Я продолжаю ловить ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег, и от недостаточной подготовки организма вперемешку с бесконтрольным дыханием моя печень дает слабину, неприятно покалывая с каждой секундой в правом боку все сильнее и сильнее. Из последних сил я делаю измученные шаги, прекрасно осознавая, что прямо сейчас свалюсь с ног в ближайший муравейник, ростом с мою руку. И что-то мне подсказывает, муравьи будут против такого внепланового соседства.

Резкий толчок назад, и сама того не осознавая, я оказываюсь плотно прижата спиной к мужскому телу. Он грубо берет меня в охапку, сомкнув руки под грудью, словно я какой-то гигантский букет цветов и резко останавливает мой ход.

— Думала, я просто так отпущу тебя? — раздается самодовольный голос Адриана над моим ухом.

От его голоса у меня пробегает табун мурашек, и я резко зажмуриваю глаза. Тяжело дыша, я пытаюсь восстановить дыхание, отчего моя грудная клетка продолжает ритмично вздыматься.

— Значит ты уехал, чтобы просто проверить, сбегу я или нет?! — прокашливаясь, говорю я, пытаясь отобразить гнев, который прямо сейчас бушует внутри меня.

— Умная девочка, — раздается его учащенное дыхание у меня над ухом. — Я ставил ставки, хватит ли у тебя духу сбежать в открытый лес и, как видишь, в этот раз не прогадал. Теперь я еще больше уверен в том, что ты сможешь мне помочь.

От бессилья я падаю на колени, испуская тяжелый вдох, мгновенно ощущая прохладную землю под ногами. Хватка принца постепенно ослабевает и в конечном итоге его руки окончательно отпускают меня, давая волю свободно распластаться по холодной земле. Опираясь руками на сырую землю вперемешку с сухими ветками, я подползаю к небольшому стволу неизвестного мне дерева, опираясь на него всем своим телом.

— Так и будешь молчать? — восстанавливая дыхание, через некоторое время задает вопрос он, опираясь плечом об ствол ближайшего дерева.

Я поднимаю на него взгляд, полный ненависти.

— Мне не о чем с тобой разговаривать, — продолжая тяжело дышать проговариваю я сквозь зубы.

— Правда? — театрально удивляется он, усаживаясь на корточки напротив меня, скрепляя руки в замок. — А мне так не кажется.

— Отвали, — раздраженно бросаю я, намеренно избегая его взгляда.

— Не кипятись, принцесса, — он поднимается на ноги, бросая в мою сторону очередную ухмылку.

И пока его надменный взгляд на долю секунды отрывается от меня, я понимаю, что пора действовать, ведь просто так ему я сдаваться не собираюсь. Пару быстрых движений и я уже твердо стою на ногах, делая несколько активных шагов вперед, но хруст веток предательски раздается под моими ногами, оповещая о внеплановом побеге. И спустя пару секунд одним движением руки он хватает меня за толстый капюшон толстовки, резко останавливая мой ход, словно я какой-то озорной ребенок, сбегающий от матери. Продолжая удерживать мой капюшон, он делает несколько шагов вперед, и мы оказываемся прижатыми лицом к лицу друг к другу, причем не на самом комфортном для меня расстоянии. Мой взгляд улавливает его хитрую ухмылку, а рука по-прежнему крепко сжимает толстовку.

Я устремляю твердый взгляд на его губы, практически не вслушиваясь в слова, которые он продолжает говорить низким бархатистым голосом. И четко осознаю, что единственное, что я должна сейчас сделать — обескуражить его, ввести в ступор, чтобы от неожиданности он ослабил свою хватку, и я успела вырваться из его рук. Идея, которая приходит в мою голову первой — не особо мне импонирует, но я понимаю, что она практически беспроигрышная, поэтому действую решительно.

— Я, конечно, люблю непокорных девушек, но не кажется ли тебе, что все твои неудачные попытки сбежать от меня…

Один шаг вперед, и я накрываю его теплые губы своими, обхватывая ладонями его лицо, пока в памяти всплывает наш злосчастный поцелуй в парке аттракционов, который успел запечатлеть весь высший свет. Пару секунд он не отвечает на мой поцелуй, и я в панике пытаюсь придумать что же еще провернуть, чтобы окончательно вывести его из себя. Но в один момент он поддается моей игре, продолжая ненасытно скользить по моим губам, и это дает мне шанс вырваться из его хватки. Практически сразу его руки отпускают капюшон, начиная скользить по моей пояснице, спускаясь все ниже. В один миг я резко вырываюсь из его рук и начинаю бежать в направлении к трассе, оставляя герцога в недоумении, но долго радоваться мне не приходится. Мой слух улавливает вполне ожидаемый хруст веток позади, который мотивирует меня лишь ускорить шаг.

