Врагу отнять я не позволяю.

Друг со мной рядом, и удачу с победой

Волны судьбы несут к моим рукам.

В очередной вечер друзья спели и сыграли на гитарах перед моряками. Довольные столь весёлыми гостями, те только и просили одну песню за другой. Словно перед ними были лучшие артисты мира – команда корабля хвалила их и пророчила великую судьбу, раз они могут столь красиво петь и сами сочинять…

– Какой бы бред ни сочинили, им нравится! – смеялся один из друзей, когда они вернулись в свою каюту на отдых.

– Энтони, ты прав! – смеялся в ответ второй и обратился к доставшему из ящика в углу бутылку вина. – Лёшка, тост!

– Друзья! – радостно воскликнул тот, кинув товарищам по бутылке.

Открыв их, друзья встали ближе друг к другу. Счастливые, обласканные удачей – им казалось теперь всё по плечу. Осталось лишь доплыть к желанному берегу…

– Не упустим удачу никогда, ни при каких обстоятельствах! Не предадим ни её, ни нашу дружбу! – воскликнул Лёшка.

– Аминь! – поддержали его тост товарищи.

Устроившись сидеть вокруг стола, друзья вновь отпили вина и переглянулись.

– Так значит, Париж? – вопросил Энтони.

– В Париж, Антон, Париж, – согласился Алексей и спросил ставшего вдруг серьёзным друга. – Николя? Ты хотел сразу в Россию, но…

– Ничего, дождусь, – вздохнул тот с верой, что так и будет. – Для начала отыщем твоего тёзку и попросим объяснений. В конце-концов, из-за его дружков попали в крепость. Может хоть заплатит.

– Кстати, идея о плате не так дурна. Я уж почти пуст, – похлопал себя по карманам Антон, и друзья засмеялись, а вино снова и снова расслабляло.

Было вновь легко и весело. План действий был известен, а удача, верили, не отступит и на этот раз…

Париж… Друзья были рады, что эта весна благоволит им. Погода менялась к лучшему и каждый из них, а так же из всех, кого видели сейчас вокруг, хотели верить, что те перемены, которые происходят в мире, тоже всё же приведут к лучшему…

Ранним утром, около семи утра, друзья вышли из меблированных комнат*, где остановились. Они с улыбкой оглянулись на проходящих мимо ремесленников, писарей и различных рабочих. Утро казалось живым от множества пешеходов. Только кареты изредка проезжали мимо в столь ранний час.

Отыскать тех, из-за кого прибыли в Париж, друзья надеялись, не составит труда. Медленным шагом, будто просто прогуливались, чтобы не привлекать к себе внимания, поскольку время, знали, было неспокойное, они шли по улицам. Это были улицы узкие, куда мало проникало света из-за высоких домов в четыре, а то и в пять этажей.

Молча обратив внимание на кучу гнилых яблок и сельди возле пока ещё закрытой лавки ювелира, друзья сморщились от худого запаха. Поражала часто скопившаяся грязь, порой смешанная с кровью, что текла из мясных лавок, где мясник тем утром уже разделывал свежую тушу коровы.

Поспешив пройти мимо, друзья и говорить не хотели из-за висевшего в воздухе запаха гнили, начинающего смешиваться с ароматами духов и помад, выходящих из следующих лавок. Казалось, если откроют рот, сей запах навсегда осядет в них и избавиться от подобного не поможет даже усердное мытьё или побег из города. Сложилось впечатление, что вся Франция пропахла столь отвратительно.

Выйдя на бульвар, друзья смогли немного вздохнуть легче, но пришлось остановиться, поскольку тренирующиеся там в верховой езде подростки с наставником представляли явную опасность для пешеходов, как и начинающие появляться на улицах в большем количестве экипажи.

Видя, как прохожие умело обходят скопившуюся грязь, прыгая с камня на камень и при этом ещё успевая прятаться в лавках от проезжающих карет, чтобы не быть обрызганным грязью, друзья стали делать так же. Лишь бы пройти по улицам и мостовым более безопасно для себя и своих одежд.

