– Н-нет.

– Что ж вы все такие грязнули? – возмутился юноша и бросил меня.

Я мог его понять: мне нестерпимо захотелось принять пенную ванну. С удовольствием от ожидания я решил прилечь и попытаться заснуть.

Но, не успел я как-нибудь устроиться, как меня и остальных пассажиров выгнали из вагона. Оказалось, нам нужно пересесть на другой поезд, потому что этот заподозрили в пособничестве террористам.

И так нас остановили у огромного поля, заросшего осенними рыжими гиацинтами. За огненным морем виднелся поезд, на котором мы должны были продолжить путь. Прежде, чем уйти в цветы, я решил убрать стрекозу в чемодан. Но незнакомая женщина воскликнула:

– Зачем вы издеваетесь над животным?

– А что прикажете делать? – возмутился я. – У меня не десять рук.

– Клетку убирайте. Стрекозу отпустите.

– Хорошо вам говорить! Я заплатил за нее!

– Она не улетит, не бойтесь, – услышал я. – Полетает – и вернется. Ей и поесть нужно.

Неохотно я согласился.

Алая палочка выскочила из открытой клетки и взвилась вверх.

В гиацинтах нашлась узкая тропинка. Шли мы гуськом, стараясь не наступить на нежные головки. Не могу описать, как мне захотелось разорвать спокойствие оранжевого поля. В воображении я рвал цветы, чтобы потом поднести их тебе. Потом я погружался с головой в пахнущий огонь, засыпал на земле, руками заслонившись от внешнего света.

И я подумал, как был бы счастлив, появись ты сейчас.

В клетчатом платье, с обнаженными плечами, ты сидишь в последних красках осени. Фён шевелит распущенные черные волосы. Вот я прилег в цветы, устроился боком, чтобы положить голову тебе на колени, ты рассеянно ласкаешь меня. Солнце – в твоих раскрывшихся ладонях – для меня, меня одного.

Я очнулся в незнакомом темном купе. Стрекоза залетела в мое окно и присела ко мне на плечо. Я выглянул: поле гиацинтов уже отступало, там – прошлое! Только краешек воспоминания я ухватил – и его размыло с быстротою поезда. Там, далеко, я остался с тобою, утопать в цветах и твоей нежности.

Париж я не осматривал. Мне нужно было успеть на Восточный экспресс, который отъезжал вечером этого же числа. В нескольких кассах я спрашивал билет, но мне отвечали отказом.

В пятом месте мне прошептали:

– Вам очень нужно? Срочно?

– Очень-очень, – ответил я. – Мне нужен именно этот… этот экспресс.

Посмотрев по сторонам, он написал мне адрес.

– Что это? – спросил я.

– Место.

– Это я понял, но…

– Там вы можете получить билет.

Как ни было то странно, на такси я отправился в указанный дом. Консьержка взглянула на мою «бумагу» и послала меня на второй этаж, в двухкомнатную квартиру, что служила жильем и офисом своему владельцу.

Не вспомню уж, как он выглядел, этот человек. Я запомнил толстое кольцо на его правой руке, зеленую рубашку и тонкий красный галстук, чуть приспущенный, как бы за обедом. Меня встретили стоя и попросили сесть на стул. В соседней комнате играла джазовая песня. В кухне женщина распевала арию от неизвестного мне итальянца.

– Кто вы по национальности? – меня спросили.

Я ответил.

– И что вам нужно?

– Меня направили… – Я запнулся. – Мне нужно попасть на Восточный экспресс.

– Зачем?

– В нем меня встречает невеста, – солгал я.

– Как в том анекдоте?.. Смешно. Но мы можем обменяться, если хотите.

– На что?

– Нужно доставить несколько книг.

Мне было наплевать, что он хочет от меня, но спрашивать я стал, чтобы он не счел меня странным.

– Что за книги?

– Французская классика. Несколько томов. В Восточном экспрессе вас встретит мой человек. Он заберет у вас чемодан с книгами. После можете делать, что пожелаете.

«Боже, он считает меня идиотом, – пришло мне в голову. – Наверное, хочет, чтобы я притащил с этими книгами наркотики или еще что». Должно быть, я ошибся: идиотом меня не считали, но пытались изобразить несерьезное отношение ко мне.

– А сколько книги стоят? – поинтересовался я.

– Пустяки. Оттого я без проблем могу доверить их вам.

– Случайному человеку?

