— Тор, ты же знаешь ее, если она что-то решила, изменить ее решение невозможно. Она будет защищать землян даже ценой своей жизни. Ведь Земля и она — это одно и то же. И я до конца буду служить ей.

Тор отрицательно помотал головой.

— Ты знаешь, Грифон, что-то изменилось, не из-за Морока. Я чувствую тонкую нить пульса где-то в Африке. Ты же там сейчас, да?

— Что значит пульс? Тор, я ничего не чувствую.

Тор чуть грустно улыбнулся.

— Мне пора, брат, пообещай, что попробуешь уговорить Йорд принять нашу помощь, надеюсь свидимся еще.

Тор шагнул в портал и после его ухода стена превратилась в матовое черное зеркало.

И почти в ту же секунду, невероятность происходящего под столом в том месте, где находилось мое тело, заставило мою руку выдернуть из-под стола находящуюся там Скромность.

В первую секунду спуска по идеально гладкой трубе захлестнуло воспоминаниями из детства. Я даже начала понимать Халию, я бы тоже не отказалась от такой горки. В конце спуска туман затормозил тело и мягко обняв и покачивая понес, как ленивый ручей. Я расслабилась и начала улыбаться. Вот же лисица! Ну надо же — до сих пор быть девочкой и даже ни словом не проговорится никому. Уже предвкушая разговор с сестрой, отдалась убаюкивающему движению.

И совсем неожиданно вынырнувшая откуда-то рука, дернула меня за плечо и зашвырнула в кабинет.

— Под стол и не высовывайся, — рыкнуло над головой.

Твою ж, — подумала я, садясь на колени и рассматривая мужские ноги в добротных дорогих сапогах. Ага, сестричка, говоришь за 5 лет никто не позарился, вот же засада. Я хаотически пыталась вспомнить из ее тарахтения, что должна делать Скромность. Кроме того, что краснеть и не поднимать глаз.

Мужчина с кем-то разговаривал на диковинном языке, голос рокотал, как у тигра, заставляя подниматься волоски на затылке.

Я конечно же понимала, за какими развлечениями ходят в Туманный сон, и если мне сказали не высовываться из- под стола, то получается скромно мне что-то все же нужно делать с ним. Вариант напрашивался один, и костеря на чем свет сестричку я потянулась рукой к поясу незнакомца.

Я успела только слегка потянуть на себя ремень, как рука незнакомца опять бесцеремонно выдернула меня из-под стола. Рывок был настолько неожиданным, что я оказалась прижата к нему и практически глаза в глаза.

Почти неосознанно я отметила про себя, что он кареглаз, а потом оттуда полыхнуло золотом и мне показалось что я начинаю падать внутрь зрачка. Мозг взвизгнул — не может быть и я отшатнулась, ощущая стремительное твердение в месте, где я пыталась расстегнуть ремень. Казалось, время замедлилось, когда я скользила попой по столу, неосознанно подгибая ногу, пытаясь сесть в позу полу лотоса. Расширяющими глазами следила за его рукой, выхватывающей высокий стакан, стоящий на траектории моего движения. И второй, которая в последний момент удерживает мое тело, готовое слететь со стола на низкий диван.

С гулом время возвращается к нормальному течению. Я сижу на столе напротив харизматичного мужчины, от него несет силой и опасностью. Вытянутую мою ногу он прижимает рукой со стаканом, а вторую я обнаруживаю на золоте блузы точно напротив соска моей левой груди. И несмотря на то, что он держит только блузу, ощущение от его пальцев запускает дорожку желания от соска к плечу, шее и уху. Оно настолько неожиданное, что я вздрагиваю, прижимая плечо к уху и это движение заставляет ткань выскользнуть из его пальцев. Он откидывается на спинку дивана и не отрывая взгляда от моих глаз подносит стакан и делает глоток.

Я прикрываю глаза ресницами, стараясь замедлить бешенный стук сердца.

Хрустальный звон отмеряет первые 10 минут, после которых идет оплачиваемое время.

Незнакомец легко поднимается с дивана, выходя из кабинета, но уже в коридоре оборачивается и наши глаза опять сталкиваются, и я вижу в них обещание еще раз встретиться.

Сразу за ним я бросаюсь в туман, и он подхватывает мое тело неся в сторону холла.