Пару минут, и я ощущаю резкий толчок назад вперемешку с рвущейся тканью. Всем своим весом я падаю на землю, буквально ощущая каждый будущий синяк на всем своем теле. Адриан продолжает удерживать мой капюшон, делает пару шагов вперед и садится на корточки прямо перед моим лицом.

— Знаешь, еще ни одна девчонка не убегала после моего поцелуя, — на его лице по-прежнему сохраняется привычная ухмылка.

— Всегда приятно быть первой, — надменно бросаю я, стараясь сохранять презрение на лице.

Он издает смешок, широко улыбаясь своей белоснежной улыбкой, ослепляя все на своем пути.

— А ведь сегодня я думал отвезти тебя к маме, но после твоего поведения…

Я испускаю раздраженный вздох, полностью осознавая, что он продолжает манипулировать моей матерью. И как бы он меня не раздражал, маму мне хочется увидеть больше, чем терпеть его надменный взгляд, в котором можно прочесть что-то вроде «я здесь главный, я все могу».

— Прекрати мною манипулировать, — сквозь зубы произношу я, слегка наклоняясь вперед.

На самом деле, я уже давно предполагаю, что он ничего мне не сделает, ведь я нужна ему для какого-то дела, от которого я не пребываю в дичайший восторг, но все же, он полагает, что я безукоризненно буду помогать ему путем шантажа и манипуляций.

— Да, ты еще не готова ко встрече с матерью, — констатирует он, играя бровями.

— Нет, ты не угадал. Я не готова помогать тебе, — презрительно произношу я, делая акцент на последнем слоге, постепенно переходя на шепот. — С тех пор, как ты наглым образом похитил меня с отбора… С тех самых пор ты с каждым днем убиваешь мою мать. Я. Ненавижу. Тебя.

Последние слова я произношу шепотом сквозь зубы, глядя на него исподлобья презрительным взглядом. Улыбка мгновенно исчезает с его лица, не оставляя после себя и следа, а глаза подозрительно сощуриваются, внимательно вглядываясь в мои.

— Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, — грубо произносит он без единой интонации в голосе и дергает мой капюшон, отчего я резко подрываюсь вперед.

Он продолжает тянуть мою толстовку вперед, заставляя идти вслед за ним в неизвестном мне направлении. Некоторое время я пытаюсь сопротивляться, но в очередной раз спотыкаясь об камни и болезненно встречаясь коленями с холодной землей, у меня пропадает какое-либо желание противиться ему. Несколько минут подряд мы идем по лесу, и он продолжает в буквальном смысле волочить меня по земле, не останавливаясь даже тогда, когда я падаю, пытаясь встать снова.

— Не кажется ли тебе твое сопротивление слегка неуместным и бесполезным? — безразлично бросает он через плечо, не оглядываясь в мою сторону. — Ты ведь уже смирилась со своим поражением, но что-то в тебе продолжает бороться, не теряя надежды. Что это, глупость, смелость, упорство? Не знаю, что это, но мне это чертовски нравится.

Я лишь злобно фыркаю в ответ на его очередной монолог, продолжая упорно молчать.

Спустя несколько минут непрерывной ходьбы мои побитые и ноющие от боли колени наконец сдаются и, в конце концов, я начинаю покорно идти вслед за парнем, испепеляя его затылок злобным взглядом. Не знаю, сколько проходит времени, но идем мы уже достаточно долго и в лесу потихоньку начинает сгущаться темнота, окружая нас с каждым новым шагом.

Наконец, сквозь ветви деревьев прорисовываются знакомые очертания дома, и я уже представляю, как падаю от изнеможения на ту старую кровать, пружины которой намертво вонзятся в мое тело. Адриан в буквальном смысле тащит меня за капюшон до самого крыльца, и как только моя нога ступает за порог дома, он перестает тянуть меня за толстовку и резко толкает вперед, закрывая входную дверь на несколько замков.