Выйдя на более спокойную улочку, Алексей указал товарищам в сторону, где виднелся великолепнейший по красоте парк, а за ним – роскошный дворец:

– Это Пале-Рояль… Здесь собирается множество персон высшего света. Наверняка здесь и найдём моего тёзку с дружками.

Друзья, как и Алексей, с восхищением любовались представшим зрелищем. Многообразие красивых цветов, колоннады, украшенные яркими огнями. Множество лавок с различными богатствами со всего мира: серебро, золото, диаманты и алмазы, всяческие произведения искусств – вся королевская роскошь, какую можно было только вообразить.

Пройдя мимо аркад Пале Рояля, внимание друзей стали привлекать прелестные барышни. Их удивительно манящие фигуры будто так и рвались показать себя. Одна за другой манила к себе, но Алексею пришлось остановить вдруг направившихся к ним друзей:

– Мы вернёмся к ним, обязательно! Сначала дело.

– Ты ли это сказал?! – удивился Антон. – Обычно ты первый, кто дамочку не упустит, тем более такую… Ну же,… глянь!

– Это местная шлюха. Успеешь. Они каждый день здесь, – тихо ответил Алексей. – Поверь, барышни из более приличного круга в Париже куда приятнее.

– Ах, вот какие ты победы имел, – прищурился в догадках Николай.

– Не зря же здесь тогда год провёл, – улыбнулся горделиво Алексей.

– Это когда? – удивился Антон, не зная о подобном факте из биографии друга, и тот махнул рукой:

– Несколько лет назад, когда бежал из Швеции от гнева отца. Уж никак не хотелось оставаться там да ещё и записываться в армию против России.

– Вот оно как? – снова удивился Антон. – Почему же не приехал тогда в Россию?

– Да вот из-за барышень, – засмеялся Алексей. – А в Лондоне вас всех повстречал. Так что,… не судьба была.

Оглянувшись вдруг на проходящего мимо человека, друзья удивились смешному виду. Алексей сразу пояснил, что сей господин является парикмахером, который, как и его коллеги, часов в девять утра выходят на службу. Усыпанный с головы до ног пудрой, держа в одной руке щипцы для завивки, а в другой – парик, тот парикмахер направлялся к клиенту.

Спросив его на французском о том, что может он знает, где находится нужный им человек, тот не замедлил дать ответ. Оказалось, удача снова была на стороне друзей и известная им личность являлась далеко не безызвестной другим…

Направившись к кофейному дому, тут же, в Пале-Рояле, друзья заказали себе кофе и баваруаз (ароматический сироп с чаем). Наслаждаясь утренними напитками и мягкими булочками, которые заказали к своему завтраку, они наблюдали за публикой вокруг и ждали появления хоть одного знакомого лица…

* – Меблированные комнаты – устар. – гостиница.

Довольно долго пришлось друзьям сидеть в кофейном доме Пале-Рояля. Людей вокруг становилось всё больше. Кто-то спорил в своей шумной компании, кто-то читал вслух газеты и журналы. Чувство какого-то бунта не могло быть незамеченным, но друзья молча наблюдали за всем вокруг.

Наконец-то остановившийся неподалёку наездник показался друзьям знакомым, и Николай позвал его:

– Алексей Григорьевич?

Тот с настороженностью оглянулся и так же осторожно кивнул в ответ. В то же мгновение на друзей обратил внимание и стоящий в стороне господин в шляпе и богатом костюме…

– А вот и твой тёзка, – сказал Николаю Антон, и тот поднялся, поклоном поприветствовав подошедшего господина:

– Николай Яковлевич, рады встрече.

– А я вас давно заметил, но ждал, – улыбнулся подошедший господин, оглянувшись и на несмело приближающегося Алексея Григорьевича.

– Какая удача, – поднялся Алексей, приглашая обоих к столу. – Мороженого не хотите? Оно здесь крайне приятное.

– В столь прохладный день мороженого не хочется, благодарю, – ответил далеко не довольный встречей Алексей Григорьевич…

Это был молодой человек, весьма привлекательной наружности, хотя и слабого телосложения. На вид казался боязливым, робким, и в то же время будто равнодушен ко всему. Послушно подойдя из-за одобрительного кивка Николая Яковлевича, он кротко встал рядом…