3.1 Анна

Следующее утро началось с зова. Сквозь сон дочь звала меня.

Я выбралась из постели и накинув халат помчалась в подвал. Отец вчера прислал сообщение, что уехал по срочным делам, но вернется к дню рождения Халии. О подарке сказал не беспокоится, он все предусмотрел и вечером ювелир пришлет мой подарок. В этом был весь па.

Перепрыгивая через ступеньку, забежала в подвал и рванула к монитору. Он сразу же просветлел, и я увидела испуганные глаза моей девочки.

— Мама, а где Творг, — мне не нравилось, что кибер мозг она называет странным именем, но она говорила, что он сам ей сказал, что его так зовут. Они вместе работали над очень сложной задачей, которая позволила бы облегчить жизнь землян.

— Это новые тесты? Ты его отделила? — я почти физически ощущала ее панику.

— Дорогая успокойся, Творга теперь больше нет.

Через пол часа, после того как я все объяснила ей, после тысячи не может быть и как же так, она сказала:

— Так это письмо — это тебе от папы? И скорее почувствовав, чем увидев мой кивок, она развернула на экране лист.

Анна, возможно ты не поверишь, но в последние секунды своего существования, я надеюсь смотреть в твои глаза. Потому что это единственное, что никогда не покидало меня и тянуло за собой.

Мир, к которому мы стремились, оказался настолько прекрасным, что я жалел, что ты не можешь его увидеть, помню, как ты, прагматичная и верящая в науку, порой восхищалась чем-то и становилась маленькой девочкой — верящей в волшебство.

Я помню, как ты пришла провожать нас, но старался ничем не показать, что помню тебя и больше всего на свете хотел бы прижать к себе.

Я знаю, что ты сделаешь все возможное, чтобы передать информацию по назначению, я жалею, что все так вышло, и что именно тебе придется это делать.

Ты даже не представляешь сколько всего невероятного можно увидеть, если знать куда и как смотреть. Я думаю, что наша дочь знала как, а я — куда.

Но только ты сможешь соединить два знания в одно, и возможно, открыть дверь и впустить магию и в наш мир.

Прощай любимая, твой Глеб.

Я поймала себя на мысли, что перечитываю письмо уже не первый раз, и, если закрою глаза все равно буду видеть строки перед собой. Они как бы мерцали в мозге, даже сложно было признаться самой себе в том, что это просто прощальное письмо мужа, любимого и друга. Простота слов позволила тем, кто очищал кибер мозг оставить письмо и отдать его адресату. Да, действительно в этих строках ничего нет. Только что-то не давало покоя, саднило болью в сердце, как заноза, требовало извлечения.

Почти не надеясь ни на что, я позвала малышку. Она почти сразу откликнулась.

— Извини, дорогая, я понимаю, что тебе сейчас будет скучно и одиноко, но я подсоединила тебя к сети, не грусти. Мне пора, и малыш, посмотри может я что-то пропустила в письме? Лады?

Тихий смешок подтвердил, моя умница меня поняла.

Уходя из подвала, я думала о том, что Гром с Глебом очень глупо вели себя, лишив меня возможности нормально попрощаться, и получить хотя бы несколько подсказок, что с этим всем теперь делать. И сколько теперь будут стоить ответы на мои вопросы.

Мое возвращение в Аграбу было омрачено необходимостью приобретения нового робота. И хотя за пришедшего в негодность мне пообещали небольшую компенсацию, все это было очень не кстати. Я, конечно, давно планировала обновить свой цветник, но все же предстоящее празднования дня рождения было более насущной проблемой. Самым паршивым был тот факт, что Жажда в исполнении робота, неизменно пользовалась спросом у женщин. Его пластика и тело, когда он танцевал приватный стриптиз для клиентки, вводили их в какой то транс, а неощутимое нагревание ним воздуха вокруг себя, заставляло их снова и снова заказывать освежающие коктейли. Глупо было соглашаться и на его роль пожарного и на то, что клиентка будет не одна, а с подружками. Ну да — девичник, и все такое. И в ресторане они заказывали все самое дорогое, что казалось гарантией их адекватности и уверенности что, они несут ответственность за свои поступки, ну и теоретической страховкой в случае чего. Вздохнув последний раз я зашла внутрь Аграбы.