А титульный лист каков! Шапкой читателя утомлять не буду; но каким красивым шрифтом (перепробовал их массу), каким выдержанным кеглем я набрал: «Выполнил: Яковлев И. И., гр. СУ-01П. Принял: к. филолог. н., доц. Соболь Е. В.».

– Да это же в руки приятно взять, – умилилась Елена Владимировна. – А тема! «Лингвистические новообразования в современных русских соцсетях»! Это сложная тема, Ванечка! Ох, простите, что я вас так назвала!

– Что вы, что вы, Елена Владимировна! Называйте меня как хотите! Как назвалось, так и хорошо! – погнал я было хриплым голосом с места в карьер; но тотчас осадил горячего жеребца: – Вы можете ознакомиться в свой более или менее свободный день. Но я в самом деле посчитал, что все эти… как принято выражаться… гаджеты… Зачем? Да, я постарался оформить все надлежащим образом… чтобы вам было приятно.

– Какой вы молодец!

Возникла совсем крохотная пауза, и я подумал, что пора уходить.

– До свидания, Елена Владимировна. Приятных вам выходных дней, – почти отвесил я легкий поклон, как истинный джентльмен или что-то в этом роде.

– Спасибо, Ванечка. Я очень рада, что у меня есть такой студент.

– А я!.. Я просто счастлив, что в мою судьбу вошла такой преподаватель, как вы! – выдал я и обомлел: и от своего совершенно двусмысленного голоса, и от многозначительности пусть и высокопарного, но однозначно любовного слога.

А то, что она поняла любовность моего этого самого слога, я увидел явственно. Поняла и обрадовалась, потому что как бы ахнула своим легким румянцем и своими открывшимися шире обычного веками.

– Мне приятно это слышать. – Она была искренней, я это чувствовал. – Ну что ж… раз уж вы торопитесь…

Как хорошо, что я не ляпнул: «О нет-нет, что вы! Я никуда не тороплюсь!»

Я вам больше скажу. Я мог еще добавить: «Готов быть рядом с вами…»

Но тут я бы точно запнулся. Как долго «быть рядом с вами» – до ночи, до утра, всю жизнь? Короче, вышло вполне интеллигентно. Я как бы дернулся слегка и промолчал, а преподаватель заметила к слову:

– Если честно, сегодня и мне надо уйти пораньше. Но давайте знаете что сделаем?

«Что?! Что, Леночка, мы с вами можем сделать?» – подумал я.

«О, прикольно», – подумал уже не я, а тот, который всегда со мной.

– Приходите через неделю сюда на кафедру. Примерно в такое же время. Реферат объемный, и мы с вами… ну… обстоятельно поговорим.

– Как же я вам благодарен, Елена Владимировна! Я вам больше скажу. За эту неделю я напишу еще один реферат.

– Вот как? А какая же тема?

– О, я… Может, я вначале подготовлю?

– Вы заинтриговали. Скажите, пожалуйста, – улыбалась она так ласково, что мне захотелось сей же миг броситься к ней целоваться.

– Я давно над этим думаю. «Многообразие возможных значений междометий в русском художественном тексте».

– Это потрясающе, Ваня! – прошептала она. – Вы… вы удивительный человек.

– Спасибо вам, Елена Владимировна!

– И вам спасибо, Ванечка.

Количество оттенков и бликов на ее лице заметно возросло. Больше того. Мы прощались уж не знаю сколько минут, стоя друг к друг достаточно близко, чтобы Елена Владимировна могла коснуться моей ладони своей маленькой нежной теплой ручкой и произнести:

– Я буду вас ждать.

Он и я молча повернулись и ушли. Это было уместно и вежливо. И последние ее слова и жест выглядели как совершенно естественное отношение преподавателя к своему добросовестному студенту… с одной стороны. Но с другой… Во всяком случае, мы с моим другом были крайне воодушевлены, вдвоем покидая эту замечательную кафедру.

В пятницу Божена звала посидеть вечерком в кафе. Я сослался на занятость. Божена решила, что у меня нет денег, и пригласила к ней в гости, заодно и с родителями можно познакомиться. Я уверил, что деньги у меня есть, и предложил встретиться завтра. Оказалось, что завтра – это само собой, но она хотела бы и сегодня. Потребовались некоторые усилия, чтобы не обидеть девушку отказом.

