— Опять? Да что ты не даешь мне покоя?! — взбесился Бредли и, швырнув УВВИ в сторону, рухнул со всего маха на кровать. — Довольна?

— Не устраивай сцен, а садись и учись.

— Я уже сказал, у меня все нормально с учебой!

— Будешь повышать на меня голос вообще забудешь про свой вирт! — отрезала женщина.

— Хорош меня контролировать! — закричал Бредли ей вслед. — Я сам знаю, что должен делать!

— Увижу в вирте, выброшу его! — рявкнула она и ушла.

Бредли честно пытался учиться, но время шло и часы тикали все громче:

«Скоро гильдия начнет подготовку к наступлению, а генерала убийц нет. Он обещал Тери, что будет рядом, да и Лацифа подводить нельзя. Это была его просьба, и он его сто раз заверил, что сможет прийти. А теперь из-за маминых выкрутасов у него не получается сдержать свое слово!»

Парень встал из-за стола и аккуратно выглянул из комнаты. Родители сидели в гостиной и смотрели телевизор.

— Что же, вот и прекрасно, — прошептал он, тихо прикрывая дверь и закрывая ее на ключ. — Смотрите себе там, не отвлекайтесь!

Лациф не спал, его ломало от мыслей, что бесконечным потоком роились в голове. Он вертелся с бока на бок и, в конце концов, смирившись с бессонницей, встал и выглянул в окно.

Сколько Бессмертных завтра придет к воротам? Никто? Все? Сколько из них будет против? Сколько будет за? Стоит ли противоречить, ведь они имеют право не соглашаться с происходящим, да и не сказать, что он сам согласен. Мысль о том, что по соседству будут жить враги его, не радовала, но и осознание того, что где-то на той стороне он оставляет на волю судьбы беззащитных детей и стариков тоже не давало покоя. Майк сказал там много безгильдийных, а значит они не убивали Бессмертных, да и то, что Темные сами не раз болтались на дереве тоже немного, успокаивало: глушило гнев, который таился глубоко внутри.

Дверь открылась. Он даже спрашивать не стал кто это такой бесцеремонный. Без стука в его комнату входила только одна особа.

— Лиари.

— Вы снова не спите, мой прекрасный король.

— Грядет непростой день, нужно многое обдумать.

Девушка не сводила с него нежных влюбленных глаз.

— Прежде всего, вам нужно отдохнуть, — она осторожно взяла его руку в свои маленькие ладони и аккуратно потянула к кровати.

Лациф не был от этого в восторге, но пошел. Чувство вины терзало его, и он не хотел ничем обижать это создание, которое был готов приговорить к смерти. Лиари с улыбкой уложила его и укрыла тонким покрывалом, а он все это время не сводил с нее тяжелого взгляда.

«Сказать ей? Спросить?» — эта дилемма мучила его не меньше всего остального, да что там врать, она мучила его сильнее всего.

А девушка чуть нависла над ним и решительно поцеловала. Он потянул ее к себе, и она вцепилась в него своими руками. Влажные губы будили желание, но не более того. Лациф аккуратно отстранил ее от себя, а Лиари крепко-крепко прижалась к нему, положив свою голову на широкую грудь:

— Обнимите меня, мой король. Пожалуйста, не гоните сегодня.

Лациф нахмурился:

«Неужели переживает из-за него? Или ее тревожит что-то другое?»

Он положил свою руку, обняв ее тонкие плечи, а Лиари прижалась к нему покрепче и притихла в его объятиях.

Лациф вздохнул. Хранительница хороша, ничего не сказать. Она очень ласкова и заботлива, но все же она не Сашка. Не тянуло его к ней так, как к той ненормальной горделивой жрице.

Однако совесть терзала, и он держал ее в объятиях. Знакомое ощущение опасности окутало его, но сон сморил прежде, чем Лациф успел об этом встревожиться.

Король открыл глаза уже утром, когда солнце яркими лучами осветило его спальню. Лиари все еще спала. Лациф осмотрелся. И снова ни льда, ни снега, ни кошмаров. Он внимательно поглядел на хранительницу, склонился над ней и нежно поцеловал в щеку.

— Спасибо, милая, — с улыбкой погладил ее черные мягкие волосы и, аккуратно поднявшись, перенесся в гостиную.

Алекс сразу же появился перед ним; с проверки сменщиков вернулся Верммут.

Лациф напряженно посмотрел на парней:

— Сколько?

Они оба покачали головами.

— Никого, глава.

— Правда?

— Честное слово.

Лациф рухнул на диван и облегченно выдохнул, однако это чувство тут же сменилось бескрайним отчаянием.

— Значит доверились.

Он надеялся, что кто-то придет. Очень надеялся, что они придут и будут требовать отказа. Ведь он до сих пор сомневался в правильности своего решения. Но его народ поверил ему.

Король поднялся и громко скомандовал:

— Готовьтесь, сегодня в полдень, пока Мирайя в полной силе, мы отправимся в Старый город.

Генералы и наместники раздавали своим подчиненным последние указания. Галиш, как ошалелый, то и дело, скакал на месте, не имея сил сдерживать собственное нетерпение. Мирга внимательно смотрел на него, впрочем, как и сам Лациф. Наместник Гардии подошел к своему королю, наблюдавшему в стороне и осторожно произнес:

— Его чрезмерный энтузиазм грозит осложнениями.

— Согласен, но вряд ли у меня будет лучшая возможность узнать его. Все мы странно себя ведем, когда в ход идет не голова, а сердце.

Наместник склонил голову в знак уважения к мнению короля.

