После ванны полегчало, горничная однозначно обладала способностями к бытовой магии, потому что пузырьки, щекочущие тело в воде, и сушка волос пасами значительно ускорили приведение моего тела в рабочее состояние. Вернувшись в спальню, заметила на кровати милое персиковое платье. Вопросительно посмотрела на горничную, — на что она ответила, — подарок Хозяина.

Через пол часа я спускалась на ужин. Пытаясь привести мысли хоть в какое-то подобие структуры, размышляла над тем, к чему на моем пути случился этот Светлейший. Надо будет спросить у него откуда такой титул. Вспомнились слова Ферра, который часто говорил мне — хватай, то, что само прибежало, потом разберемся, надо оно нам или нет.

Дворецкий в черной с позолотой ливрее распахнул передо мной двери в роскошно обставленный обеденный зал. Увидев перед собой длинный стол, сервированной как для парадного обеда, я поежилась внутри, ничего себе официоз.

— Леди, — голос дворецкого вывел меня из задумчивости, — Хозяин ждет вас на террасе, — и указал рукой в глубину зала.

Терраса утопала в сгущающейся темноте, небольшой стол, два мягких диванчика, свечи, — антураж как в женском романе, пронеслось в голове. Из темноты вдруг сверкнули два красных глаза, и как в лабиринте пахнуло изморозью в воздухе, и только потом, я рассмотрела Грегори на границе света и тьмы, подкрадывающейся из сада.

— Прошу, Анабель, думаю вы проголодались.

Слуги внесли блюда, накрытые крышками, прикатили миленький столик с десертами и чайниками, откупорили бутылку белого вина, разлили по бокалам и исчезли, как призраки.

— Сегодня, я поухаживаю за вами сам, — промурлыкал мужчина. Крышки исчезли стоило ему взмахнуть рукой и воздух наполнился запахами, будоражащими рецепторы.

— За приятное знакомство, — поднял он бокал.

— Божественно, — проурчал мой желудок, любуясь форелью, лежащей передо мной.

Первые пару минут я не могла сдержаться, одергивала себя, чтобы не набросится на еду. Это что-то невероятное, твердила себе, поднося ко рту все новые и новые кусочки. Видимо восторг, написанный на моем лице, был слишком явным.

На тарелке Грегори истекал капельками прозрачного жира отменный стейк, распространяя в воздухе запах гриля, крови и пряностей. Я не контролируемо облизала губы следя за вилкой с кусочком мяса.

— Да что со мной такое, — пронеслось на задворках сознания, — мужчина чуть не подавился, глядя на меня.

— Хотите попробовать? — предложил он, накалывая на вилку очередной кусочек.

— Да, — краска залила мои щеки, — нет, благодарю вас. Приподнявшись, он протянул мне свою вилку через стол, и кусочек мраморной говядины закачался перед моими глазами, будя где-то внутри меня зверя. — Я еще закажу, не стесняйтесь.

Не отрываясь от его глаз, в которых вспыхивали алые искры, я приоткрыла рот и потянулась к мясу, невесомо слизывая его губами с вилки, зрачок мужчины расширился, закрыв радужку, как будто его накрыло возбуждение.

— Мммм — непроизвольно вырвалось откуда-то из меня, когда я начала жевать, — стараясь не зажмуриться, увидела, как кадык на его шее совершил глотательное движение. И краем глаза, когтистую лапу сметающую с его тарелки большую часть стейка.

Опустив вилку на свою тарелку, схватил бокал и осушил его залпом. Потянувшись за бутылкой, наполнил свой бокал и подлил в мой. Пригубив вино, уставился в тарелку на сиротливые кусочки стейка. Непонимающе поднял на меня взгляд, и тут меня переклинило окончательно, надо спасать кота, — хотите рыбки? И протянула в его сторону вилку с приличным куском форели. — Она божественна! — Показалось, что рыбу втянуло в его приоткрытые губы вдохом, потому что мне пришлось привстать и наклониться через стол. Запоздалая мысль, что в таком ракурсе мое декольте может продемонстрировать гораздо больше, чем я могла мечтать даже в самом страшном кошмаре, быстро ретировалась на свой диванчик, краем сознания отмечая, что где-то там под грудью прошелестела кошачья лапа. Схватила бокал и пригубила, глядя поверх края на Советника. Главное, что бы он не заметил, что форель я сожрала с костями. Секунд тридцать мы играли в гляделки, за это время с края стола мохнатая лапа умыкнула паштет и двух перепелов.