– Случайному человеку, – согласился он. – Это дешевка. Даже если вы захотите избавиться от них, я ничего не потеряю. А вы приобретете. Хотите?

Я согласился. Я понимал, что это может быть рискованно, но чувствовал, тайно чувствовал, что мне ничего не угрожает. «Если что, я притворюсь, что ничего не знал, – с облегчением размышлял я. – Я и не знаю. Мало ли… это не мой чемодан!» И я решил купить перчатки на вокзале, чтобы уж точно на чемодане не нашли моих следов.

– Как я получу книги? – миролюбиво спросил я.

– Получите у вашего экспресса. Там же получите билет.

– А как я узнаю вашего человека?

– Он сядет на следующей остановке. На руке у него кожаный браслет.

– Ясно.

– Не беспокойтесь, – услышал я. – Ничего, за что вас могли бы арестовать, вы не повезете. Все в рамках нынешних законов.

Осторожно меня отвели к порогу. Голос женщины, распевавшей ранее по-итальянски, смолк. Я слышал, как она разделывает на деревянной доске мясо. От того мне стало несколько не по себе, и я поспешил уйти. Я знал: еще есть возможность бросить, я мог бы не явиться на вокзал, мог бы поискать иной способ. Но, проехав за тобой через всю Европу, я бы не позволил себе теперь отступить. Это было нелепо.

«Ничего, ничего, – успокоил я себя. – Он не в первый раз так делает. Значит, знает, что это… успешно. Я буду осторожен».

На вокзале я был вовремя. Вместительный чемодан, полученный мною из знакомых рук, я отдал проводнику вместе со своим, маленьким. Потом я стоял в дверях, высматривая тебя. Я причесался, на мне был новый светло-серый костюм: ты сказала мне, что любишь этот оттенок. Французский объявлял: «Восточный экспресс, Восточный экспресс отправляется, экспресс едет до Страсбурга, Мюнхена, Вены, Будапешта, Бухареста, Константинополя…» Суетливое существование постепенно отдалялось от меня. Беспомощно я искал тебя в уже отступающей массе чужих жизней. Затем меня попросили уйти в вагон, и дверь захлопнулась.

Я спросил, как мне найти мое купе. Коричневые двери с яркими зелеными вставками шли справа от меня. Я посмотрел на бронзовые таблички, нашел наконец третий номер и вошел к себе. Мое купе – узкое помещение с аккуратным занавешенным окном; на зеленом диване было приятно сидеть. После восьми часов – до того, как позвать нас на обед в вагон-ресторан – мимо ходил проводник и спрашивал разрешение застелить постель. Помню, простыни у меня были теплые, что особенно хорошо в осеннее время. На постельном белье были вышиты инициалы компании.

Сначала я проверил чемоданы. В чужом оказалось с десяток новеньких книг. Я не стал копаться в них, посчитав, что не нужно лезть не в свое дело. За окном начало темнеть. Я решил подождать, когда подадут в ресторане обед, но потом не выдержал: красота моего купе действовала мне на нервы. И отправился в курительную комнату.

Чтобы попасть в этот вагон со столиками, кожаными креслами и обязательными газетами, мне нужно было пройти еще один вагон. С облегчением я обнаружил, что все двери в том вагоне закрыты. Не знаю, хотел ли я тебя увидеть. На меня внезапно нашла слабость от мысли, что я могу с тобой случайно столкнуться.

В курительной смеялись три девушки, собравшись с чашками чая. Одна из них курила толстую сигару. Не понимаю, как она выдержала, но покончила она с ней за раз. Я развернул газету. Прочитанное врезалось мне в память. Словно вчера то было, могу тебе рассказать.

«Столкновения на границе Мексики и Соединенных Штатов».

Минувшим вечером произошел ряд вооруженных столкновений на границе Мексики и США.

Протестовавшие граждане Мексики в районе 8 часов вечера стали стягиваться к границе, дабы выразить протест против внешней политики США. По оценкам независимого бюро АСП в митинге приняло участие до 25 тысяч человек. Позже стало известно, что военнослужащие армии США открыли огонь по протестующим. Источник заявил, что со стороны мексиканских протестующих были предприняты действия, которые можно трактовать как провокации. Так, протестующие угрожали взорвать бомбу; было взорвано несколько бутылок с зажигательной смесью, а так же сожжен флаг США. Данных о погибших пока не поступало. Известно о более чем ста раненых.