно спокойно лишь до тех пор, пока «Локомотив» начинал атаки медленно, подолгу разыгрывая мяч. Но как только железнодорожники перестроились, взяли на вооружение длинные переводы, то защитники «Спартака» стали допускать достаточно ошибок. «Локомотив» постепенно уверенно взял инициативу в свои руки и начал диктовать ход событий…»411.

«Локомотив» в итоге забьет. Огорчит спартаковцев, как это не раз еще случится и впоследствии, Валерий Газзаев: «В том, что желанный гол забил Газзаев, есть своя логика. Он действовал разнообразнее других. На 51-й минуте после подачи Соловьева с правого фланга Газзаев в падении сумел пробить из-под защитника. Через 7 минут, и снова с подачи Соловьева, Газзаев перехватил мяч в воздухе и с полулета пробил над перекладиной. Наконец, во время очередной суматохи у спартаковских ворот, когда Шевчук, а до того Аверьянов пробить как следует не смогли, отскочивший мяч точно вогнал в сетку Газзаев…»412.

Точнее, «Локомотив» забьет даже дважды, однако первый гол не был засчитан арбитром. Впрочем, и когда Валерий Бутенко указал на центр, ситуация была не однозначной, признает в еженедельнике «Футбол-Хоккей» Олег Кучеренко: «Два момента в этой встрече, закончившиеся взятием ворот, вызвали немало толков. В первом случае гол не был засчитан, во втором – был. Вспомним эти ситуации. Газзаев бьет головой по воротам (до его удара Дегтярев слева выбегает вперед и в момент удара не имеет перед собой двух игроков соперника), Прохоров отражает мяч, набегает Дегтярев и забивает гол. Судья В.Бутенко фиксирует положение «вне игры» у Дегтярева. Вся эта позиция достаточно хорошо известна судьям, и во всех методических указаниях на специальной схеме отмечено, что в данном случае Дегтярев находился в пассивном положении «вне игры», и гол должен быть засчитан. Но есть одно замечание – в активном или пассивном положении «вне игры» был футболист, определяет только судья в поле. Во втором случае Газзаев также не имел перед собой двух игроков соперника, получая мяч, после чего он и забил гол. Дело в том, однако, что после удара Шевчука мяч задел спартаковцев и отскочил к Газзаеву, следовательно, он получил его от чужого игрока, и офсайда нет. Но ведь положение «вне игры» фиксируется в момент удара, в данном случае нанесенного Шевчуком! Важно определить, бил ли Шевчук по воротам или в направлении Газзаева? Судья посчитал, что по воротам, и, следовательно, Газзаев в этом случае был в пассивном положении «вне игры». Вероятно, соответствующие инстанции разберутся и дадут оценку правильности действий арбитра…»413.

«Думаю, что «Локомотив» заслуженно выиграл у «Спартака». Он и в обороне действовал надежнее, и в атаке – организованнее, острее и гибче…»414, – заключит Олег Кучеренко. Вопросы, вопросы… «Можно, конечно, отнести их и защитникам, которые позволили в своей штрафной площадке удобно разместиться железнодорожникам, не помешали Газзаеву послать решающий мяч в сетку. Но ведь защита, скажете вы, – еще не команда, а часть ее. Причем, меньшая часть коллектива. Так вот, большая-то часть команды ошибалась чаще. Форварды как бы забыли, что команда выходит на поле не только для того, чтобы не пропустить гол, но и для того, прежде всего, чтобы забить его – выиграть, победить…»415, – горячился Л. Никитин в «Воздушном транспорте». Эмоции коллеги подкрепил сухой и не очень веселой статистикой Александр Львов в «Спортивной Москве»: «В заключение отмечу, что в первом тайме спартаковцы лишь дважды нанесли удары по воротам. Их соперники – трижды. Во втором – у победителей их было семь, у побежденных – восемь. Причем в створ ворот (были взяты вратарями или парированы) послано лишь 30 процентов от общего числа. Цифры весьма красноречивые, еще раз напоминающие, что на дворе ранняя футбольная весна…»416.

Тем временем, «Спартак» успел потерпеть третье поражение подряд и завершить борьбу за Кубок. Пожалуй, такого старта сезона все-таки никто не ожидал. Однако события, последовавшие за этой игрой, затмили даже игровые неудачи. Общее нервное напряжение в коллективе вследствие череды поражений нередко становится катализатором внутренних противоречий. Случилось такое и в «Спартаке».

Полыхнул давно тлевший внутри команды конфликт…

Уход из «Спартака» Евгения Ловчева – несомненно, одна из самых драматичных страниц истории команды того периода. Это была истинная драма – и для самого Ловчева, и для команды, и для ее поклонников. Долго еще спартаковские трибуны будут исполнять на пронзительный мотив пугачевской песни «Куда уходит детство» исполненные боли строки, посвященные своему былому кумиру:

«Куда ушел ты, Ловчев,

В какие города?

Любимую команду

Покинул навсегда.

Ты был кумиром нашим,

И помнит стар и млад,

Как «Женя, Женя Ловчев», -

Скандировал фанат…»417.

Время все расставит по своим местам, примирит, насколько это возможно, правых и виноватых. Нам остается только принять те события как достояние истории. Но тогда…

Александр Нилин напишет позже, что «…в 1978 году, когда конфликт в «Спартаке» стал достоянием общественности, расположенная к «Спартаку» публика в большинстве своем взяла сторону Ловчева. Как-никак футболист, ставший в сезоне семьдесят второго лучшим футболистом страны, олицетворял к тому времени для этого большинства «Спартак», а великий Бесков, вернувший команду из первой лиги в высшее общество, продолжал быть чужим…»418.

Наверное, так и было в той среде, в которой вращался Нилин – среди публики, вхожей в футбольное закулисье, посвященной в детали взаимоотношений игроков и тренеров. Далекий же от футбольных кулуаров рядовой болельщик просто отчаянно переживал, от души награждая недавнего кумира в заключительном куплете упомянутой выше немудреной песенки определениями «предатель» и «тебя все проклянут»…

Тогда, право, никак невозможно было понять и, тем более, принять уход в «Динамо» (!!) лучшего игрока и многолетнего капитана команды, человека, олицетворявшего собой «Спартак» 70-х, сказавшего всего лишь годом ранее: «Я – спартаковец и в его лучшие, и в его худшие дни. Я никогда не покину «Спартак», останусь в «Спартаке» до тех пор, пока буду нужен команде. Высшей наградой звучит для меня клич спартаковских болельщиков с трибун: «Же-ня Лов-чев! Же-ня Лов-чев!..». Разве можно предать свою команду, своих болельщиков, которые сейчас пишут и такие письма в газету: «Есть еще одна просьба к игрокам, прежде всего, к Ловчеву, Осянину, Папаеву и Булгакову: не покидайте команду в трудную минуту, сделайте все, чтобы возродить былую славу «Спартака». Когда мы проигрываем, люди нам проходу не дают. И грустно, и смешно, честное слово! Возвращаешься домой, подходишь к лифту и слышишь: «Опять проиграли? Учти, я у тебя воду отключу!», – это наш водопроводчик мне угрожает. Электромонтер обещает выключить свет, дочери на прогулку идти со мной стыдно. Боюсь, если станем проигрывать на выезде в первой лиге, то мне и в Москву лучше не возвращаться. Но стоит «Спартаку» выиграть… Нет, ради одного этого можно жить на свете!..»419.