Наконец он отмер и хриплым голосом спросил — десерт? Отставила пустой бокал, прикрыла салфеткой пустое блюдо, приподняла бровь и ответила вопросом на вопрос — сладкий? Кажется, в этот момент в его глазах на секунду я увидела себя в качестве десерта. Этот мужчина будил во мне хватательный инстинкт, и это было будоражащее захватывающе. С трудом оторвавшись от моих глаз он скосил глаза на десертный столик. Щелкнул пальцами и со стола исчезли грязные тарелки и остатки пиршества. Возле столика материализовался повар, который начал рассказывать о вкусе десертов. Глядя на него, я каждой клеточкой ощущала морозный взгляд хозяина этого дома, который разжигал внутри пожар. Разлитый в чашки чай, и момент выбора десерта немного отвлек его от меня.

— Думаю, что с удовольствием попробую профитроли с горгонзолой и белым шоколадом и шарик мороженого с соленой карамелью. А вы, Грегори, любите шоколад с перцем? — вопрос сорвался с языка быстрее, чем я смогла подумать, что опять провоцирую мужчину.

— Ну надо же, Анабель, вы угадываете мои личные предпочтения, — не то съязвил, не то огрызнулся он.

Повар исчез, и мы снова остались одни.

Отламывая ложечкой от профитроли кусочек, я опять непроизвольно застонала, когда он оказался у меня во рту.

— Да что ж ты… — взорвался мужчина, вскакивая с диванчика.

— Так вкусно же, — почти виновато протянула, — ваш повар, наверное, тоже маг? В жизни ничего вкуснее не ела.

Его немного отпустило, он сел обратно, с опаской покосился на мороженое, — думаю, что ему будет приятно услышать слова благодарности самому.

Щёлкнул пальцами и возле десертов опять появился повар.

И я не ударила в грязь лицом — повар растекся шоколадной помадкой.

На следующее утро я проснулась очень рано, перебирая воспоминания предыдущего вечера, пыталась понять, как поступить. Обильный ужин притупил чувство самосохранения, иначе я бы сто раз подумала, прежде чем ввязаться в предложенную Грегори авантюру. Нет, мне конечно льстило, когда он начал говорить, что несмотря на то, что он в своей Академии насмотрелся на всяких ведьм, моя скромная персона его очень заинтересовала. С виду я обычная ведьма, любой видящий сразу же раскусит, но дальше начинается загадочное. Копнуть глубже у него не получилось, он сверлил меня тяжелым взглядом, расписываясь в том, что моя сытая тушка нечитабельна. Мне пришлось похлопать ресницами, изображая искренность коротко описывая время после того, как проснулся мой дар и невозможность его полного раскрытия. Про Ферра умолчала, странное увеличение размера кота, как-то не вязалось с фамильярдами, поэтому рассказывала только о том, что получалось уже достаточно хорошо. Лечить, диагностировать, зелья варить.

— Хм, и через сверхсложную защиту просачиваться, — пробурчал он себе под нос, — и я так понимаю, что ты и сама не знаешь, как лабиринт прошла?

Пришлось делать очень честные глаза, я и вправду не понимала — ну лабиринт, ну пару поворотов, что ж такого. Скорее всего мое непонимание на мужчину должного впечатления не произвело, но акцентироваться на этом не стал. Опасный он, — пронеслось у меня в голове — не такой, как его собеседница — кобра, но сила в нем ворочается огромная. Вон ее отголоски поднимают волоски вдоль хребта, прямо Дарсонваль какой-то. И память из прошлого подбросила, что я такую физиотерапию проходила после смерти родных. Прямо глаза прищурила, с мыслью как его еще можно использовать, этого шикарного мужчину. Что с человеком хороший ужин делает. Вот никакого страха.

Но видно и на моего собеседника ужин каким-то своеобразным образом подействовал. Сделав какие-то свои выводы, он предложил мне сыграть роль своей невесты на балу, который должен посетить. Я играю роль, хорошо играю, что бы никто не заподозрил, что это фикция, а он устраивает меня в Академию, вольным слушателем и на пол ставки ассистенткой одного из преподавателей магистров.