В седьмом часу я отправился на кафедру русского языка.

– Я ждала вас, Ваня, – с теплотой в голосе проговорила Елена Владимировна. – Вы обманули меня.

Разумеется, мы были на кафедре одни.

– Обманул? Елена Владимировна, этого не может быть, но я готов заранее просить у вас прощения!

– Никакого прощения просить не надо. На самом деле из-под вашего пера вышла настоящая научная работа! Почему вы нахмурились? Вам не понравилось, что я сказала?

– Очень понравилось… Вы знаете… я давно… давно хотел вам сказать…

Мы стояли друг перед другом возле ее стола, на котором лежал мой типа реферат. Не успели присесть, глядя глаза в глаза.

– Вы займетесь научной деятельностью под моим руководством. Вы талантливый человек, и я хочу гордиться вами как своим учеником.

Я любил ее в ту минуту до безумия. Я боготворил ее.

– Вам плохо? Успокойтесь, Ваня, – произнесла Елена Владимировна заботливо.

– Нет. Мне хорошо. Понимаете… На самом деле давно хотел вам это сказать…

Я посмотрел на преподавателя сурово, как бык на тореадора с красным полотнищем.

– Я люблю вас, Елена Владимировна! Давно уже люблю! С первой же вашей лекции! Я не могу жить без вас, вот и все!

Она в изумлении отпрянула, хотя мы и так не стояли близко друг к другу. Но для меня это было не расстояние. Я быстро подошел к ней, успел заметить ее ошеломление, испуг, прошептать неистово: «Люблю вас! Люблю!» – и решительно обнял.

– Да вы что, Ваня! – вскричала доцент Елена Соболь и не без труда высвободилась из моих объятий. – Отойдите немедленно!

Я отскочил и, как это бывает в безумии, дотронулся обеими руками до своей (ну, а чьей же еще!) головы.

– Простите! Я потерял голову… Я сейчас ее найду и немедленно уйду. Больше этого никогда не повторится. Я вас очень уважаю… И люблю… Но простите за эти слова. До свидания!

Так я сумбурно говорил ей, не смея поднять глаза. А попрощавшись, бросился наутек.

Но был немедленно оставлен.

– Подождите! Что вы ведете себя, как школьник! Вернитесь немедленно!

Я повиновался. Стал перед нею, глядя в пол.

– Присядьте. Нам надо объясниться.

Мы сели на стулья друг перед другом.

– Простите меня, Елена Владимировна.

– Так, хватит извиняться. Посмотрите на меня.

Я посмотрел на нее. Я обожал эту женщину!

– Вот так, хорошо. Нечего глазами пол сверлить. А теперь сидите тихо.

Она поднялась, куда-то ушла. Я обернулся и понял, что Елена Владимировна проверяла, одни ли мы на кафедре. Даже в коридор выглянула. Она вернулась, села передо мной и сказала:

– Если вы действительно кого-то любите, то должны заботиться о репутации этого человека. Сплетни и слухи не нужны ни мне, ни вам. У меня большие планы, и я намерена их осуществить. Это вам понятно? Отвечайте, Ваня, я разрешаю.

– Да, Елена Владимировна!

– Хорошо. Теперь опять молчите.

Она посмотрела мне за спину; я тоже оглянулся. Никого.

– Видите, как здесь опасно, – прошептала она. – И дверь не заперта… А если заперта, то что подумают, когда станут за ручку дергать… Дальше я вам вот что скажу. Как вы начинаете свою молодую жизнь? Как вам не стыдно! Я замужняя женщина, у меня прекрасный муж, у меня сын-второклассник. Вам девушек мало? Вы же дружите с этой… Боженой.

Мы сидели достаточно далеко друг от друга, чтобы не вызвать подозрений, если бы кто-то вошел. Елена Владимировна заняла такую выгодную позицию, что смогла бы в любой момент завести разговор о другом.

– Вы расстроили меня, Ваня. Я в самом деле хотела взять над вами шефство. Не думаю, что теперь это возможно.

– Я все понял, – сказал я и поднялся. – Вы преподнесли мне хороший урок. Очень хочу, чтобы вам было по-прежнему комфортно вести у нас лекции. А с моей стороны поведение будет образцовым.

И быстро вышел вон.

Я пережил нелегких два дня – субботу и воскресенье. Если бы не Божена, было бы еще тяжелее.