— Что думаешь, Мирга? Обо всем об этом? Вы все приняли мое решение, но своего мнения по этому поводу не высказали. Давай, я хочу услышать правду, какой бы она ни была.

Тот задумчиво поджал нижнюю губу и заговорил:

— Кто я такой, чтобы судить, глава? Честно говоря, я бы и половины из того, что сделали вы, сделать бы не решился. А потому и сказать мне ничего. Но знаю одно, мы делаем благородное дело.

— Благородное, — усмехнулся король.

— Жизнь меняет нас, — улыбнулся наместник. — Она и Темных изменит, когда они станут частью Бессмертных, я уверен.

— А мне кажется, жизнь ничего не меняет. Просто трудности, которые бьют нас в лоб со всей дури, своим ударом вскрывают то, что мы так усердно прячем. Все дело во временном промежутке и глазах смотрящего. Разные создания видят нас по-разному. Мы же всегда те, кто мы есть.

Наместник внимательно смотрел на короля, а он хмуро наблюдал за своей армией, готовящейся к сражению.

— Вы думаете, мы совершаем ошибку?

— Черт его знает. Но ненависть к ним так легко не исчезнет, — повелитель Цивитаса сжал кулаки, и когти тут же продырявили его ладони. Однако это стало такой обыденностью, что он и не заметил. Лациф повернулся к своему наместнику. — Ты помнишь, Мирга, что вы обещали мне?

— Я буду беречь свою жизнь. Беречь также, как и вашу, — склонился наместник, а король одобрительно кивнул в ответ.

Указания были розданы, воины были собраны. Почти весь онлайн состав армии в этот день был в игре. Многие отпросились с работы, многие прогуляли учебу, кто-то сбежал от семьи в интернет-кафе, лишь бы поучаствовать в новом увлекательном квесте. Игра была довольна интересной и раньше, но теперь она приобрела совершенно неожиданный поворот. С новым обновлением в вирт ввели и нового нпс. Имени у него не было, и солдаты называли его просто «король». Однако среди своих его прозвали Лацифом. И с ним Цивитас стал куда лучше. Раритетный шмот, невероятная графа, непись не тормозит, никаких лагов. Ощущения как в реальности, а в некоторой степени даже гораздо ярче и острее. Сюда заходили не только ради прокачки, нет, тут многие обзавелись семьями и самым странным образом проживали свои жизни, многие отыгрывали свои амбиции, а кто-то просто коротал время, но, когда созывался общий сбор, все знали будет что-то интересное и неслись со всех ног к аппаратам, ведь их ожидала эпичная битва, где этот мощный перс будет крошить и рвать врагов направо и налево. Непись без имени значился как «Король вулкана», но при этом, иногда над его головой появлялась алая надпись: «Повелитель Цивитаса». Однако не это было самым удивительным в нем: он умел облачаться в здоровенного волка и синего демона, и так — и этак обладал неимоверной силой. А еще, в момент обращения, он становился огромным элитным мобом, за убийство которого значилась невероятная награда. Одних титулов не счесть, не говоря уже о шмоте и прочем луте. Но убивать его никто не спешил. Хитов в нем было столько, что и не каждым рейдом побьешь. К тому же, вокруг него постоянно крутилось какое-то огненное существо, живущее в вулкане, но мало кто знал, что это такое и чего оно вообще рядом с королем. Однако, как заметили игроки, с приходом Лацифа изменились и остальные мастерские персонажи. Они как будто ожили и вместе с этим потерялись всяческие лимиты торговли, зато начался вполне живой и реальный торг. Появилась возможность договориться, но исчез даже мизерный шанс ходить без гильдии. А точнее, это стало крайне невыгодно. При входе в игру, ты автоматически подключался к одному из серваков, но вот гильдейскую принадлежность не получал, а потому имел кучу ограничений. Она висела неактивным титулом и, чтобы ее включить нужно было подтвердить свое намерение ни у кого иного, как у вредного старикана со скрипучим гундосым голосом по имени Барги Балл. Этот мелкий заморыш сидел в огромном министерстве, в которое ты входил без гильдейской принадлежности, а выходил уже Бессмертным и тогда тебе открывались все прелести этого мира. Бесплатное перемещение между локациями, скидки у королевских торговцев. Если ты бедняк и в твоих карманах меньше пятидесяти монет, тебе светил ужин в любой таверне за счет заведения. Если тебе негде жить, то нужно было прокачать строительство и обратиться все в то же министерство. Тебе давали все необходимые материалы на небольшой, но вполне пригодный для жизни дом. К тому же, если ты регистрировался как работяга и имел свое дело, первые полгода никто не брал с тебя налогов, а, наоборот, раз в три месяца к тебе являлся хозяйственник из замка и помогал всем, чем было нужно. Но все это ты получал, только после клятвы верности, принесенной перед командующим армии Бессмертных, а изредка и перед самим королем. Взамен, ты всегда должен был учувствовать в общих сборищах, например, постройке городов, помощи беженцам, а если ты воин, то являться по первому зову на любое сражение. Все на этой стороне было создано для жизни и процветания, народ был добрым и сговорчивым, а еще они благоговели перед своим королем, тем самым, который сейчас и стоял на помосте перед игроками. Перед теми, кто старательно подстраивал свои графики под Цивитас, перед теми, кто уже слился с этим миром и не представлял себе жизни без него. И пусть вокруг всего лишь непись, но они умны и сообразительны, как обычные люди, а оттого ребята давно перестали делить свое окружение на тех и этих. Границы размылись, и новый мир открылся перед онлайном во всей своей красе. Они сами творили его, строили своими руками и поэтому все больше и больше привязывались к нему.